– А она хочет? – спрашиваю я.

Знаю, о чем говорю. Если бы меня кто-ни-будь взялся учить, я бы сказала все, что думаю по этому поводу. Бен глядит на меня с изумлением.

– А кто ее будет спрашивать?

Круто. Хочу взглянуть на эту несчастную.

– Не знаешь каких-нибудь курсов? – спрашивает Бен.

Я решительно мотаю головой.

– Узнай! – велит он и, не обращая больше на меня никакого внимания, склоняется над бумажками.

Несколько мгновений я смотрю на его макушку, раздумывая, не послать ли его, потом молча удаляюсь. Я называю это закаливанием характера. Ну, то есть не сразу падать на пол и бить ногами и руками, а сначала брать паузу, а потом уже бить… если еще будет желание. Думаю, еще полгода таких тренировок, и меня будет ничем не прошибить.

Впрочем, звонит Кэт и напоминает мне о том, что полгода я могу тут и не проработать.

– Помнишь, что у тебя на днях испытательный срок заканчивается? – зудит она в трубку. – Ага, забыла! А напрасно. Можешь спокойно смыться оттуда, пока не увязла.

Смыться? И опять искать? Ой-ой-ой. С другой стороны… я смотрю на листок с телефонами кулинарных курсов… это что, работа?!

4 ноября, среда. Выходной. Сплю до двенадцати, потом гуляю с Юлькой по городу. Договорились: о работе ни слова. Даже получилось. Но веселья нам это не прибавило. Может, потому, что ноябрь? День на убыль, ветер в лицо, снег в окна и все такое…

Стоим уже у метро, прощаемся, как вдруг…

– Не знаю, о чем вы говорите, но ехать надо.

Тим.

Привет-привет. Расцеловались, пообнимались.

– И верно, – замечает Юлька, – ехать надо.

– В круиз? – предлагаю я.

– В эмиграцию, – ухмыляется Тим.

– Ага, – говорит Юлька, – я вот уже наконец-то… – и умолкает испуганно.

Что-что???

– Среди нас ренегаты! – восклицает Тим.

Молчал бы, со своей финкой.

– Подожди-ка, – говорю я Юльке, – что за дела? Что ты «наконец-то»?

– Хочу в эмиграцию, – пищит Юлька.

– Я знаю, что хочешь, – машу я рукой. – Мы все туда хотим. Время от времени.

– Но не все едем, – встревает Тим. – Может, по кофе? Заодно и обсудим. – Он хватает нас под руки и тащит в ближайшую подворотню, там новая кофейня.

И вот мы в кофейне. И вот уже Юлька под нашими пристальными взглядами колется насчет «наконец-то».

Мечта идиота. Эмиграция в Англию. Ну, вернее, эта замечательная программа, по которой ты сначала получаешь рабвизу, а уж потом…

– Это не эмиграция, – задумчиво говорит Тим. – Это сплошная головная боль.

– Ну, в общем, да, – соглашается Юлька. – Но я уже не могу тут больше… – И смотрит так жалобно-жалобно.

– А думаешь, там будет лучше? – Тим глядит на нее с сочувствием.

– Там будет по-другому, – отвечает она.

Заела эта жизнь. Как я ее понимаю! Но эмиграция???

А она уже долбает английский, записалась на IELTS, ищет там работу и жилье. И что? Один уедет в Финляндию, вторая-в Лондон, а мы с Кэт что будем делать?..

Все спасение в дзен.

5 ноября, четверг. Сижу на работе. Думаю о работе. Бежать с нее или остаться?

Бежать-это значит опять носиться по собеседованиям. Не хочу. Но оставаться?.. Положила перед собой чистый лист бумаги, поделила его на две части и теперь торопливо строчу в них все плюсы и минусы.

Зарплата-это явный плюс. Бенито-явный минус. Коллектив-явный плюс. Перспективы-минус. И вообще, самое главное-я тут кто??? Растеряю всю свою квалификэйшн. И если потом Бен уедет-таки в свой Лондон, что будет со мной?

Да, замысел был наполеоновский, реализация же-как обычно-моя. Опять я все сделала не так.

6 ноября, пятница. А вот сегодня мне пришлось пересмотреть свои мрачные взгляды на жизнь. Точнее, меня заставили это сделать. И кто бы вы думали? Генеральный.

Вызывает меня сегодня к себе через секретаря. Я иду, ломая голову, что бы это значило. А он мне:

– Как вам работается?

– Э-э… Я в растерянности опускаюсь на стул.

– Это я о том, что у вас вроде бы испытательный срок закончился. И он внимательно смотрит на меня.

– Да, – киваю я.

Сейчас скажет: так идите на все четыре стороны, вы нам больше не нужны.

– Ну и как вам у нас? – вдруг улыбается генеральный.

А у него голубые глаза. А раньше мне казалось, что серые.

– По-разному, – аккуратно отвечаю я.

Аккуратно, потому что пока не понимаю, к чему весь этот разговор.

– Не сомневаюсь, что по-разному, – смеется генеральный. – И чего в этом разном больше: плохого или хорошего?

Если бы это был Бенито, внезапно думаю я, я бы сказала, что больше плохого. И старательно перечислила бы ему все это плохое. Но генеральному так отвечать не хочется. Потому что он к этому плохому никакого отношения не имеет.

– Так, ладно, не напрягайтесь, – говорит генеральный. – Понятно, о чем речь. И вот что я вам в этой связи скажу. – Он делает коротенькую паузу, потом опять улыбается. – Спасибо вам огромное.

– Мне?! – удивляюсь я. – За что?

– Я считал, что это провальная идея, – продолжает генеральный. – Но получилось очень даже неплохо. С ним хоть стало возможно решать какие-то вопросы. Вам удалось найти к нему подход. Как бы то ни было, обстановка явно нормализовалась. И это здорово! И он улыбается совершенно по-детски.

Бенито его явно крепко достал.

– Я рада, – бормочу я.

– И?.. – спрашивает генеральный.

Я с недоумением таращусь на него. Что он имеет в виду?

– Вы останетесь? – спрашивает он. И продолжает:-Я понимаю, что должность странная, но ведь ничто в этой жизни не вечно.

Он что хочет этим сказать? Что, если Бен уедет в Лондон, я не окажусь на улице? Это интересно…

– Оставайтесь, – проникновенным голосом говорит генеральный. – Не пожалеете.

И я остаюсь.

Юлька утверждает, что генеральный на меня запал. Ну, не фигня ли?

9 ноября, понедельник. Понедельник, как известно, день тяжелый.

Истерики начались прямо с самого утра. Спасибо, хоть утро у нас-в смысле у Бенито-начинается не раньше одиннадцати. Но тем не менее…

– Я потерял ключ! – возопил Бен, не успев явиться.

– Ключ? – переспросила Мила. – Какой?

– От сейфа, – простонал он.