Алина отодвинула тумбочку, вытащила из плинтуса гвоздик и пересчитала деньги. Не так уж и мало. Сколько всего можно накупить! Но жалко сейчас их тратить. Димка сразу поинтересуется, где деньги взяла. И так попрекает ее каждой новой парой туфель… Пожалуй, лучше она его прописывать у себя не будет. А то неизвестно, как он себя поведет, когда станет ее законным мужем. Вдруг он на ее квартиру зарится? Сколько случаев таких бывает, ей ли не знать? Вон Афанасьев продал квартиру с бабушкой в придачу. И еще недавно был дикий случай: Шаталова из дома двадцать по улице Электродной мужа на заработки отправила, куда-то в Африку. И пока его не было, нового хахаля завела, помоложе. А тот у нее загулял, и она его в ссоре прирезала. Да еще и расчленила его, а части тела по всей Москве развезла, раскидала по мусорным контейнерам, не поленилась. Но все равно ее менты вычислили. И сидеть бы ей в тюрьме восемь лет, если бы не дети малые, погодки. Отсрочку ей дали на год. А тут муж приехал и узнает, что она его выписала по поддельному свидетельству о смерти. Конечно, заявил в милицию. Ну ей тогда впаяли девять лет и сразу посадили. Невзирая на детей малых. Поскольку и так уже в двух шагах от зоны была. Вот какие случаи сплошь да рядом бывают… Правда, ее Димка на такого не похож, он человек образованный, сам юридический закончил, не попрет против закона. Хотя его работа — это сплошное его нарушение. Но, наверное, уверен, что никто его поймать с поличным не может…

Пока Алина раздумывала, в каких отношениях с законом ее будущий муж, сам он с изысканным букетом цветов переступал порог квартиры своих новых друзей. Войцеховские по случаю приема постоянного клиента и его солидного друга пригласили в гости родителей Ларисы Владимировны. Так что второй букет, который по дороге купил Виталий, попал по назначению. Седовласая дама приняла цветы с достоинством, едва разжав губы в улыбке, и Дмитрию показалось, что приняла она новых друзей своей дочери настороженно. Во всяком случае, весь этот приятный вечер, в течение которого Дмитрий разливался соловьем, время от времени ловил ее пытливый взгляд. И нельзя сказать, чтобы его это не волновало. Старуха не особенно им доверяла, подумал он. И старик — невысокого роста сухощавый господин с безукоризненной стрижкой и в безупречном костюме — был немногословен и на шутки Виталия отвечал очень сдержанной улыбкой. При них, конечно, друзья чувствовали себя скованно, и из гостей ушли весьма раздраженные.

— А старики-то нас невзлюбили, — отметил Виталий, когда они вышли из подъезда и направились к его машине.

— Не знаю, чем мы им не понравились, — высказался Дмитрий. — Я и так уж старался весь вечер вести интеллигентные разговоры.

— По-моему, ты перестарался. У меня даже голова разболелась, — пожаловался Виталий.

— У тебя голова разболелась от твоих анекдотов. В следующий раз не старайся изо всех сил развеселить публику. Это не всегда уместно.

— Слушай, что ты меня учишь? — возмутился Виталий. — Я что, среди приличных людей никогда не вращался?

— Учти, это не просто приличные люди. Это не твои дружки «оборотни» и прочие «интеллигенты» в первом поколении. Это интеллигенция, так сказать, аристократического толка. Ты заметил их манеры? Такому не научишься. Это с молоком матери впитывается. Кстати, известно ли тебе, что отец Ларисы был советником по культуре в Праге?

— Да ты что? Советником? А ничего не говорил об этом.

— Это к вопросу о воспитании. Такие люди зря не хвастаются.

Они уже подошли к машине и не видели, как из окна четвертого этажа, где жили Войцеховские, за ними наблюдали родители Ларисы Владимировны.

— Ларочка, я тебя прошу, не якшайся ты с этими типами, — обернулась к дочери Софья Николаевна.

— Ты видела, на какой машине они приехали? — спросил Юрий Иванович.

— А что? Чем они вам не понравились? И машина тут при чем? — недовольно ответила Лариса, а сама подумала: так, начинается, родители продолжали ее воспитывать и навязывать свое мнение, как в детстве, хотя ей уже сорок четыре.

— Эти люди не нашего круга, — строго ответила мать.

— Мама, ну как тебе не стыдно? Что за снобизм? По-моему, вполне приличные люди. Дмитрий отлично разбирается в искусстве, у него хороший вкус. Мы с Вадимом видели его коллекцию картин — подобрана с умом и знанием.

— Можно быть жуликом и обладать хорошим вкусом.

— Вот уже и жуликом называешь приличного человека! — возмутилась Лариса.

— А ты разве не заметила, что они изо всех сил старались нам понравиться?

— А что в этом дурного? Было бы странно, если бы они стремились вам не понравиться… — усмехнулась Лариса.

— Доченька, я прожила на свете дольше, чем ты, и опыта у меня больше. Ты кроме своей галереи ничего не видишь. С детства мы тебя оберегали от жизненных проблем. И с мужем тебе повезло, Вадим с тебя разве что пылинки не сдувает. Ты только занимаешься любимым делом. А вокруг столько непорядочных людей. Почему, подумай, у этих людей к вам такой интерес?

— Ну как почему? Дмитрий искусствовед, его часто приглашают на консультации в различные картинные галереи. О нем в провинции даже знают.

— А этот, второй, чем занимается?

— Он риэлтер. В солидном агентстве работает.

— Лариса, не хочу тебе навязывать свое мнение, — вмешался отец, — но у меня тоже сложилось впечатление, что эти люди себе на уме. Возможно, твой Дмитрий и искусствовед. Но ты же прекрасно знаешь, сколько темных личностей крутится в сфере вашего бизнеса. Всякие представители «серого», теневого антикварного рынка. Эти люди очень хитрые и коварные. Не доверяйся им.

— Папа, у нас с ними только деловые отношения. Они мои клиенты, мне с ними интересно.

— У них к вам свой интерес… — заупрямился отец. — Кстати, ты спросила, при чем здесь машина. Такие навороченные иномарки покупают люди, которые хотят произвести впечатление. Или бандиты. Вы с Вадимом тоже люди не бедные, но не станете же покупать такой танк!

— Папа, вот это для меня как раз не аргумент. Мужчины любят хорошие машины. И если человек в состоянии купить себе такую тачку, мне какое до этого дело?

— Лара, что за слово — «тачка»? — изумленно воскликнула Софья Николаевна. — Раньше ты так не говорила.

— Ну да, — улыбнулась Лариса Владимировна, — это дурное влияние моих новых знакомых.

— Милые дамы, не станем спорить, — подал голос Вадим, который до сих пор сидел в кресле и курил сигару. — Я понял, что твои, Ларочка, родители, обеспокоены тем, что в нашей жизни появились неизвестные им люди. Мне вполне понятна их тревога, ты же им не чужая. Даю слово, что мы будем осторожны с Дмитрием и Виталием.

— Вот об этом я и хотела вас попросить, — благодарно взглянула на любимого зятя Софья Андреевна. — А то у Ларисы есть такая черта, — она увлекается новыми людьми. Но нынешнее время такое опасное, столько вокруг непорядочных людей…

— Мамочка, мы учтем твои пожелания, — прервала ее Лариса. Она уже жалела, что пригласила родителей в гости. Вот что значит годами жить за границей — родители привыкли ко всему относиться с осторожностью и жить с оглядкой.