– Блядь, Алита. Ты зря сегодня вернулась, – прошептал мне в макушку и попятился неуклюже к входу в дом.

– Эм, не такое я себе приветствие представляла. А что не так? – растерянно покосилась я на него, но Ник на меня и не посмотрел, его взгляд блуждал где-то у меня над головой.

– Я бы тебе задницу надрал за вчерашнее, ан нет, вот приходится прятать.

Мы уже почти оказались внутри, за спасительными стенами, когда нас окликнул отец.

– Дочка? Алита? – его голос не предвещал ничего хорошего.

– Все, сестренка. Тебе… а точнее, нам пиздец, – буркнул Николоз и, отпустив мои плечи, сделал полшага в сторону.

Мне ничего больше не оставалось, кроме как повернуться к отцу, что я и сделала.

– Привет, пап, – натянула на губы добродушную улыбку, но стоило только скосить глаза на того, кто стоял радом с отцом, улыбка мигом слетела с моих губ.

Отец, отделившись от гостя, у которого на лице вдруг появилась плотоядная ухмылка, бодрой походкой направился ко мне. А я будто громом пораженная стояла и не могла отвести глаз от мужика, который прожигал меня взглядом. И этот взгляд, мне очень, очень не нравился, потому что именно так на меня смотрел Давид.

– Ну-ка, быстро в дом, – приказал отец, хватая меня за локоть и втаскивая в кухню.

Но прежде, чем оторвать взгляд от «гостя», я успела увидеть, как он одними губами прошептал «красивая и моя». Меж позвонков завибрировал ледяной ужас.

Что, черт возьми, это значит? Что он только что сказал?

Но отец мне не дал и секунды задержать мысли на этом эпизоде. Втолкнув меня в кухню, он навис надо мной, как ястреб над своей добычей.

– Ты где была, а?! – заорал он, не стесняясь, что нас кто-то может услышать.

– Пап, ну, у подруги же, – заикаясь, ответила я ему, надеясь на то, что мои двойники умело подделали мой голос.

– Так а какого же черта ты у нее не осталась? – продолжал орать вопросы отец.

А я, не зная, что ему ответить, просто лупилась на него в немом молчании.

– Бегом к себе в комнату. И чтобы я тебя сегодня не видел…

– Но пап, а как же ужин? – хрипло проговорила в ответ.

– Алита! – одернул меня Николоз, и я пулей выскочила из кухни, решив не испытывать судьбу.

С дикой скоростью (в ту минуту я даже забыла про свою больную лодыжку), я преодолела расстояние до своей комнаты и, открыв дверь, тут же закрыла ее за спиной на ключ. Я знала, что замок не остановит того, кто всерьез захочет пробраться ко мне в комнату, а потому, прильнув ухом к двери и удостоверившись, что кроме тишины ничего не слышу, щелкнула задвижкой снова и, приоткрыв дверь, воровато выглянула в коридор. Никого. Одернув себя и внутренне приказав быть сильнее, я вышла из комнаты, спустилась по запасной лестнице в конце коридора и оказалась на первом этаже в том крыле, куда не заглядывал даже отец. Гостевая комната, расположенная в самом конце, показалась мне самым надежным укрытием. Уж здесь-то меня искать вряд ли кинутся в первую очередь. А еще отсюда можно быстро и без особых потерь для себя и своего здоровья сбежать.

Стоп, чтобы сбежать, мне понадобятся деньги. Под ложечкой противно засосало, когда я поняла, что кроме как из сейфа отца, мне их неоткуда взять. Скрестила пальцы и небольшими перебежками вернулась в начальную точку своего пути на первом этаже. Бесшумно проскользнув в кабинет отца, я прижалась спиной к двери, перевела дыхание. Пока все идет как нельзя лучше. Где находиться сейф, для нас с Ником секретом не было. Вот только насколько отец доверял брату, я не знала. Зато я знала, что он доверял мне, потому как…

Прокрутив нужную комбинацию цифр на замке сейфа, я дождалась, пока он щелкнул, и дверка плавно отъехала в сторону. В сейфе аккуратными стопками лежали пачки разноцветных купюр. Взяв одну из пачек пятисотенных евро, в уме я быстро прикинула, насколько мне ее может хватить, и после нехитрых подсчетов поняла, что ненадолго. Расстроилась. Отец вряд ли сразу кинется проверять после гостей свои сбережения, а пока до этого дело дойдет, меня уже тут не будет. Поэтому, немного подумав, прихватила еще две пачки сунула их за пояс штанов и поспешила покинуть место преступления, не забыв вернуть все, что трогала, на свои места.

Страх быть пойманной гнал меня с бешеной скоростью. И в какой-то момент я все же осознала, что нога у меня действительно перестала болеть, и двигаю я ей вполне себе сносно. Все-таки парень, который вправил мне ее, гений.

Когда наконец-то моя гонка закончилась без приключений, я добралась до спасительной комнаты, оглянувшись по сторонам, бесшумно скользнула в спальню и тихо прикрыла за собой дверь. С облегчением выдохнула. Я так вдохновлена была своим успехом, что у меня как-то даже на второй план отошли все сомнения по поводу плана побега. Я уселась на пол прямо посреди комнаты. Довольная улыбка, растянувшая мои губы, застыла, когда неожиданно я услышала, что в рюкзаке завибрировал телефон.

Нет! Нет! Нет!

Мне даже не нужно было смотреть, кто звонит, потому что по бешено скачущему сердцу в груди я и так прекрасно это знала. Пока телефон разрывала вибрация, я так и сидела, словно приклеенная к месту, не могла ни пошевелиться, ни вздохнуть. Страх сковал все мое тело, и все мои планы разлетелись в пух и прах.

«Я не смогу сбежать, – промелькнуло в голове, – я слишком слаба для этого».

Когда телефон завибрировал повторно, я все-таки смогла скинуть оцепенение и трясущимися пальцами залезла в карман рюкзака, выудила оттуда телефон.

«ДАВИД». Он заглавными буквами вбил свое имя в записную книжку, а мне эти буквы показались клеймом, которое было выжжено у меня прямо на сердце. Нажав кнопку «принять вызов», я закусила губу и поднесла телефон к уху.

– Не смей игнорировать мои звонки, – прорычал Давид, а у меня мурашки по позвоночнику побежали, оставляя после себя будоражащий холодок.

– Я не слышала, телефон стоял на беззвучном, – соврала я, но голос дрогнул, и я поняла, что прокололась.

– Не ври, там стоит вибровызов! – рявкнул Давид, аж в ушах зазвенело.

– Не ори. Оглушишь, – тут же ответила я ему и снова закусила губу, потому что поняла, что зря это сделала.

– Слушай сюда, Алита. Ты чего добиваешься? Думаешь, что спряталась за стенами дома отца, и тебе там ничего не угрожает? Так вот знай, ты ошибаешься, малютка. Я привык брать все, что мне нужно и что мне нравится. Поняла, о чем я?

Я сглотнула, прогоняя сухость во рту, и кивнула ему в ответ.

– Не слышу. Поняла?

– Черт, да что ты вечно орешь на меня? Я все поняла, поняла! – крикнула ему полушепотом в трубку, и меня затрясло от того, что я услышала в динамике утробное рычание. Зверь.

– Я приеду через час. Чтобы встретила меня. В красном платье. Все как обговаривали…

– Я не могу, – перебила его.