Друг криво улыбнулся и натянул на нос очки.

— Нравятся? — спросил он со смешком. — Такие доспехи носят все наследные рыцари.

— Ты? Наследный рыцарь? — выдохнул Квинт.

— Да, старина. — Раффикс поднялся на ноги и отряхнулся. — Когда они избрали беднягу Хемфикса, его место занял я.

— Но, Рафф. — начал было Квинт. Но друг только махнул рукой.

— Знаю, знаю. — Он поглядел на слуг, собравшихся возле треснувшей цепи. — Я выгляжу не слишком обнадёживающе, но.

— Не слишком обнадёживающе? — набросился на него Квинт. — Да это сумасшествие — летать при такой погоде. Ты это знаешь, я это знаю. — Он фыркнул. — Единственный, кто пребывает в неведении, — Хакс Востилликс!

— Ну, здесь ты ошибаешься. — Раффикс вымученно улыбнулся. — Кое-кто ещё считает, что можно поднять корабль в пургу.

— Кто? — только и спросил Квинт.

Раффикс усмехнулся: — Один наш старый знакомый…

Бараки

В бараках, как всегда, было шумно. С высокого сводчатого потолка гроздями свисали лампы, а воины-академики коротали вечер в общей гостиной.

Кто-то обсуждал облачные диаграммы и баллистические списки, кто-то спорил о тактическом ведении боя, кто-то полировал меч, кто-то чистил снаряжение, кто-то неспешно ужинал, кто-то с улыбкой слушал чужие разглагольствования.

Многие оттачивали боевое мастерство, соревнуясь в фехтовании, метании копий, бросании ножей. В самом центре огромного зала стоял сам Денгрив Желтоклык — избранный командир воинов-академиков.

— Нет! Нет! Нет! Менделликс! — воскликнул он, зажмуривая глаза от притворного ужаса. — Опуская меч, вы открываете себя для ударов слева.

Отстранив в сторону юного ученика, он вынул из ножен свою рапиру. Мелькнул острый клинок, и тряпичная кукла повалилась набок.

Фин ахнул, глядя, как на пол оседают золотистые стружки.

— Тренируйтесь, Менделликс! Тренируйтесь, — рассмеялся Денгрив, заметив обескураженное выражение на лице юноши. — Если, конечно, хотите в будущем побеждать на дуэлях!

В этот момент распахнулись двери, и вошёл орудийный расчёт воинов-академиков. Слуги тут же засуетились, снимая со своих господ припорошенные снегом плащи и протягивая им сухую, чистую одежду.

Отряд разместился у жаркого камина, но один из стрелков направился прямиком к командиру.

— Нам нужно поговорить о метательной машине, установленной на бастионе Колледжа Дождя, — заговорил он.

Денгрив жестом отпустил Фина и повернулся к академику.

— Я помню, Мардел, старина, — сказал он. — Как раз сегодня беседовал о них с деканом.

— Если кузнецы не починят в ближайшее время механизм, я просто не смогу позволить своим людям приближаться к ней, — кипятился Мардел. — Выходит, в первую очередь выполняются заказы привратников, а потом уже наши.

Денгрив кивнул.

— Хакс Востилликс только и думает, что о своей великой Буре, — проворчал он.

— А привратники в это время делают всё, что им заблагорассудится, — поддержал его стрелок. — Кстати о Великой Буре, похоже, она снова надвигается. — Он посмотрел в окно.

Денгрив проследил за взглядом товарища.

Высоко в небесах раздувал паруса новый небесный корабль.

Некоторые воины-академики, повскакивав с кресел, подошли к окну, но большинство даже не подняло головы. Мало кто в Санктафраксе теперь верил в необходимость полётов. Фин был одним из немногих, кто прильнул к оконному стеклу. На вершине Виадука маячила фигурка Хакса Востилликса. Декан факультета Всех Облаков воздевал руки к небесам, но сверху на него безжалостно сыпались снежинки.

Ветер усилился, начался настоящий снегопад, корабль кидало из стороны в сторону. Казалось, он Разлетится в щепки. Фин зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, как перевёрнутый вверх тормашками корабль уносит в открытое небо.

Хакс Востилликс от бессилия рвал на себе волосы. Как из-под земли рядом с ним возник Дексиель Ксексис и, приобняв декана за плечи, повёл назад в Рыцарскую Академию.

Фин отвернулся. Кто же был сейчас на борту? Тонсор упоминал имя бедняги. Кажется, Хемфикс Рут. Несколькими днями ранее Фин видел его в трапезной Восьми Дверей. Несчастный юноша задумчиво склонился над тарелкой, меланхолично ковыряя вилкой бифштекс из ежеобраза. Теперь его нет.

Кто будет следующим? Однажды очередь дойдёт до Квинта. Это всего лишь вопрос времени.

Фин поплёлся вверх по лестнице и добравшись до нужного пролёта, повернул в знакомый коридор. В бараках у него была своя просторная комната. Если воспитанники Нижних Палат ютились в крошечных кельях, надстроенных друг над другом, как пчелиные соты, то у воинов-академиков были отдельные уютные покои. В комнате Фина, например, стояли большой сервант, мягкая кровать и даже маленький камин.

Впрочем, один недостаток всё же был. Комната Менделликса находилась в самом конце бараков, там где они примыкали к факультету Всех Облаков. По мнению Фина, это было слишком уж близко к Хаксу Востилликсу. Но нет в жизни совершенства.

Фин уже повернул дверную ручку и собирался войти, как вдруг услышал чей-то слабый, плачущий голос.

— Помогите! Помогите!

Призывные крики шли с факультета Всех Облаков. Фин замешкался.

— Помогите! Пожалуйста, помогите.

В голосе слышалось такое отчаянье, что Фин просто не мог остаться в стороне. Быстрыми шагами он перешёл границу с враждебным факульте и в самом конце тёмного коридора увидел небольшую дверь из лафового дерева. Личные покои Хакса Востилликса располагались в другом конце здания и выходили окнами на плац. Комнаты в этой части факультета были кладовыми.

— Помогите!

Фин толкнул дверь и переступил порог. В холодной тесной комнате сидел не кто иной, как впавший в немилость декан факультета Кучевых Облаков Филиус Эмбертин.

Академик полулежал в летучем кресле, вместо привычных начищенных доспехов на нём был потёртый камзол, гамаши и несчётное количество шалей и шарфов. В ногах у Филиуса Эмбертина валялась целая гора свитков, рядом ярко горела опрокинутая сальная свеча. У Фина перехватило дыхание. Искры пламени летели на бумагу, в любой момент мог разгореться пожар.

— Помогите! — За метив Фина, Филиус Эмбертин призывно смахал ему рукой, в тёплой варежке был зажат ещё один свиток.

Фин подбежал к свече, задул пламя и потушил занявшиеся свитки.

— Я… читал… когда…. когда… — зачастил профессор, вглядываясь подслеповатыми глазами в образовавшийся полумрак.