и пристально следили за ней. Один издал гортанный «ка-ар», как будто поторапливая псину. Второй нетерпеливо взъерошил перья и больше не в силах выносить вид кошмарного пиршества, спрыгнул со своего насеста и попытался урвать себе долю. Клюв погрузился в красно-черное месиво. Но собака была не в настроении делиться: дрожа от голода и ярости она бросилась на наглую птицу и отогнала прочь.

Вороны зло закричали и захлопали крыльями.

— А?

Ведьма-ворона как-то странно на меня смотрела.

— И часто ты так?

Я не стала отвечать.

— Держи.

Она подошла и вложила мне что-то в руку. Когда я раскрыла ладонь, но вздрогнула. На ней лежал неприметный камешек. Как будто речная галька.

— Что это? — с дрожью в голосе спросила я.

— Так я ж тебе толкую. Ты когда стала спускаться в шахту, у тебя выпал этот камешек. Я подумала, он для тебя что-то значит, раз ты его хранишь в дороге.

Я тупо смотрела на гальку.

Не может быть. Я же выбросила артефакт. Но, готова спорить на что угодно, это был тот самый камень, который дал мне Ио.

Меня настолько шокировало появление артефакта, что это вытеснило пугающее и омерзительное по своей сути видение.

Как? Как такое возможно? Я лихорадочно искала сколько-нибудь разумное объяснение и не находила.

Асса устала ждать ответа, взглянула на меня странно и пожала плечами:

— Думала, ты хоть спасибо скажешь.

Я рассеяно кивнула.

Нет. Этого не может быть. Хотя… А что если Мадс видел, как я выбросила подарок Ио, он мог его подобрать и мне подбросить. Весь вопрос, зачем ему это.

Я не заметила, как осталась одна. С ненавистью взглянула на камень. В скудном свете факелов, он казался не серым, а слегка красноватым и нагрелся от ладони.

Я встала с тюфяка и вышла из импровизированной комнаты. Меня обдало сквозняком. Как будто предостережение: тебе запрещено выходить. Я пробежала несколько шагов, почему-то затаив дыхание, перед поворотом замерла и метнула артефакт в темноту. Камень запрыгал с глухим стуком. Не дожидаясь, пока вновь наступит тишина, я вернулась обратно.

Все. Теперь я точно уверена, что избавилась от него.

Мадс точно не видел, как я выбросила артефакт. Не стану ему ничего говорить. Мадс…

Земля под ногами качнулась, я успела ухватится за стену.

* * *

Мадс был окружен полукровками. В звериных шкурах они казались стаей жутких человекоподобных волков. Одно неверное движение — и они с радостью набросятся на чернокнижника. Но почему-то пока медлят, ждут лучшего момента.

Мадс расправил плечи, словно стряхивая невидимый груз.

— Время дорого, — весомо сказал он, — И лучше отбросить словесную шелуху. Вам зачем-то нужен маг.

— Ты прав, — после долгой паузы ответил предводитель полукровок.

Остальные тролли явно удивились такой откровенности. Послышались возгласы возмущения.

— Хорошо, — сказал Мадс, — Скажите, что вам нужно.

Одноглазый осклабился.

— Сначала мы убедимся, что можем тебе доверять.

— У вас нет особенного выбора.

— Вздумаешь вести двойную игру, девчонка умрет.

Мадс равнодушно пожал плечами.

— И что? Вы просто убьете каких-то двух магов. Легче и лучше вам от этого не станет.

— Ошибаешься. Станет. Не надолго, но… станет.

Единственный глаз полукровки зажегся злым блеском. Он ненавидел магов, но пока контролировал себя. Хотя в любой момент его неприязнь могла пересилить любой здравый смысл.

А парень как-будто не услышал угрозы.

— К цели вас это не приблизит. Сколько еще эти норы вам послужат? Если вы смогли их найти, то найдут и другие. Ваша ведьма конечно хороша, но не настолько сильна, чтобы скрыть все входы от ищеек, если они займутся вами всерьез.

Мадс пытается выяснить, что же нужно полукровкам. Но пока не понятно, угадал он или нет. — Мы не дадимся им живыми.

Мадс взъерошил волосы:

— Так я к тому и веду. Никому не обязательно умирать. Взаимное недоверие — более надежный фундамент для дела, чем ложная приязнь. Нам с Мальтой ненавистен верховный маг больше, чем вам. Скажите, что вам нужно. Если это в моих силах, то я не против лишний раз доставить жирдяю Бальтазару неприятности, но после мы разойдемся: мы с Мальтой пойдем своей дорогой.

Предводитель полукровок кивнул.

— А твоя спутница… Она тоже может нам помочь…

— Вряд ли, — сказал Мадс, — Ее магия больше всего годится для ярмарочных фокусов.

— Фокусы очень даже нам пригодятся. Но час уже поздний, точнее ранний. Отдохнем, а после поговорим.

По лицу Мадса пробежала тень неудовольствия.

— Что ж, будь по-твоему.

Я вздохнула с облегчением. Все-таки полукровки не собираются нас убивать. Хотя с другой стороне, их недомолвки и секреты могут нас сильно задержать. Да и дело, для которого им нужен маг, скорее всего опасное и страшное.

Но возможно, за время, которое мы проведем здесь… ведьма-ворона откроет мне расположение замка.

Я устало потерла глаза, рука дрожала.

Глава 16

Бальтазар Тосса уставился на Корина не мигающим тяжелым взглядом. Этот взгляд проникал в душу и выворачивал ее на изнанку.

— Твоя вера в справедливость магии крепка?

— Да, государь! Я выполнил поручение.

— Тебя не терзают сомнения?

— Нет, — твердо ответил чернокнижник, — Я служу Миравингии. Служу вам! Они сами заслужили свою судьбу. Мятежный Фиренц получит свое наказание.

С моего прошлого видения кабинет верховного мага немного изменился. В нем прибавилось шикарной обстановки. Кресло утопало в позолоте и поскрипывало новой кожаной обивкой глубокого лилового оттенка, резные детали поражали воображение искусностью работы: листья и причудливые цветы переплетались в прихотливый орнамент. Нет, все-таки, это был настоящий трон, который использовался как рабочее кресло.

В углу на специальном раскладном столике стояли фигурки: маленькие Бальтазары Тосса в героических позах. Похоже, верховным маг решил увековечить свой облик, но не стал полагаться на милость потомков и взял процесс под контроль.

Вся

— И что никаких сожалений? Жалости? — Бальтазар Тосса смотрел внимательно.

И если у молодого человека присутствовали бы признаки сомнений, то они были бы немедленно обнаружены.

— Все они виновны. Они отвернулись от магии.

— Да. Да. Но я спросил не об этом.

— Мне никого не жаль.

Верховный маг медленно кивнул и вытянул вперед руку, унизанную перстнями.

Корин немедленно приник губами к кольцу, для этого ему пришлось склониться почти вдвое.

— Твое рвение похвально, дитя.

Корин выпрямился, но тут же снова согнулся, потому что к его ногам упал и приятно звякнул кожаный мешочек.

— Я вижу, ты пострадал… за свою веру.

Бальтазар Тосса провел по своей щеке.

Корин точно зеркало повторил этот жест. Но если пальцы верховного мага касались гладкой кожи, то пальцы Корина нашли зарубцевавшуюся ткань.

— Это пустяк, — быстро сказал чернокнижник.

— И тем не