И правда. Две долгие минуты длиною в жизнь — и Алекс умер. Точнее «умер». Потому что после этого кровь, растёкшаяся по всему полу, растаяла на глазах. Будто высококлассный фокус! А Кроуфорд просто встал в прежнюю позу, даже не пытаясь повернуться и что-то сказать.

— Келли позаботится о моей жене, — грубо отрезал Алекс. От приказных ноток в его повелительном баритоне я почувствовала, как Роман немного вздрогнул, после чего передал меня горничной, которая, к слову сказать, держала не менее крепко, чем Роман. Только не прижималась так близко, соблюдая некую дистанцию. — Продолжайте, тетя Зельда. Закончим же с этим поскорее.

— Терпи, мой мальчик, — сочувственно поджала губу старушка, странно глянув на меня. — Каждый несет свой крест.

Во второй раз все было еще ужаснее. Зельда полностью повторила смерть Лекса, выстрелив в курицу из пистолета, после чего прострелила ей голову.

Алекс Кроуфорд умирал долго и мучительно. Его тело крутило минут десять. Клыки то проявлялись, то исчезали. Иногда мне казалось, что кожа покрывалась шерстью, но я промаргивала слезы, и все становилось, как было.

Все те же судороги, все те же страдания. Алекс старался терпеть, прикусив губу. Истекая кровью, распластавшись на полу… Даже сейчас он выглядел сильнее всех вокруг. И тем не менее волк в нем медленно и верно умирал, заставляя мужчину испытывать жуткие боли. Острые, жгучие, невыносимые.

Казалось, я чувствую все то же самое. Вздрагиваю, когда это делает он. Корчусь, когда из губ его слетает очередной вой.

А затем альфа замер. На лбу его появилась алая точка, взгляд был пустым, отсутствующим. Эта пустота в глубинах его темных глаз пугала меня, вызывала мурашки.

Да и вообще весь ритуал оставил на судьбе рубец. После него невозможно было остаться прежней.

И когда все закончилось, я смогла задышать. Полной грудью. Будто делала это впервые, с опаской и страхом. Келли по-прежнему сжимала меня, удерживая. Видимо, по инерции. Но мне срочно требовалось выйти. Тошнота накатывала волнами, истерика душила!

— Я могу уже уйти? — задыхаясь, протянула я, стараясь быть как можно более спокойной.

— Уже да, но… — я не дождалась ее ответа. Мне было плевать, зачем нужны эти чертовы ветки. Я просто оставила свою на столе, с трудом добравшись до двери обычным шагом. А после бросилась бежать. Хотелось уйти хоть куда-то. Прочь.

Сжав виски, я молила всех, кого только можно, чтобы забыть все, что увидела там, в столовой. Вычеркнуть из памяти так же, как Клара вычеркнула воспоминания обо мне. Но ничего не выходило. А эта картина… Снова и снова Алекс умирал у меня на глазах. Терзаясь, истязаясь…

Мне было физически плохо. Я не знала, чего хочу больше: опорожнить желудок, кричать, стонать… У своей комнаты я замерла, не коснувшись ручки, а затем резко повернулась и двинулась к окну. Плевать что будет! А не все ли равно?!.

Резкий сквозняк поднял волосы, закрутив их в вихре. Я хотела коснуться ручки окна, а коснулась голой груди Алекса. Он смотрел на меня так… растеряно, ранено, с опаской…

— Я больше не могу. Не выдержу еще один такой день. Просто не смогу! — поклялась я. Голос дрожал, слезы текли градом. — Сделай хоть что-нибудь. Прошу тебя. Мне так плохо…

Руки мужчины обхватили мое лицо, взгляд был направлен прямо в душу. Глаза альфы были большими как никогда. Глубокими, доступными, простыми. Они казались мне добрыми в тот момент. Будто передо мной стоял совершенно другой человек. Незнакомец, раненый стрелой в спину. Мои чувства отражались в эти черных глубинах, утраиваясь.

Но мы оба знали, что это все тот же Алекс Кроуфорд.

