Похоже, Кэл намек понимает, он смотрит на Веронику через плечо и спрашивает:

– Куда ехать?

К чести Вероники, еда и впрямь классная, и мы здорово проводим время. Моя бывшая подробно рассказывает о жизни первокурсников и вечно пасмурной погоде, которая сильно ее удивляет.

– Не представляю, как буду карабкаться по местным холмам зимой, – сетует она, когда Кэл оплачивает еду картой, одобренной Советом. – Сюрный сюр.

После ужина Вероника не готова возвращаться в общежитие. Она тащит нас в Итаку-Коммонс, пешеходную зону, заполненную магазинами и ресторанами, которые принадлежат местным жителям.

– Здесь красиво! – признаю я, когда мы идем по людной улице.

Верника оглядывается на Кэла, который следует за нами на почтительном расстоянии, чтобы мы спокойно болтали.

– Что за Заклинателя тебе велено отсюда приволочь?

– Я думала, планы Совета тебя не интересуют, – отвечаю я, обозленная ее пренебрежительностью.

Моя горечь заставляет Веронику вскинуть брови.

– Прости, что пытаюсь наладить жизнь, не связанную с летним гемором. Не каждому хочется ежедневно упиваться страданиями.

– Звучит гаденько.

Вероника тащит меня под невысокое деревце, увешанное мерцающими фонариками.

– Ханна, я стараюсь помогать тебе, чем могу, но до определенных пределов. Тебе тоже нужно их установить. Никто не обвинит ведьму за желание взять тайм-аут, чтобы прийти в норму. Нужно восстанавливаться, а не позволять Совету усиливать твою боль.

– Усиливать мою боль? Что это значит? Эй, кто ты такая? Самозванка, что ты сделала с Вероникой?

– Ханна, я не шучу. – Вероника поглаживает пальчиками кору дерева. – Я посещаю психотерапевта. В колледже есть консультационный центр и… мне не хотелось наступать на те же грабли с Саванной.

– Вероника, это же здорово!

– Дело не только в отношениях, – говорит Вероника медленно. Опасливо. – Психотерапевт считает, что после летнего инцидента у меня посттравматический стресс. Я не делилась подробностями, но после той ночи мне страшно создавать огонь.

Поднимается ветер, и я натягиваю рукава до кистей.

– Мне тоже страшно приближаться к огню. А еще я везде вижу его. В школе. Во сне. Ненавижу! – Голос срывается, Вероника тянется ко мне и сжимает мои ладони в своих.

– Тебе нужно с кем-то поговорить. – Вероника не повышает голос и, прежде чем продолжить, убеждается, что нас не подслушивают. – Я думала, толка не будет, ведь кланы упоминать нельзя. Но многое о том инциденте стало общеизвестно. Чтобы получить помощь, не нужно объяснять, почему он так с нами поступил.

– Правда? – Мне всегда казалось, что для успешного общения с врачом надо исповедоваться ему. Потому я и сказала «нет», когда мама предложила записаться на прием. В нашем ковене психологов и социальных работников нет, поэтому, если понадобятся очные визиты, придется беседовать с регуляром. Как обычному психотерапевту помочь такой, как я? Но если у Вероники получается… может, и мне попробовать?

«После рейда обращусь к психотерапевту», – мысленно говорю я и даю себе честное слово. Пока не состоится рейд, ни на что другое времени нет.

– Правда, – клянется Вероника. – А теперь пошли, здесь есть магазинчик сувениров ручной работы. – Она тянет меня за собой, и я снова шагаю по улице. Подруга бросает на меня заговорщический взгляд. – Тяжело общаться с ней? Ну, с Кровавой Ведьмой, которую мы встретили в Нью-Йорке?

– С Элис? Могу смело сказать, она меня ненавидит. – В боковом кармане звонит сотовый, прерывая дальнейшие объяснения. Я вытаскиваю телефон – на экране высвечивается имя «Дэвид О’Коннелл». – Алло!

– Привет, я Дэвид. Это Ханна?

Я поворачиваюсь, выискиваю на улице Кэла и машу, иди, мол, сюда.

– Да, она самая. То есть я. В общем… – Делаю глубокий вдох. – Да, я Ханна. Вы получили мое сообщение? Мы можем встретиться?

– Не сегодня. – Судя по голосу, Дэвид запыхался, словно только что пробежал несколько лестничных пролетов. – Можешь прийти завтра? – добавляет он, обращаясь на «ты». – Тогда все подготовлю.

– Завтра? – переспрашиваю я, и Кэл энергично кивает. – Да, конечно. Скиньте мне время и адрес. До встречи.

В Итаке – серое утро с моросящим дождем.

Я споласкиваюсь под душем и быстро надеваю черные слаксы, в которых была на папиных похоронах, потом натягиваю голубую рубашку на пуговицах и мягкий серый кардиган. Не факт, что это принесет пользу, но пусть уж доктор О’Коннелл воспринимает меня всерьез, когда я попрошу его помочь Совету.

У двери Кэла мешкаю: стоит ли стучать? С одной стороны, хочется пойти без него. В отеле безопаснее, незачем ему рисковать, не хочу, чтобы его отравили как Сару. Впрочем, на сей раз будет иначе. Охотники не знают, что мы в Итаке. В сети я ничего не постила, все аккаунты сделала закрытыми. По словам Уэса и Пейдж, только они отслеживали мой телефон – и то лишь потому, что Райли помешан на Морган.

А это помешательство другие члены Ордена не разделяют.

Не успеваю я улизнуть, дверь распахивается. Темные джинсы, темная же джинсовая рубашка, мягкий кремовый свитер: Кэл, сегодня похожий на моего несуществующего брата-близнеца, вздрагивает.

– Ой, ты встала! – Он поправляет висящую на плече борсетку. – Готова идти?

– Ага. – В слаксах карманов нет, и я кручу телефон в руках. Дэвид предупредил, что парковка возле его дома, стоящего на одном из сюрных холмов Итаки, всегда забита до отказа, поэтому мы решили прогуляться пешком.

От отеля идти почти милю[10], и у меня ноги гудят, когда мы добираемся до жилища Дэвида, которое, судя по виду, может рухнуть в любую секунду. Половина ставень отвалилась, краска поблекла до серого цвета и местами полностью облупилась, ступеньки – до опасного кривые.

Поднимаюсь по деревянной лестнице, скрипящей под моим весом. Дверь не заперта.

– Дэвид? – Я представляла, что Заклинатель будет ждать меня с принадлежностями для забора крови вроде тех, которые недавно использовал Кэл, но в маленькой прихожей пусто. – Дэвид? Доктор О’Коннелл? – зову потенциального рекрута, топчась на пороге.

– А мы адрес не перепутали? – Кэл отступает на пару шагов и проверяет номер дома. – Сто шестнадцать… квартира Б?

– Погоди. – Просматриваю эсэмэску от Дэвида. – Да, верно. – Переступаю порог, захожу в квартиру и даже без магической силы чувствую: что-то не так. В гостиной останавливаюсь, не зная, стоит ли дальше исследовать небольшое жилище.