Черт, какая глупая ситуация. Так и знала, что наша с Заком шутка не пройдет мимо злого языка Кейт. Не знаю, чем однажды закончится наша с ней вражда, но прямо сейчас мне хочется девушку чем-нибудь придушить! И уверена, что ей меня тоже!

Я встаю на ноги и поворачиваюсь к блондинке. Поднимаю подбородок и поджимаю губы, не собираясь Кейт уступать. Довольно с меня ее насмешек! Может, она и популярная девчонка, которая привыкла, что все потакают ее капризам, но мне надоело быть подушкой для ее иголок.

— Он у тебя под носом! — отвечаю уверено. — Но ты настолько ослеплена завистью, Кукла, что, боюсь, способна увидеть только вот это! — Я поднимаю руку и показываю ей «фак». Держу, не спеша опускать. — Зато я постараюсь, чтобы ты рассмотрела «вот это» очень хорошо! А с Бэйкером у меня то, чего у тебя с ним никогда не будет!

Я собираюсь сказать дальше «настоящей дружбы», но Кейт вдруг шагает вперед и с силой толкает меня в бассейн. В ней кипит столько злости, что я не успеваю этому помешать и падаю спиной в воду, подняв кучу брызг.

— Заткнись, выскочка! Ненавижу тебя!

— О-ой!

— Мне и не нужен этот зануда-умник! Мой отец — будущий сенатор! А все, что заслуживает Бэйкер — это ржавый трейлер! Я и думать не хочу о нем! Думать о всех вас, неудачники!

От неожиданности мне не удается сдержать испуганный вскрик, и всплеск получается шумным. Отец с Патрицией его слышат и тут же спешат подбежать к нам.

— Девочки? Девочки, о господи, что случилось?!

— Эшли! Кэтрин, почему она в воде в одежде?!

Хороший вопрос.

Я выныриваю из воды, отплевываюсь, и мы с Кейт с ненавистью смотрим друг на друга. Утонуть мне не грозило, я неплохо плаваю — отец научил, но все равно такой подлости от сводной сестры не ожидала.

— Она такая неуклюжая. Нечаянно оступилась! — слышу я ее холодный ответ, и мне тут же хочется возразить этой красивой светловолосой кукле со злыми голубыми глазами криком: «Лгунья!».

А еще, «Потому что твоя дочь — настоящая стерва!» — вот, что я должна выкрикнуть Пэйт, если хочу убраться из этого дома. Если хочу, чтобы эти дурацкие отношения отца закончились раз и навсегда! Потому что он должен выбрать меня! В конце концов, это я его дочь!

Кейт разворачивается и уходит, а я вылезаю из бассейна и смотрю ей вслед, мечтая о том, чтобы этот год поскорее закончился, и подлая змея исчезла из моей жизни. Вот уж по кому я точно скучать не стану!

— Да, пап, я случайно оступилась. Все нормально.

Я стараюсь ответить спокойно, но если голос сдержать можно, то вот с выражением лиц справиться сложнее. Наши родители отлично знают своих детей, чтобы и без нашего разъяснения обо всем догадаться. И отец не прячет того, что он расстроен.

— Не думал, что скажу это, Пэйт… Но, похоже, съехаться было преждевременной затеей.

— Я поговорю с ней, Брайан, — твердо и недовольно обещает Патриция, поворачиваясь к мужу. — Если Эшли угрожает опасность со стороны Кэтрин, я потребую у Говарда вмешаться. Возможно, ей будет лучше пожить с ним какое-то время, если эта ситуация ее так провоцирует. Честно говоря, я уже ничего не понимаю! — расстраивается она. — Я спрашивала Кейт много раз, и она ни разу не сказала мне, что против вашего переезда к нам. Эшли, поверь, мы с Брайаном оба хотели, как лучше!

Я верю мачехе, пусть наша семья и не самая совершенная, но мы все успели узнать друг друга.

— Пэйт, мы сами разберемся с Кейт. Мы просто говорили, и я оступилась. Не нужно разговаривать с Говардом, пожалуйста, — прошу женщину. — Извини что вмешиваюсь, но мне кажется, он давит на твою дочь. Будет только хуже, если она переедет к нему.

Я поднимаю кеды, которые оставила у бортика бассейна, и босиком возвращаюсь в дом. Поднимаюсь по лестнице на второй этаж. Когда вхожу в свою комнату, то неожиданно застаю Мэтью на ногах.

Он стоит у окна и кажется бледным, но уже успел надеть брюки, так что на этот раз я не прячу взгляд.

— Привет.

А вот голос его звучит увереннее и сильнее, чем днем по телефону. Хотя все с той же мрачной дистанцией, с которой он привык общаться с другими:

— Привет. И часто ты так купаешься, Уилсон? Я смотрю, у вас здесь весело.

Ясно. Значит, можно не надеяться, что Палмер ничего не видел и не обратит внимания на мой внешний вид.

Я ощущаю себя мокрой и жалкой, и на самом деле неудачницей, потому что и в этом раунде победа осталась за Кейт. Лягушка мой принц, или не лягушка, а сейчас я бы и сама не отказалась спрятаться ото всех на каком-нибудь болоте и от души поквакать. Потому что напиться я вряд ли решусь.

Представляю, как Кейт с Шоном и компанией в ресторане смеялись над нашей с Заком шуткой.

— Нет. Первый раз.

— Но он точно будет не последним, если ты и в следующий раз окажешься на краю и дашь себя столкнуть.

— Знаю.

Я закрываю дверь и оставляю обувь у стены. Беру из шкафа чистые вещи и ухожу в ванную комнату, чтобы переодеться. Смываю с себя косметику и скручиваю волосы на затылке в жгут — сушить их совершенно не хочется, как и заново прихорашиваться перед зеркалом только потому, что в моей спальне «вдруг» оказался симпатичный парень. Сейчас моя самооценка этому категорически противится.

Когда я возвращаюсь в спальню, Мэтью сидит на краю моего стола, возле раскрытого пакета из ресторана, и ест остывший буррито. Аппетит у парня отличный, судя по тому, как он серьезно к этому подходит. Вот только взгляд его направлен на меня и следит за каждым моим движением.

— «Роллы Джонса» или «Лунная устрица»? Нет, все же второе. У Джонса острее сальса[4] и мясо дрянь. Он совершенно не умеет его готовить. Так я угадал?

Палмер называет название ресторанов, расположенных неподалеку от пляжа и популярных у молодежи, и я киваю:

— Да. Я была сегодня в «Устрице».

— Это все мне, Уилсон? Я ведь съем. Чувствую себя голодным, как сам черт! Словно неделю не ел.

— Тебе. Ешь, конечно. Мэтью?

— Что?

— Тебе больше ничего не нужно? Мне сейчас лучше найти отца, иначе он сам придет сюда, чтобы поговорить. Я его знаю. Так ты что-то хочешь?

Он смотрит на меня и не спешит отвечать, словно раздумывая. Но наконец берет из пакета салфетку, сминает ее в пальцах и вытирает рот. А я успеваю несколько раз моргнуть, прежде чем он откладывает ее на пустую тарелку и разжимает губы.

— Только убраться отсюда. Сегодня же!

— Хорошо.