Он надеялся, что у сына хватит сил, чтобы убить его.

И все-таки, — повторял он, часто он снова и снова твердил про себя одни и те же мысли, постепенно истирая их в ничто, — все-таки сын здесь и должен жить дальше. Только у Рэя сейчас неприятности. Из-за той китаянки. Из-за тех, кто забрал аппарат с лекарством. Рэй объяснил ему, в чем дело. И Грант-старший способен был реагировать, чуть-чуть кивать головой и говорить «да». Рэй очень умный. Но отец знает слабости своего сына. Часто Рэй поступает слишком импульсивно, необдуманно. Возможно, с годами он изменится. И еще он чересчур увлекается женщинами. Рэй не то чтобы бабник, нет. Беда в том, что он сразу кидается заботиться о них, забывая о себе. Ему хорошо с ними, но часто женщины приносят ему лишние заботы.

Хуже обстояли дела с другим недостатком Рэя. Он считал себя везучим. Еще с детства. В каком смысле везучим? Не то чтобы с ним всегда случалось только хорошее, но совсем плохого тоже не бывало. Его похоронили заживо, а он уцелел. Так повезти может лишь раз в жизни. И не исключено, что затем удача иссякнет.

О том, чем занимался Рэй во время своих поездок, старый детектив знал мало. Он не разбирался в заграничных странах. Зато Бруклин, Квинс и некоторые районы Манхэттена изучил как свои пять пальцев. Закавыка с той китаянкой — дело очень серьезное. Типичная нью-йоркская закавыка. У него глаз наметанный. Кто-то готов по трупам идти к своей цели. Учитывая место действия, возможна связь с деньгами, с тем, что осталось от мафии. Бандитские автомастерские, транспортные фирмы, гаражи. Он никогда не сталкивался с китайскими гангстерами, но слышал, что они бывают жесткими и безжалостными. А теперь Рэй впутался в эту историю… Завтра он разыщет ассенизационную фирму, там найдется кто-нибудь, кому что-то известно. Или Рэй почувствует ложь. У него есть чутье. Детектив обязан верить людям, если только у него нет веских причин считать, что они лгут. Не то свихнешься от подозрений. Но правду можно распознать. Ее обычно нюхом чуешь. Что-то в голосе, глазах, мимике. Это доказано учеными. Но детективы тут непревзойденные мастера. Они на своем веку опрашивают сотни людей. Китаянку с Рэем что-то связывает. И Рэй, хочет он того или нет, дойдет до конца. Грант-старший не сомневался — дальше будет хуже. Две девушки уже погибли, и если он хоть что-то смыслит в таких делах, они не последние. Он знал, что Рэй отнес оружие в сарай и навесил новый замок. Знал, что он спрятал ключ в скворечнике. А вчера осматривал оружие. На него это не похоже. Как будто Рэй к чему-то готовится, чем-то встревожен. К тому же медсестра рассказала Гранту-старшему, как сын обошелся с теми китайцами, в какую дикую ярость он впал.

Пугает ли меня все это? — спросил себя старый сыщик. Пожалуй. Ну да, пугает. Но я должен верить в Рэя, иначе получится, что я умираю зря. Надо попытаться помочь ему. Быть победоносным. Одержать победу, викторию.

Тут он и подумал о чем-то важном, о том, что нужно Рэю, чтобы…

Насос с дилаудидом щелкнул и впрыснул в организм очередную дозу. Такая прекрасная теплота… у меня зависимость… Постой! О чем он только что думал, о чем-то, что нужно знать Рэю? Наркотик мешал ему вспоминать… Что-то важное, связанное с Рэем, вернее, с той информацией, которую он… именно такие вещи детективы обычно записывают в своих… но он, видно, не сумел… Но тут он… он забыл, от препарата у него закрылись глаза, биение сердца замедлилось, дыхание стало глубже, и он начал погружаться в сон, освобожденный от боли… так о чем он думал?.. о том… о том, что его сыну что-то нужно узнать… что?

