Опознание недоступно.

— Твою мать, — женщина закатила глаза. — Я же забыла, с кем говорю. Садись давай. Сначала поедим.

Такое приглашение меня удовлетворило. Я оставил молоток у стены, рядом бросил мешок и сел за круглый столик. Судя по всему, за ним обычно ел один человек.

— Ты Брита, — сказал я.

— Да, — мэр Поселка встала и направилась к плите.

— Красивое имя.

— Не пытайся подкатывать, ладно?

— Ладно, — сказал я, осматривая бедра Бриты.

Она поставила передо мной тарелку, полную густого супа. Аромат стоял такой, что слюни у меня потекли, как у бульдога. Брита села рядом и сунула мне в руку ложку.

Я не удержался и сразу же приступил к еде. Как только первые капли бульона коснулись моего языка, я потерял дар речи. И не потому, что было горячо — просто у меня во рту случился вкусовой апокалипсис. А уж когда я начал жевать мясо и овощи, то просто пропал, и очнулся лишь когда тарелка полностью опустела.

О-о… Вот теперь я понял кое-что. Батончики, даже улучшенные — не еда. Это просто топливо, способ не дать игрокам подохнуть от голода. Настоящая еда она вот такая — горячая, приготовленная кем-то живым, не только вкусная, но и красивая. Она дарит тепло и кайф, а не просто насыщает энергией.

— Охренеть, — сказал я.

— Поздравляю. Ты только что испытал гастрономический оргазм, — рассмеялась Брита, вставая и убирая пустые тарелки.

— Охренеть, — повторил я.

— Одно из главных удовольствий в жизни — это хорошая еда. Большинство игроков этого лишены. Ты уже пробовал секс?

— Несколько часов назад. Это намек? Я могу еще раз.

Кажется, я начинаю повторяться, но шутка уместная. Да это и не совсем шутка. Брита хороша — вместо комбинезона на ней футболка и обтягивающие штаны. Спортивная фигура, упругие формы. А карие глаза как два пистолета, нацеленные прямо в сердце. Где-то я уже видел такие глаза.

— Уверен? Со мной у тебя все равно не получится.

— Почему?

— Силенок не хватит. Поздравляю с рекордом шоу, кстати.

— Спасибо, — я не был удивлен, что она знает. — И за еду спасибо. А теперь давай к делу.

Брита подошла, развернула стул и уселась на него, сложив руки на спинку.

— Ты уже знаешь, кто ты такой? — спросила она.

— Конечно, — кивнул я. — Репликант, которому повезло получить гены легендарного убийцы.

— Угу. И как ты себя оцениваешь?

— Я сильный, быстрый и решительный. И не тупой, вроде, так что к чему эти вопросы?

— А еще ты прешь напролом и не считаешься с последствиями, — как по заученному сказала Брита. — И с чужими жизнями.

— Отчасти. Я решил, что не буду таким же маньяком, как папа Рик.

— Папа Рик, — усмехнулась девушка. — Неважно, что ты там решил, эм-сто восемь. Хочешь или нет, но станешь таким же.

— Нет.

— Да, — слово Бриты упало камнем, так что стол между нами едва не треснул. — Ты просто не отдаешь себе отчета. Ты родился маньяком, которому нужны лишь кровь и слава. Изменить себя не сможешь, как ни пытайся. Ты обречен на судьбу, записанную в твоих генах, а гены — как ты сам сказал, от легендарного убийцы. Так что никем другим стать тебе не светит.

— Не понимаю, к чему ты ведешь, — нахмурился я. — Переходи к сути.

Брита меня проигнорировала:

— Что ты почувствовал, когда победил сегодня на шоу? Что чувствовал, когда убивал охотников? Я скажу — ты чувствовал кайф. И чувствовал его вдвойне, когда вспоминал, что за этим наблюдают зрители.

— Твою-то мать, — рыкнул я. — Допустим, что ты права. Мне понравилось убивать. Но это же было не просто так! Я убивал, чтобы выжить.

— Чтобы выжить, не обязательно убивать. Но ты выбрал именно этот путь, и даже не понял, почему… — Брита постучала ногтями по спинке стула, не отрывая от меня сверлящего взгляда. — Хотя, «выбрал» неправильное слово. Ты просто не мог поступить иначе. Убивать, стремиться к славе, находить врагов на ровном месте и потом уничтожать их — это у тебя в крови.

— С чего ты взяла?

— С того, что ты не первый брут и, вероятно, не последний. Мы все такие.

Я хмыкнул и трижды хлопнул в ладоши.

— Браво. Превосходное выступление. Могла бы просто сказать — дорогой, мы брат и сестра.

— Было бы не так эффектно, — усмехнулась Брита.

— То есть, наши имена не просто так созвучны? В тебе тоже есть гены Ричарда?

— А ты думал, из его материала производят только мужчин?

— Я вообще об этом не думал. Ладно, ну и что дальше? — я развел руки в стороны. — Обнимемся?

— Обойдешься.

— Фу, я же тебе на секс намекал… — вдруг понял я. — А мы вроде как родственники.

— Ну и что? Инцест популярная тема в порнухе.

— То есть ты не против? — усмехнулся я.

— Пошел в жопу, Брут. Зачем ты взял такое имя? Теперь все сразу будут знать, кто ты.

— Это же хорошо. Бояться будут.

— Кто-то будет. А кто-то очень сильно захочет тебя убить, чтобы прославиться.

— Пусть попробуют.

Брита покачала головой.

— Да уж, ты точно один из нас. Что ни слово, то бравада. Короче, — сестрица ткнула в мою сторону пальцем, — я сказала, что хотела. Прими, кто ты есть, так будет проще.

— Я вот что думаю, родная. Может, я и потомок Ричарда, но я — не он. Я не пойду по головам. Буду убивать охотников, может, даже буду кайфовать от этого. Но не стану кровожадным маньяком.

Брита вздохнула.

— Станешь. И сам не заметишь. Ты похож на него сильнее, чем думаешь. Поверь, я через это прошла.

— Хватит. Зачем ты меня позвала? Кроме инцеста, я имею в виду.

Брита расхохоталась.

— Брут он и есть Брут. Шутки, как у озабоченного пацана.

— Но тебе смешно, — улыбнулся я.

— Потому что я такая же ебанушка, как и ты. Ладно, давай к делу, — Брита поправила футболку, на мгновение оголив ложбинку между сочных грудей.

Блин. Может, она в каком-то смысле и правда моя родственница, но менее горячей от этого быть не перестает.

— Слушаю, — сказал я, поднимая взгляд.

— Тебе уже сказали, что я системный смотритель Станции-один?

— Ага. Что это значит?

— Я вроде как живой представитель Системы на этой локации. Слежу, чтобы все правила исполнялись как надо, чтобы оборудование было в порядке, ну и так далее.

— То есть этот вагон с компами — мозг локации?

— Нет, мозг локации там, — Брита показала пальцем в потолок, — в продюсерском центре.

Я кивнул, вспоминая гигантский летательный аппарат, зависший где-то над городом.

— Знаю, что за грязные мыслишки возникли в твоей голове, —