от силы четыре квадратных метра. Тусклый свет свечи и ночные прогулки по лесу. Мне нужен свежий воздух. Я не могу опять превратиться в невольницу, пусть и запертую под землёй по своей воле. Выходить из тайного винного склада Альберто рискованно. Можно, конечно, как мышка забиться в норку и не высовываться. Прятаться всю жизнь или около того. А можно довериться судьбе и действовать.

Славик мне не поможет. Он уже подставил меня перед Андреем и явно работает на его жену. Сам Андрей за прошедшие недели даже не заинтересовался моей судьбой. Если я приду и расскажу, что беременна от него и что Ева его обманывает, он поверит. И поможет мне. Но мне не нужна его помощь. Я слишком зла и разочарована в отце моих детей. Идеальный образ идеального мужчины рухнул в тот миг, когда я увидела его в постели с Элькой. Он не нужен мне.

Так, всё, хватит. Нельзя принимать решения в моём состоянии. Сначала нужно выбраться отсюда и с холодной головой решить, что делать дальше. А пока просто ждать и постараться не накручивать себя.

Альберто не заставил себя долго ждать. Через пять дней, на рассвете он открыл крышку люка. Протянул мне пакет с горячими круассанами и, накинув чёрный плащ с капюшоном мне на плечи, помог выбраться наружу.

— Тсс, — призвал меня к молчанию и повёл в сторону виллы.

У входа в коттедж стояла его машина. Альберто открыл багажник, пробормотал извинения и жестами предложил мне залезть в него. Я свернулась калачиком и вскоре машина тронулась. До свободы осталось совсем немного…

***

На удивление нас никто не остановил. Отъехав от учебного центра на безопасное расстояние, Альберто остановился. Я вылезла из багажника и пересела на заднее сидение его автомобиля. Тело немного затекло, голова гудела. Мне нужно было немного полежать.

— Ты как?

— Нормально. Куда мы едем?

— Я снял скромную квартиру на окраине. Но сначала тебе нужно написать заявление в полиции.

— Нет, — я вспомнила Славку, наверняка у него остались связи в органах. — Не сегодня.

— Хорошо. Я дам тебе немного денег и всё. Завтра утром мне нужно лететь домой. Срочные дела, прости. Я не смогу тебе больше помогать.

— Хорошо, — произнесла я, грустно улыбнувшись.

Ну вот и всё. На Альберто можно не рассчитывать. Что ж, я хотела стать взрослой и самостоятельной. Судьба подарила мне шанс.

Глава 22

В конце пути меня ждала квартира со скромным ремонтом и дешёвой мебелью из Икеи в панельной советской девятиэтажке.

— Я снял её по объявлению. Хозяин сказал, что не будет регистрировать договор. Никто не знает об этой квартире. Прощай.

Альберто явно хотел сбежать как можно скорее. Наверняка он уже раз десять пожалел, что поддался эмоциям и помог мне.

— Постой! А что мне делать?

— Я помог тебе выбраться. Больше на мою помощь не рассчитывай. Я итак из-за тебя очень рискую. Ева и Стас очень злы.

После этих слов, он развернулся и быстрым шагом вышел из квартиры. А я глубоко вздохнула, наслаждаясь воздухом свободы. Теперь можно спокойно доесть остывшие круассаны, и подумать, что делать дальше. На журнальном столике нашлись листы бумаги и ручка…

Андрей. Ева. Слава. Эля. Стас. Я обвела имена своих врагов. Да. Андрей теперь тоже мой враг.

Зойка и её брат. Не так много людей из прошлого, с которыми я была близка… Надеюсь, они меня не забыли.

Альберто перед уходом оставил свой старый смартфон без сим-карты. Но в квартире есть вай-фай. Какая же у Зойки была фамилия?

Поиск ничего не дал — видимо, бывшая лучшая подруга вышла замуж и не стала указывать в соцсетях девичью фамилию. Так, теперь её брат. Мальчик неплохо устроился. Я с улыбкой читала одну статью за другой, рассказывающие о моём первом «клиенте». Жаль, добраться до него будет непросто.

Офис, в котором он работает, расположен в том же здании, что и «Мужские грёзы». А значит, любая попытка встретиться с единственным человеком, который может мне помочь, опасна.

Антона не было в соцсетях. Я не могу найти его друзей, общих знакомых. Зато могу найти его однокурсников, одноклассников Зойки, наших с ней подружек.

Три дня я посветила сёрфингу в интернете, звонкам через Ватсап и рассылке одинаковых писем. Некоторые игнорировали мои запросы, другие говорили, что не видели Зойку много лет, а однокурсники Антона при одном упоминании его имени меняли тон голоса с вежливо интересующегося на злобно раздражённый. Нет, друзьями в университете он так и не обзавёлся. Придётся ловить его в «логове зверя».

Вот только просто так попасть в престижный офис не получится — охрана бдит и без пропуска мимо неё ни одна муха не пролетит. Уж я-то знаю. Но даже если получится попасть внутрь, меня обязательно кто-нибудь узнает. Мне нужно не просто попасть туда, а стать невидимой…

***

На следующий день я проснулась в четыре часа утра, вызвала такси и через час была в паре кварталов от офиса. Не подходя слишком близко, в предрассветных сумерках, вглядывалась в очертания служебного входа на парковку. В такую рань на работу приходят либо конченые трудоголики, либо сотрудницы клининговой службы. Отличить первых от вторых проще простого — даже лиц не нужно видеть: одежда, походка и, самое главное, транспорт, на котором они добираются.

Уборщицы, должно быть, добираются на метро или рейсовых автобусах. Рабочий день офисных работников начинается в девять утра. На утреннюю уборку закладывают часа три. Значит, около шести они должны быть здесь. Но я могла ошибиться, поэтому и приехала на час раньше.

Три женщины. Ещё две. И четыре. Всё. На форме логотип и название клининговой фирмы, в которой они трудоустроены. Я сидела на лавочке, уткнувшись в телефон, и искоса поглядывала в сторону служебного входа. Подождала ещё полчаса. Теперь точно всё. Можно ехать домой.

Сначала я хотела устроиться на работу в клининговую компанию, но почти сразу про лёгкий способ попасть внутрь бизнес-центра пришлось забыть. Слишком долго и почти невозможно. Мои документы остались у Евы. Как минимум нужно восстановить паспорт, а это займёт не меньше месяца. Да и не направит никто новую сотрудницу на работу к элитному клиенту. У меня нет столько времени, так что… придётся немного нарушить закон.

Вернувшись в квартиру, арендованную для меня Альберто, я перебрала ножи и выбрала из них самый большой. Теперь можно выпить кофе и съесть бутерброд. А ещё немного поспать. Завтра опять придётся вставать ни свет ни заря.

Я не понимаю до конца, что я собираюсь сделать и,