тебе за заботу.

— Ты ляжешь на это ложе и накроешься тёплой одеждой из своего мешка, — предложил гарпиг.

— А как же ты? — спросила Элина. — Ты на чём будешь спать? Ведь ты отдал мне свои вещи.

— Я буду спать на камнях, — промолвил Юлкан, — мне ведь не привыкать к этому. К тому же воину не стоит нежиться и расслабляться, когда он в походе.

Элина улыбнулась гарпигу и хотела воспользоваться его предложением, но тут вмешался Марус Краснослов. Он подошёл к беседующим и нервно заявил:

— Элина! Я тоже могу соорудить для тебя удобную постель! Почему бы тебе не поспать на ней?

— Но Юлкан сделал это первым, поэтому я лягу здесь. Не беспокойся за меня, Марус. Мне будет удобно тут спать.

— И тепло, — добавил гарпиг.

Марус фыркнул и отошёл.

Эта сцена не укрылась от внимательных глаз руководителя отряда.

— Этого нам только не хватало, — тихо пробубнил Ранарт. — Соперничество в отряде может испортить всё дело. Эх, зря мы взяли в поход эту взбалмошную принцессу. Лучше бы её брат отправился с нами.

Рассвет озарил Мрачные горы. В лучах восходящего солнца они не казались такими угрюмыми. Золотистый свет окутал снежные пики, которые теперь заметно приблизились. Туман, как пуховое одеяло, лежал в ложбинах и ущельях. Ковёр увядающей осенней травы покрывал каменистые склоны. Витмир смотрел вдаль, жуя хлеб, которым они пополнили запасы в пещере Юлкана. Хлеб был уже засохший, и приходилось делать усилия, чтобы его разжевать. Юноша думал о Лилии. Как давно он не слышал её чарующего голоса и не заглядывал в бездонные прекрасные глаза! Сможет ли когда-нибудь он насладиться с ней рассветом?

Грахт подошёл к рыбаку и участливо спросил:

— Тоскуешь?

— Да, — коротко ответил юноша.

— Мы обязательно доберёмся до Пещеры Желаний, и ты добудешь волшебный эликсир для своей русалки.

— Спасибо, Грахт.

Рыжий обертлуг дружески похлопал Витмира по плечу и пошёл собирать свои вещи.

Тем временем Марус беседовал с крылаткой.

— Дорогая Элина, позволь, я понесу твой вещевой мешок, чтобы ты не так уставала, — предложил он.

— Это очень любезно с твоей стороны, эресвенец, — смеясь, ответила Элина, — но я отдам тебе свой мешок, только когда он начнёт прижимать меня к земле, а я от усталости не смогу его нести.

— Так зачем дожидаться, когда ты дойдёшь до изнеможения? Давай сразу примем меры, чтобы избежать этого. Отдай мне свой мешок.

Элина колебалась, но тут к ним подошёл князь и заявил:

— Уважаемый Марус, принцесса знала, на что идёт, отправляясь с нами в поход. Она понесёт свои вещи сама. Я бы попросил тебя облегчить её путь лишь в том случае, если она действительно не сможет идти дальше со своей ношей. Мы в военном походе. Забудь, пожалуйста, о романтике.

— Ранарт, ну я же ничего плохого не предлагаю, — возмутился Краснослов.

— Предлагаешь, — возразил обертлуг. — Ты её балуешь, это может нам помешать.

Ранарт отвернулся и отошёл, дав понять, что дискуссия закончена.

— Он всегда такой вредный? — спросил Марус у подошедшего к ним Грахта.

— Он не вредный, он суровый, — поправил его рыжий обертлуг. — А иначе в такое тревожное время нельзя.

Через несколько минут отряд двинулся в путь. Начался крутой подъём, и путники продвигались медленно. Только один раз за день сделали они привал, а к вечеру валились с ног.

— Ещё один такой переход, и я помру, — простонал Витмир, повалившись на камни, когда они нашли место для ночёвки.

— Не помрёшь, — ответил ему Грахт. — Витмир Лавк, думай о своей русалке, и пусть мысли о ней придают тебе сил.

Элина также изнемогала от усталости, Ранарт даже разрешил Марусу в конце перехода забрать у неё мешок.

— И зачем мы делаем столь большие переходы? — застонала крылатка, растирая разбитые ноги. — Пещера Желаний от нас никуда не убежит.

— Это так, принцесса, — ответил ей Юлкан. — Только зима нас нагоняет.

— Сейчас начало осени, — возразила гарпигу Элина.

— Да, там, внизу, начало осени, — объяснил ей Юлкан. — А здесь, на такой высоте, считай, что вот-вот наступит зима. Мы должны успеть перевалить вон за те снежные хребты до того, как станет совсем холодно.

— Похоже, гарпиг прав, — согласился Марус. — Но не беспокойся, Элина, если потребуется, я понесу тебя на руках.

— О! Благодарю, — улыбнулась крылатка.

Юлкан же пристально посмотрел на Краснослова, тому даже стало не по себе. Потом гарпиг накинул на лысую голову капюшон своего неизменного зелёного плаща, надетого поверх кольчуги, и удалился, чтобы нести караул в первые ночные часы.

Путешественники поужинали и легли спать. Элина долго смотрела на фигуру гарпига, чернеющую тёмным пятном в лунном свете. Так прошло ещё пять утомительных дней. Марус постоянно находился рядом с Элиной и развлекал её своими россказнями и байками. Ранарта это раздражало, но он решил пока не вмешиваться. Его настораживало то, что гарпиг тоже стремился лишний раз поболтать с принцессой. Не укрылось от внимания князя и то, как враждебно смотрят друг на друга Юлкан и Краснослов. Это особенно тревожило его сердце.

На седьмой день горного похода в полдень отряд остановился на привал. Юлкан и Ранарт решили, что разводить костёр безопасно, ведь вокруг ни души. Их друзья очень этому обрадовались. Витмир и Грахт принялись с воодушевлением готовить обед, достав котелки и разведя костёр. Костерок, правда, получился небольшой, ведь на этой высоте уже не росли деревья, а встречались лишь небольшие кустарники. Зато повсюду росли, невзирая на холод, удивительные цветы. Они дышали юностью. Нежные их лепестки казались то белоснежными, то нежно-розовыми, то голубыми.

— Это магории, — объявил Юлкан.

— Как же они растут на таком холоде? — удивилась восхищённая Элина.

— Они легко переносят даже несильный мороз, — ответил гарпиг.

Он спустился чуть ниже по склону и принялся срывать прекрасные цветы. Ранарт это заметил и спустился за ним следом.

— Что это ты делаешь? — спросил он гарпига. — Не пристало суровому воину возиться с цветочками.

Юлкан поднял на князя глаза, в которых суровым блеском сверкала решимость.

— При всём моём уважении к тебе, Ранарт Рахт, князь обертлугов и доблестный воин Вулквонса, сообщаю, что суровый воин сам может решать, что ему пристало, а что нет.

— Я надеюсь, что это ты не ей собираешь цветы, — процедил обертлуг.

— Но не для тебя же я здесь стараюсь! — вспылил гарпиг.

— Я много наблюдал за тобой и крылаткой. И за эресвенцем, — проговорил Ранарт. — Меня беспокоят ваши взаимоотношения. Мне не нужны в отряде распри из-за женщины, пусть даже прекрасной.

— А нет никаких распрей, — твёрдо сказал гарпиг.

— Мы с тобой очень похожи, Юлкан, — произнёс Ранарт. — Мы оба суровы и непреклонны. Разница между нами в том, что я не склонен к мечтательности и