прижал фонарь к стволу ружья и начал шарить по кустам лучом света, пытаясь найти своего помощника. Через мгновение я наконец то увидел следопыта, который как ни в чем ни бывало, кряхтя вытаскивал из кустов третьего льва, которого я только что застрелил. Управился Сасито довольно быстро и вскоре уже забирался в бому.

— Три льва, хорошо! — с улыбкой заявил мне невозмутимый масай — один с черной гривой, хороший трофей!

— Ты чего дурак ржёшь?! — возмутился я. Мои руки до сих пор тряслись от пережитого — да тебя дебила чуть лев не задрал!

— Ты сторожить, хорошо стрелять, опасности нет — удивился на мою вспышку гнева следопыт.

— Сука! Кретины конченые! — выдохнул я, отворачиваясь от Сасито — где вас таких одноразовых дебилов только берут?!

Остаток ночи прошёл спокойно. Львы больше к приманке не подходили, а вот другой живности хватало. Фонарь я больше не выключал и вдоволь насмотрелся, как гиены и шакалы, отгоняя друг друга от антилопы терзали её разрывая на куски. Рядом безмятежно дрых проводник, умудрившийся заснуть сидя. Звуки ночного пиршества его нисколько не смущали и спать не мешали, я же не мог сомкнуть глаз. Несколько раз гиены пытались подойти и к убитым львам и тогда я стрелял, отгоняя особо наглых от наших трофеев, но даже от звуков выстрелов масай не думал просыпаться. Казалось, что недавнее событие его вообще не трогало, он был полностью уверен в своей безопасности.

Утром нашим глазам открылась страшная картина. На месте антилопы лежали только обглоданные кости, а вся поляна была залита кровью. В эту ночь тут съели не только антилопу. Голова шакала и его разодранная туша, от которой остались только клочки шерсти, говорили о том, что один из нерасторопных любителей халявы тоже не смог увернутся от зубов гиен. Ну и сами гиены пострадали, двух особо наглых я застрелил.

Шкуры со львов мы снимали все вчетвером. Тут нужна сноровка и опыт, которого у меня не было. Ещё никогда мне не доводилось снимать шкуру с такой большой кошки! Весело переговариваясь, туземцы поздравляли меня с удачей и хвалили как отличного охотника. Сосито довольно смешно рассказывал, про ночной случай, и даже сказал, что он очень испугался. Врёт паршивец! Он вообще ничего не боится! Я вспомнил как он вёл себя при нападении буйвола и поражался его хладнокровию. То ли он действительно психически больной, то ли генами в нём заложена пренебрежение к опасности и хладнокровие, но факт есть факт — этот черномазый парень готов к любым неожиданностям и воспринимает их как что-то будничное, обыденное.

Остаток дня мы посветили обустройству лагеря. Установив палатку, водитель и Сосито, вооружившись длинными ножами принялись строить крааль. Изгородь из колючего кустарника, которая должна была защитить наши припасы и сам лагерь, в котором останется водитель и машина, от местных обитателей. Они споро рубили кустарник, шипы которого достигали длину в палец взрослого человека, при этом умудряясь оставаться абсолютно целыми! Очень скоро, лагерь было не узнать. Со стороны казалось, что это просто заросли местной растительности, так густо туземцы накидали колючих веток. Ине просто накидали, сплетя их особым способом, они превратили изгородь практически в монолит, из которого нельзя было выдернуть отдельный элемент, не потащив за собой соседние секции ограждения.

В это время Андоло и я занимались первичной обработкой шкур и готовились к выходу на склоны вулкана.

На рассвете следующего дня мы начали подъем к кратеру, продвигаясь по тропинкам, протоптанным зверями. Звери — отличные топографы, и их тропы представляют собой путь, наиболее удобный для подъема. Несмотря на это, на некоторых участках нам пришлось попотеть. Каждый из нас нес огромный рюкзак, забитый припасами, вес которого, по моему мнению, достигал пятидесяти килограмм. Чем выше мы поднимались по крутому склону сквозь заросли бамбука и кусты мимозы, тем тяжелее становился груз. Мои помощники, каждый из которых весил едва ли не вдвое меньше меня, спокойно справлялись со своей ношей, не требуя остановок и перекуров, мне же ничего не оставалось делать, как идти за ними и стараться не отставать. Края древнего вулкана мы достигли лишь к вечеру.

Когда мы поднялись наверх, я останавливался как вкопанный, глядя вниз на огромный кратер. Все, что мне приходилось слышать о кратере Нгоронгоро, не могло сравниться с тем, что я увидел. Зеленые поля были усеяны огромными стадами животных. Кратер буквально кишел ими. Трава, выщипанная тысячами животных, выглядела как хорошо подстриженный газон. Стада вдали казались белой или желтовато-коричневой массой. Кого тут только не было! Там были зебры, жирафы, слоны, олени, газели Томпсона, газели Гранта, страусы, и ещё куча всякого вида живности, которых мне не приходилось до этого видеть. Так, вероятно, выглядели все африканские степи до появления белого человека. Этот изолированный кратер являлся последним оплотом диких африканских животных и местом упокоения миллиарда человек, которые погибли тут много тысяч лет назад вместе с «Ковчегом 113». Кто знает, как бы сейчас сложилась судьба земли, приземлись этот Ковчег штатно, возможно люди бы уже бороздили космос, налаживая контакты с другими населёнными планетами, но вышло то что вышло, и сейчас на месте гибели Ковчега процветала дикая, первозданная природа.

Заночевали мы на вершине кратера, так как спускаться уже не было ни сил, ни желания. Разбив временный лагерь, и наскоро поужинав мы без сил уселись возле костра, любуясь видами ночной Африки. Сегодня надо лечь спать пораньше, чтобы встать рано утром и продолжить свой путь, пока солнце ещё не такое жаркое.

Ночное небо было усыпано звёздами, луна ярко освещала заснувший кратер вулкана, а мы потягивали сигары и беседовали о предстоящей охоте.

— Тут Кирилл, мы и будем охотится — торжественно махнул в сторону равнины Андоло — самые хорошие трофеи можно взять именно в этом месте!

— Спасибо братуха, от души! — поблагодарил я африканского коллегу. Пусть мне больше не доведётся побывать в Африке, но ближайшие десять дней только мои! В этом месте охотились такие знаменитые охотники как Джон Хантер и Херст, и вот теперь я пришёл по их стопам! Понятно, что Андоло воспользовался своим служебным положением и скорее всего нам тут не место, но я собирался полностью использовать выпавший мне шанс, который выпадает раз в жизни!

— Сосито тут уже бывал, он был тут егерем, я же тоже тут впервые — продолжил Андоло — нам нужно быть осторожными. В этом кратере часто бывают браконьеры из Кении и Уганды, Руанды и Бурунди, забредают отряды и из Конго. Они приплывают на лодках через озеро Виктории. Что бы им не мешали, они стреляют во всех, кто им попадётся на пути, так как егеря с ними тоже не церемонятся. Нам нужно опасаться всех,