вообще взяла, что мы бандиты? — Бейрут как назло сдал заднюю. Не хочет посвящать меня в тайну своего криминального сообщества.

— Только вот давай без этого, ага? — цокнув языком, я отвернулась к окну. — Не обувай мне в лапти, такскзать, мое нежное место.

— А что, его обувают? — не понял Бейрут сего образного выражения. Наверняка, впервые услышал.

— Так говорят, когда кто-то кого-то обманывает. Не обувай пи…, ну ты понял, что, в лапти. Я редко матерюсь, так что не стала цитировать дословно. Заменила на «мягкое место». Так что не обувай мне «мягкое место» в лапти.

— Твоё нежное место так и напрашивается, чтобы его обнажили и погладили. Да, детка?

Поняв намек, я отодвинулась к двери и сжала колени вместе.

Вот еще! Пусть даже не думает ко мне приставать! Сразу отпор получит! И пусть не смотрит на то, что у меня связаны руки! Зубы у меня свободны!

— И все же, чем вы занимаетесь? Я про вашу дружную компанию. — отвлекая его от попыток поприставать, я неустанно требовала знать правду.

Само собой, Бейрут отвечать не хотел. Не сдаст же он всех. Но и я не из тех, кто просто так отстанет.

— Тебя это так волнует?

Хах! Естественно волнует!

Странно, что он задает такие вопросы. Я как бы не каждый день вожусь с бандитами. Да и вообще, это мой первый опыт.

— Ну, мне хочется узнать о тебе хоть что-то. Раз уж я буду жить с тобой целый год. Я считаю, это правильно. Тем более, я все равно никому про тебя не расскажу.

Бейрут недолго подумал.

— Чем занимаемся? Ничем особо. То тут, то там.

— То тут, то там. — повторила я за ним. — Понятно. А зарплата какая?

— То густо, то пусто.

— Мгм… Тогда откуда у тебя новая бэха, если заработок непостоянный? И откуда дорогие вещи? Часы?

— Откуда? Накопил.

Блин. Ну расколись же ты! Сколько можно ходить вокруг да около?

— Вот как. Ну ладно, ладно… Не хочешь говорить, не говори. Тогда и я не буду ничего говорить о себе. — состроив вид, будто бы обиделась на его скрытность, я задрала нос кверху и отвернулась к окну.

Вообще ничего он обо мне не узнает, раз так. Если конечно ему обо мне что-либо интересно в принципе. Но если начнет вдруг спрашивать о моей жизни, я обязательно буду молчать как рыба.

— Детка. Ты что, обиделась? — поразился Бейрут, положив ладонь на мое колено. Его второе имя, видать, Капитан Очевидность. — Я ж правду отвечаю. Я не виноват, что тебя моя правда не устраивает.

— Ничего не правду. Ты так и не рассказал, чем занимаешься. — отвечала я, не поворачиваясь.

— В-основном, веду дела с конкурентами босса. Ну и так по мелочи. Подрабатываю везде, где есть чего поделать. Можно сказать, разнорабочий я.

— Мешки таскаешь, короче.

Бейрут, судя по его же словам, на разборки ходит, на одной которых мне выпала неудача поприсутствовать.

— И это тоже.

— Ага. Так я и поверила, мистер «Краткость — сестра таланта». Мешки он таскает. Ну конечно. — скинув с себя его руку, я закинула ногу за ногу и повернулась спиной.

— Что у тебя за претензии ко мне, не пойму? — продолжал удивляться Бейрут. — Можешь принять любой вариант за правду. Любой, какой тебя устроит. А хочешь, не верь вообще. Твое дело. Но мешки я тоже таскаю.

— С трупами мешки? — ненадолго повернувшись к нему, я метнула презрительный взгляд, устремленный четко в его глаза, и снова отвернулась.

— А не важно, с чем мешки. — извернулся он ловко, упорно не желая посвящать меня в детали своей работы. — Мое дело отнести, а не спрашивать.

Всё ясно. Он убийца. Устраняет конкурентов Мишки — бабушкиного внучка, и затем избавляется от трупов.

Ну и угораздило же меня из всех пьяниц бара нарваться именно на него! Как я могла быть настолько слепой!!! Но я же была пьяна и расстроена, а он был такой привлекательный, такой фотогеничный, да и мне приглянулся сразу.

В который раз убеждаюсь, что внешность обманчива. И любовь зла. Чертова любовь. Никакой от нее радости — одна лишь боль и разочарование.

Бейрут закурил.

По всей видимости, нервничал, что сказал мне слишком много. Но на этот раз открыл окно, чтобы не травить меня этим дымом.

Спустя некоторое время молчаливых обдумываний, он решил признаться.

— Ох, детка, детка… От тебя ничего не скрыть. Да и смысл скрывать, если ты и так обо всем догадалась.

Поняв, что заинтриговал меня, ведь я тут же развернулась к нему вся и приготовилась слушать, Бейрут продолжал.

— Да, я не офисный работник. Я состою в банде. На пожизненной службе у Мишки, он наш босс.

— Мишка — это тот жирдяй за рулем. Который предлагал отправить меня к своей бабушке-феодалу в латексе. Я помню его. — с ходу оповестила я, что давно обо всем догадалась, и что он может быть со мной честным.

— Как в воду глядишь. Бабушка Мишки действительно феодал. Только вот латекс она давно не носит. Одевается вполне обычно. И к тому же слепая.

Вот как… То есть, мои сумасбродные мысли насчет той бабки-маньячки были в точку?

— И что делает эта бабуля с теми девушками, кто попадает в ее подчинение? — пододвинувшись поближе к Бейруту, я ожидала услышать нечто страшное, да еще и в мельчайших подробностях.

Я была уверена, что сейчас Бейрут выпалит нечто такое, что защекочет мои нервишки и навсегда вклинится в память, как и тот фильм про многоножку, который с дуру посмотрела и до сих пор не могу забыть.

— Да черти что творит. Лучше и не знать. — Бейрут же, к моему сожалению, предпочел опустить подробности. — Служанок она меняет не так часто, так как привыкает к ним быстро, но… Условия пребывание там жёсткие, по сути рабские. Получить свободу достаточно сложно. Одна ее служанка сбежала, и вот… Дом верх дном теперь. Рвет и мечет бабка, требует вернуть сбежавшую. А поскольку привел эту служанку именно я, мне же надо теперь искать замену. Ладно, проехали. Не нужно засорять тебе голову этой информацией. Она тебя никаким боком не касается.

— Почему не нужно? — меня же шибко заинтересовало, каким образом та служанка попала сначала к Бейруту, и по каким причинам он отдал ее бабке.

— Вряд ли поедешь к бабке на служение. Тем более, я уже предупредил Мишку, что ты немая. Вряд ли он будет настаивать.

Конечно, я не знала всей правды, потому что не могла ее знать в принципе. Но закрались сомнительные подозрения, что служанка эта