– А нельзя обсуждать их по понедельникам? – предложила я.

– Нет! – отрезал Бен.

Блин, ему точно нужно поскорее найти себе тетку. Совсем ведь нечем заняться бедняге по выходным.

– Ну? – вопросил он.

Главное-не спорить. Как только с ним начинают спорить, он тут же впадает в истерику. Наверное, рос единственным ребенком в семье и все игрушки были его.

17 октября, суббота. Бен позвонил сегодня три раза. Нес какой-то бред про платежи, кредиты и суммовые разницы. Если это он называет «хорошими идеями», то не хочу даже представлять, какие у него проходят под грифом «плохие».

– Ну, ты и идиотка, – приласкала меня сегодня Кэт. – Зачем сказала о'кей?

– С ним невозможно спорить, – сказала я.

– Надо учиться! – заорала Кэт. – Иначе он сядет на шею и примется погонять.

– Надо как-то умненько, – заметила Юлька.

– Да-да, – подхватила я, – очень хорошее слово «умненько». Знаешь-как?

– Нет, прости, – ответила Юлька. – Но я подумаю.

– Звук выключи, да и все, – посоветовал Тим. – Ты ж обещала телефон не выключать. А звук не выключать не обещала.

– Он же все равно будет звонить. Я буду видеть его звонки. И он будет знать, что я вижу.

– Подумаешь! – закатил глаза Тим. – Перезваниваешь часа через четыре и говоришь: «Ой, вы звонили?»

– А он к тому времени, – подхватила Кэт, – или уже забыл, чего было надо, или понял, что идея дрянь.

– Да, – кивнул Тим, – и инцидент исчерпан. Вуаля!

Завтра буду проводить ходовые испытания.

А вообще мы, конечно, собирались сегодня не для того, чтобы мыть кости Бенито. Просто к слову пришлось. Мы-то в отличие от него идиотскими идеями не маялись, а просто расслаблялись. Нет, не напились, хотя Кэт предлагала. Погуляли, потрепались, потусились у Тима. И вспомнили, как когда-то любили играть в «Я хочу».

– Я хочу поменять мебель, – начала я.

– Фу, – скривилась Кэт, – это скучно.

– Хорошо, валяй ты.

– Я хочу поменять пол, – сказала Кэт.

Все захохотали. Это тоже было скучно. Потому что повторялось с периодичностью раз в квартал. Кэт все время хочет сменить пол. Потому что работает с мужиками, а те ее ни во что не ставят. Точнее, пытаются ни во что не ставить, но Кэт бьется не на жизнь, а на смерть с ними, и в итоге им приходится признать, что женщина-тоже человек. По крайней мере, в лице Кэт.

– А я хочу эмигрировать, – промямлила Юлька.

– Оп-па! – вскинулась Кэт. – Что за дела? Мы что-то пропустили?

– Да ладно тебе, – сказала я. – Человек просто устал. Ему надо в отпуск. Отвянь.

– А я хочу научиться танцевать танго.

Мы втроем дружно уставились на Тима.

– Что? – сказала Кэт. – Танго?

Мы переглянулись.

– Предатель, – плачущим голосом сообщила ему Юлька.

– Кто она? – спросила я.

– Почему сразу «она»? – отбивался Тим.

– А с другой стороны, – промямлила Юлька, – он же не может всю жизнь просто дружить с нами.

– Вот! – заорал Тим. – Вот она, истина! Имею право!

Конечно, он имеет право… Но как-то вот… грустновато… Теряем лучших людей… А что, если он вообще женится???!!! Пропадем ведь.

18 октября, воскресенье. Мама заключила, что это просто какой-то ужас.

– Вы как малые дети, никак не повзрослеете.

Вот и пойми ее: то говорит, что взрослеть-это последнее дело, то наоборот. Я ей так и сказала. А она мне на это:

– Всему должна быть мера.

А потом начала выспрашивать про Тимкину новую подругу. А я сама ничего не знаю. Он так и не рассказал ничего.

В общем-то понятно. Тим прав-имеет право на личную жизнь. Вот если бы у меня был свой корыстный интерес к его личной жизни… Но у меня нет. Что, кстати, очень странно, потому что Тим-парень хоть куда.

Любая бы постаралась его заграбастать. Любая, но не мы. Никто из нас троих за все эти годы ни разу не покусился на него. У меня даже и в мыслях ни разу не было. Интересно, а у девчонок? Надо бы спросить. Но даю девяносто девять против одного, что они тоже о Тиме не помышляли. Почему так?

У меня лично ни разу не было никакого адреналинового выброса по поводу Тима. Ну или что там бродит в организме, когда на тебя обрушивается чуйство? Когда торкает, трясет, екает, дрожит и замирает?

Все-таки это химия. Я имею в виду любовь. А когда ты встречаешь какого-нибудь замечательного мэна и думаешь: «Ой, он мне срочно нужен для совместной и долгой жизни»-и начинаешь кружить около него в надежде добиться взаимности-это всего лишь процесс по его приватизации. Я не хочу прожить жизнь рядом с человеком, которого пришлось приватизировать. За последние семь лет у меня было два серьезных романа, и оба на базе банальной приватизации. Оба закончились ничем. Потому что мне все время было как-то не по себе.

Наверное, я хочу химию.

И поэтому я одна.

Ведь химия должна обрушиться на тебя ниоткуда. Обрушиться и поглотить целиком. А такие вещи каждый день не происходят. Иначе бы человечество все время находилось в состоянии хаоса. Короче, после двух провальных попыток устроить свою жизнь по принципу «сделай-все-сам» я решила ждать озарения. Иногда, правда, прихватывает ужас: а что, если оно так и не наступит?!

19 октября, понедельник. Гип-гип, ура! Ура! Ура! Отменили приказ по униформе!

А перед этим, по разведданным Милы, произошел грандиозный скандал в кабинете гендиректора между генеральным и Беном. О чем говорили, слышно не было, но беседа шла на таких повышенных тонах, что Бен в результате сорвал себе голос и сегодня после обеда отбыл домой, отходить.

Завтра надену оранжевое. И пусть оно совсем мне не к лицу!!!

20 октября, вторник. Оранжевое произвело фурор. Даже гендир сказал пару слов. Хотя это скорее было не о том, как я выгляжу…

– Вижу, дела идут на поправку, – бросил он, проходя мимо меня в холле третьего этажа.

Я непонимающе уставилась на него.

– Я имею в виду отмену траура, – сказал он и подмигнул.

Уважаю.

А шеф мой сегодня опять дома. И делать мне опять абсолютно нечего. Пожаловалась на это Тиму. Кэт звонить не стала, потому что у той квартальные отчеты и она будет рычать.

– Займись чем-нибудь своим, – посоветовал Тим.

А чем? Висеть в Интернете и читать все подряд-надоело. А что еще я могу делать?

И тут я задумалась. Постойте, это что же получается? Что у меня совсем ничего нет в жизни? Я взволновалась. Так-так, спокойно. Чем-то же заняты мои дни. Не только же работой!