— Спи, моя Руби, — прошептал он мне в глаза. Хрипло, устало, спокойно… — Спи.

Мое тело тут же поддалось приказу без сопротивления. Да я и не собиралась. Лучшее, что со мной могло случиться — это сон. Спокойный, умиротворенный, беспамятный.

В комнате было темно и холодно. Распахнув глаза, я тут же глянула в сторону окна. Оно было лишь слегка приоткрыто, но сильный ветер заставлял стекло дрожать. Каждый раз мое сердце сжималось после громкого резкого звука. Любой шорох вызывал мурашки. Даже закутавшись в одеяло, я чувствовала себя в опасности.

— Доброе утро, — послышался хриплый, басистый голос Алекса. Повернув голову в нужную сторону, я увидела мужчину, сидящего в самом углу комнаты в кресле-качалке. В руке его был бокал с чем-то темным. Он блестел в слабом свете луны. — Точнее доброй ночи.

Я ничего не ответила. Для меня не было ничего доброго в этих сутках.

Прищурившись, я попыталась вглядеться в лицо Кроуфорда, разгадать его мысли. Но это было свершено невозможно. Удалось уловить только почти истлевшую сигару, доносившую даже ко мне легкий запах мяты и корицы.

— Как ты? — снова разрушил тишину мужчина, заставляя меня вжаться в постель. И тем не менее странный вопрос вызвал ироничный смешок.

— Ты едва не умер, а спрашиваешь меня. Так… странно, не находишь? — мои губы дрожали, слова казались непривычно рваными. Мне по-прежнему хотелось провалиться сквозь землю, а легкие внутри жгло от боли.

— Я бы не умер, — фыркнул альфа, прервав наш короткий диалог протяжной затяжкой. Смочив сухой кончик сигары в бокале алкоголя, он затянулся так сильно, что мог устроить себе скорую смерть прямо здесь и сейчас. — Это ритуал, Руби. Только и всего.

— Ритуал, — повторив за мужчиной этот слова, я попыталась ощутить послевкусие, но оно было горьким. Руки вновь затряслись от воспоминаний, а глаза стали влажными. — Они только и делали, что смотрели на тебя, Алекс. Люди из твоей стаи! И за этих людей ты готов умирать снова и снова?!

— Мои люди, — с напором отчеканил он, давая понять, что мои умозаключения ему не нравятся. — Знали прекрасно, что подобное мне ничем не грозит. Так как наблюдали «шоу» много раз.

Меня будто молотом по голове ударило. Что значит «много раз»?!

— Сколько? — прошептала я спустя целую вечность гробового молчания. Алекс не ответил. Лишь тяжело выдохнул, махом допив содержимое бокала. — Сколько, Алекс?!

— Это все иллюзия. Ощущения реальные, но последствий никаких нет и быть не может, — словно оправдывался он, что мне было совершенно не нужно. Ветер взметнулся вихрем, и человеческим взглядом удалось уловить, как подброшенная сигара полетела в пепельницу. Прежде чем она приземлилась, Алекс оказался рядом со мной, сидящим на краю постели. — Я дал тебе возможность уйти, но ты осталась. Так скажи мне, что именно тебя так расстроило?

Вопрос казался странным, а ответ логичным. Я было открыла рот, чтобы ответить Кроуфорду, но замерла, когда его ладонь коснулась моей щеки. Ледяная, мертвецки холодная кожа Алекса, и моя — горячая.

— Не стоит, — взмолилась я, ощущая стойкий запах алкоголя. Он бодрил мозги и внушал ужас. Только сейчас я поняла, зачем именно он пришел. — Алекс, прошу тебя…

— Ты боялась за меня, — констатировал он, будто это что-то решало. Его расфокусированный взгляд скользнул по моему лицу вниз, упершись в преграду в виде одеяла. Уже понимая, что сейчас произойдет, я сжала его руками что есть силы, прижимая к себе. Но разве можно перебороть оборотня? Мгновение — и одеяло полетело прочь, а тело обдал холодный воздух.