один день в этом доме много чего изменилось. Теперь он больше не казался старым и заброшенным. Здесь стало более уютно. Фирен все убрал и обновил. Наверное, Аримах позаботился, чтобы мне было комфортно.

Приняв ванну и переодевшись в свою одежду, интересно как она здесь оказалась, я прилегла немного отдохнуть. Разбудил меня стук в дверь. Посмотрев на кровать, я убедилась, что Перл спала со мной.

– Входи.

– Госпожа, – слегка поклонился фирен. – Фейри очнулся.

– Хорошо. Где ты его разместил?

– В небольшой комнате внизу, госпожа.

– Ну, пойдем, посмотрим, как он устроился.

Спустившись вниз, я сразу увидела дверь около лестницы, и меня возникло подозрение.

– Это что комната прислуги? – спросила я фирена.

– Да, госпожа. Так было проще, но я подготовил для него комнату наверху. Надеюсь, вы не сердитесь на меня за это, госпожа.

– Ты старый хитрый фирен, – озвучила я ему свои мысли.

Тихо постучав, я вошла в комнату. Она и вправду была маленькой, но довольно уютной. Небольшая кровать, тумбочка и собственная купальня. Вот все, что было в ней.

Фейри сидел на кровати с закрытыми глазами, прислонившись к ней спиной. И даже не открыл их, когда мы вошли. Теперь его лицо уже не было залито кровью, а волосы приобрели свой естественный оттенок. Оказалось, они были пепельного цвета, так же как и брови. У него имелась небольшая щетина, которая делала черты его лица еще более мужественными. И да, он был в длинных перчатках, но рабского ошейника на нем не было, что я заметила не сразу. Но Эвар утверждал, что он раб. Что-то не складывалось.

– Привет! – поздоровалась я, медленно приближаясь, но в ответ ничего не услышала. – Наверное, тебе интересно как ты попал сюда? – продолжала я. – Ну, если ты помнишь, тебя хотели казнить, и я перенесла тебя сюда. Это дом одного моего друга.

– Зачем? – тихо спросил фейри.

– Хотела спасти.

– Спасти? – хрипло рассмеялся он, по-прежнему не открывая глаз. – Я не верю в бескорыстную помощь.

– И зря, – рассердилась я. – Никто не заслуживает того, что они тебе приготовили. Зачем вообще нужно было пытать, чтобы потом так жестоко казнить?

– Таковы демоны, – просто сказал он, пожав плечами.

– Но это неправильно. Разве немилосерднее просто убить, зачем мучить?

– Кто вы такая? – спросил фейри, наконец, открыв глаза, и уставился на меня своим карьим взглядом.

– Оу, прости, я не представилась. Меня зовут Хоуп.

– Нет, я имел в виду к какой расе вы принадлежите? – именно это мы и обсуждали с Аримахом.

– Вампир, но, к сожалению, лишь наполовину. А как мне называть тебя?

– У меня нет имени, – как-то отстранённо проговорил фейри.

– Но тебя как-то называют? – удивилась я.

– Да.

– И как? – как будто клещами все из него мне надо тянуть.

– Раб, урод, убийца…

– Достаточно! – остановила я его. – Я хотела узнать твое настоящее имя.

– Его нет.

– Но как такое возможно? – я обернулась к фирену, но тот лишь пожал плечами, а фейри больше не говорил ни слова. – Ладно, пока оставим это. Как окрепнешь, можешь переехать в комнату наверху. Фирен тебе покажет, – и тут его брови поднялись вверх от удивления.

– Почему? – спросил он.

– Что почему? – не поняла я.

– Почему вы разрешаете мне это, ведь я раб.

– Что-то я не наблюдаю на тебе рабского ошейника, – сказала я, а он поднял руки к шее, проверяя его наличие.

– Как? – сумел вымолвить он.

– Я не знаю, это ты мне скажи, ведь в тронном зале он у тебя был. Я лично видела его.

– Значит легенды не врали, – пробормотал фейри.

– Легенды?

– Да, – и смазанным движением он упал передо мной на колени, склонив голову. – Вы примите меня в качестве своего верного раба, госпожа?

– Что ты делаешь? – не совсем понимая, что сейчас происходит, спросила я у фейри.

– То, что должно. Соглашайтесь или убейте, как вы сказали, это будет милосерднее, – повторил мои слова фейри.

– Хорошо, я согласна, – и тут же на теле в вырезе его рубашки появилась необычная руна.

Глава 31

Хоуп

К ужину фейри не вышел. Поинтересовавшись у фирена, почему его нет, он сказал, что тот не голоден. Затем фирен поведал о его переселении, как будто это был какой-то подвиг с его стороны. Конечно, вначале я не поняла его, но к концу рассказа, стало ясно, что фирен еще поскромничал.

Потом они с Перл наперебой рассказывали мне о тёмном даре фейри. Раньше, до гнева богини были единицы таких детей, и они считались изгоями. Поскольку рабство не было, эти дети проводили всю свою жизнь при храме богини. От них отказывались даже собственные родители, если все еще оставались живы. Зачастую их называли самой смертью, так как даже сильнейшие из существ не могли пережить их прикосновения.

А вот по поводу нашего фейри они строили лишь догадки. Но оба сходились в одном – это единственный случай, когда из такого фейри сделали убийцу.

И в связи с этим у меня созрел вопрос.

– Как же я смогла прикоснуться к нему и выжить?

– Думаю, на этот вопрос не ответит и сам фейри, – раздался голос Перл в голове.

– Фирен, а ты приготовил ему еду?

– Да, госпожа, как раз собирался отнести.

– Подожди, поставь еще одну миску, я сама отнесу.

Подойдя к двери его новой комнаты, я кое-как повернула ручку и зашла не стуча. Фейри лежал на боку, спиной к двери и не видел, кто именно зашёл.

– Я же сказал, что не хочу есть.

– Очень жаль, тогда мне придется все это съесть за тебя.

– Госпожа? – вскакивая с кровати, сказал фейри.

– Просто Хоуп, не надо никакой госпожи, – проходя, сказала я, ставя поднос с едой на стол. – Так почему же ты не хочешь есть? Неужели не проголодался?

Он стоял молча, смотря в пол.

– Ладно, думаю, ты передумаешь, когда я начну есть в твоем присутствии, – я стала понемногу есть, все время переводя взгляд на него и, кажется, он уже начал давиться слюной.

– Не передумал? – снова спросила я, а он лишь покачал головой.

Каков же упрямец! Теперь я понимаю фирена. Не выдержав, я сама подошла и, взяв его за руку в перчатке, повела в сторону стола с едой.

– На! – подав прибор и подвигая миску в его сторону, сказала я. – И давай без капризов, чтобы все съел.

Он посмотрел сначала на свою руку, потом на меня и начал есть. Он был не то, что голоден, а зверски хотел есть. И я, немного подумав, отдала ему большую часть своей порции, а он в ответ лишь