Проигнорировав вопрос, Ник неторопливо достал весьма изящный портсигар, открыл, предложил Олегу.

– Не курю, – мрачно отказался тот.

– Правильно, – кивнул Ник. – Здоровье надо беречь. А я побалуюсь, с твоего позволения.

Он щелкнул резной зажигалкой и, полюбовавшись пламенем, медленно поднес аккуратно срезанный кончик толстой, длинной сигары к огню, с наслаждением затянулся.

– Ты ведь сынок банкира Крылова, не так ли?

– Ну? – выжидающе буркнул Олег.

Исподлобья он разглядывал соперника, пытаясь понять, что же у того на уме. Но в голову ничего не приходило, кроме мысли, что этот «золотой мальчик», высокий, смазливый сукин сын, в элегантном укороченном пальто, с дорогой сигарой в длинных пальцах, выглядит, действительно, сексуально и импозантно… Это рогатое, невесть откуда взявшееся слово, крутилось в мозгу, смеясь и показывая язычок. Так могла бы сказать Лена… Этот парень был олицетворением всего, чего ему, Олегу, как бы он ни старался, не удастся достичь ни за какие деньги. Слишком велика была пропасть между ними…

– Сам-то ты кто? – спросил Олег, переключая внимание с дурацкого слова.

– Я-то? Дипломат, – Ник выпустил в сухой морозный воздух порцию противного сладковатого дыма и соизволил, наконец, снизойти до разговора.

– Правила игры таковы. Мы разъезжаемся по разные концы этой Богом забытой трассы и потом, одновременно, стартуем навстречу друг другу, на скорости не менее ста двадцати, с таким расчетом, чтобы встретиться здесь. Кто сдрейфит и свернет первым – тот и проиграл. Победителю достанется девочка. Согласен?

– Дорога же узкая, – сказал Олег. – Здесь и одному не развернуться. И потом – а если никто не свернет?

– А в этом-то, – улыбнулся Ник, – и заключается самое интересное. Игра для настоящих мужчин. Это не твоя детская «рулетка» – просадил штуку баксов и ушел. Здесь ставка не деньги, а… жизнь. Но зато, если повезет, ты насладишься сполна. Что, играем?

Олегу показалось, что взгляд Ника сделался слегка затуманенным. Олег еще раз огляделся по сторонам.

Стылые деревья раскачивались в такт налетавшему промозглому ветру и зловеще поскрипывали. Глубокий овраг беззвучно клацал гнилыми зубами громадны валунов.

– Ты псих? – Олег покрутил пальцем у виска, отказываясь поверить в реальность услышанного. – Мы же разобъёмся. Ты притащил меня сюда, чтобы предложить это дерьмо? У тебя с головой все в порядке?

– А, мальчик уже наложил в штанишки, – издевательским тоном протянул Ник. – Его тонкие губы сложились в презрительную улыбку. – Что и следовало доказать… Я знал, что ты испугаешься. Поезжай домой, попроси мамочку налить тебе горячего чая и поменять памперс. Но запомни – ты ни черта не стоишь, Олег Крылов. Ты – тряпка, слизняк, ничтожество. Ты на всю жизнь останешься всего лишь тенью, тупым сынком выскочки-нувориша.

Ник выдохнул сизый дым в лицо Олегу.

В это мгновенье внутри Олега что-то щелкнуло, переключилось. Так машина, когда у нее отказывают тормоза, начинает неизбежное движение под уклон…

– Т-ты, недоносок с собачьей кличкой вместо имени, – проговорил он сквозь стиснутые зубы, – садись в свой вонючий джип. Сейчас увидим, кто из нас ничтожество.

Ник приподнял красиво изогнутые брови.

– О'кей, – он бросил недокуренную сигару в овраг. – Хочешь доказать, что ты чего-то стоишь? Давай, рискни, сынок банкира. Рискни, впервые в жизни, может, тебе повезет… Госпожа удача любит дураков.

– Садись! – рявкнул Олег, подталкивая Ника к машине. – Или, может, ты сам обосрался?

– Скажи мне номер твоего мобильника – я дам старт.

Олег хлопнул дверцей так, что та едва не отлетела.

«Что я делаю? – мелькнуло в мозгу. – Зачем? Неужели для того, чтобы получить женщину обязательно раскроить башку? Чушь. Она все равно не будет со мной. Не осталась же она с тем, Франсуа… Сейчас не об этом. Просто повернуться и уехать. Сейчас же!..»

Но снова и снова, разбивая любую логику, вырисовывались в заоконном мраке насмешливые фиалковые глаза красавчика-соперника, удачливого, образованного, с безупречными светскими манерами…

«Мальчик испугался… тупой сынок выскочки-нувориша… ни черта не стоишь»…

– Дерьмо!

Единственным местом, где Олег мог хоть в чем-то сравняться с Ником, была эта дорога.

Олег рывком пристегнул ремень. Сорвал дребезжащий телефон.

– Готов?

– Да.

– Поехали.

Что было силы, Олег надавил на газ. Взревев, как подхлестнутый мустанг, «БМВ» рванулся вперед.

Навстречу противнику. Ночи. Встречному ветру. Ускользающему миражу зеленых глаз. Лоб в лоб со всем миром.

– Что там за шум? – поинтересовалась Марина.

– Охрана успокаивает горячих кавказских парней, решивших снять наших девочек. – Лена, поежившись, натянула джемпер. – Я думала, сегодняшний день никогда не кончится.

– У тебя измученный вид, – сказала Марина. – Тебе нужно отдохнуть, хорошенько отоспаться. Съезди куда-нибудь на Новый год. Что решила с Монтана?

Лена покачала головой.

– Ничего. Я устала. Иногда такое чувство, что мне не двадцать пять, а все пятьдесят.

– Мужичка тебе нужно хорошего, во что, – отозвалась сияющая Юлька – А то всех разогнала. Так и с тоски помереть недолго. Выбери парнишку погорячее – и в круиз. Ночей эдак на двадцать.

– Куда вы с Масловым отправляетесь? – спросила Ада.

– Да я и сама толком не поняла, – Юлька радостно заиграла всеми своими ямочками, вращаясь с расческой перед зеркалом. – Обещал дома рассказать.

– И тебя нисколько не волнует, что у него жена и ребенок? – серьезно поинтересовалась Лена.

– А почему меня это должно волновать? – обиделась Юлька. – Пусть сами разбираются. У меня, между прочим, родители тоже развелись. Ничего – выросла.

– А почему развелись, если не секрет? – подала голос Ада.

– Потому. – Юлька швырнула расческу в сумочку и дернула молнию. – Однажды моему папе надоело узнавать, что у моей мамы периодически появляются другие мужчины. А у нее не хватило ума скрывать это получше… Зато теперь все довольны. Вторая жена папочки – домоседка, типа супружницы Маслова. Правда, посимпатичнее. Родила ему двоих детей. Такие почему-то всегда плодовиты, как крольчихи. А мамочка отловила в Париже, куда ездила в командировку, Антуана. Он что-то там строит, и в Москве появляется не очень часто. Ее это вполне устраивает. Полная идиллия. Жизнь, как бы порой она не была отвратительна, продолжается. И это прекрасно.

– Девчонки, – сунул голову в раздевалку розовощекий Миша, – вы одни остались. Я ухожу.

– Мы должны испугаться? – поинтересовалась Марина.