— Йо, я кузен Ричи.

Слишком быстро.

— Привет, дружище, я двоюродный брат Ричи.

Уже лучше. Добавь бруклинского говора.

Он сидел в своем пикапе на углу Четырнадцатой авеню и Восемьдесят шестой улицы, рядом с Дайкер-бич-парк, где — отсюда ему видно — итальянские старички играли в боччи,[17]посылая тяжелые шары по размокшей дорожке. В прежние времена он любил играть здесь в бейсбол. На той стороне улицы сейчас гастроном: некогда там был притон, который именовался «берлогой № 19»: печально знаменитое место, где расслаблялись мафиози. В свое время именно тут клан Луккезе спланировал, одобрил, заказал и назначил десятки убийств. Отец как-то сказал Рэю, чтобы он не вздумал соваться в берлогу № 19, пусть даже станет совсем взрослым и возомнит себя крутым, а если случайно познакомится с кем-то из здешних завсегдатаев, придется немедленно прервать это знакомство. Но сейчас с мафией почти покончено. По крайней мере, так говорят.

Городские власти по-прежнему убирали с улиц телефоны-автоматы, но у гастронома, помнится, один еще остался. Звонить из дома ему не хотелось, к тому же уличный шум добавит достоверности. В кабинке никого не было. Он выскочил из пикапа, пересек Четырнадцатую авеню, опустил четвертак, набрал номер.

— «Вик», — отозвался женский голос.

— Мне бы Ричи.

— Его нет.

— Мне бы с ним потолковать.

— Позвоните ему на мобильный, — посоветовала она.

— Номера-то я не знаю.

— А кто это?

— Да его двоюродный брат. — Вот он, поворот к вранью.

— Знаете, он на смене.

— Да вы мне скажите где, я подгребу и там с ним поболтаю.

— Не положено.

— Да послушайте, я его хочу выручить из одной передряги, смекаете, о чем я?

Долгая пауза.

— Подождите.

Он услышал, как женщина переговаривается с кем-то по рации или по селекторной связи.

— Ричи, ты сейчас где?

Послышался треск, в котором Рэй ничего не смог разобрать.

— Мне тут звонит один парень, говорит, он твой двоюродный.

Снова шум.

— Алло? Он спрашивает — а в чем дело?

Рэй посмотрел на Восемьдесят шестую улицу, набрал полную грудь воздуха, втягивая в себя атмосферу здешних мест.

— Да он сам знает в чем. Неохота мне говорить про это по телефону.

Она повторила его слова своему абоненту, и рация что-то ответила.

— Ладно, — сказала она Рэю. — Он сейчас работает в Рокавее, Сто двадцать третья улица, как раз перед набережной.

— Спасибо. — Он уже собирался повесить трубку, когда услышал в ней мужской голос:

— Кто спрашивал Ричи, кто звонил?

Связь прервалась.

Рэй послушал далекие гудки, потом повесил трубку. Затем снова ее снял и сунул в автомат пригоршню четвертаков, даже не пересчитав. Она не отозвалась, но автоответчик ее мобильного включился, произнес положенные слова, дал сигнал.

— Цзин Ли, — произнес он, — это Рэй, когда-то мы были вместе. Я не собираюсь говорить о том, что между нами произошло. Просто я за тебя беспокоюсь, понятно? Твой брат в Нью-Йорке, он меня нашел. С ним его ребята, и он тебя ищет… — Что еще сказать? Только не о полиции, напомнил он себе, Цзин Ли разозлится. — Он объяснил мне, что случилось с тобой и двумя мексиканками. Так что теперь я тебя тоже ищу. Можешь мне позвонить, только не на мобильный. Я его потерял. Позвони мне домой. Номер у тебя есть. Если подойдет женщина, имей в виду, это сиделка отца. Я знаю, что ты боишься. Ну ладно. Надеюсь, ты…