— Я вроде как ошиблась.

— Что значит «ошиблась»? — спросил Гиллеспи.

Долорес замолчала, видимо, что-то прикидывая в своем скудном уме.

— Ну это вроде как не он.

— Ты имеешь в виду мистера Вуда? — Гиллеспи указал на Сэма.

— Да.

Парди откашлялся.

— Тут, значит, такое дело. Долорес иногда ночью просыпается. И вот однажды она вскочила с кровати под утро и увидела за окном полицейскую машину, ну а потом легла и снова заснула. И что-то там увидела во сне. Она ведь знала, кто в этой машине сидит. Ну вот ей что-то и причудилось, наверное.

— Ты хочешь сказать, — спросил шеф полиции, — что твоя дочь мельком увидела Вуда в патрульном автомобиле, а потом ей приснилось, будто он с ней переспал?

Парди долго молчал, играя желваками на своем бледном худом лице. Затем выдавил:

— Да, вроде того.

Гиллеспи подался вперед.

— Неужели такая взрослая девушка, как твоя Долорес, могла поверить в свой сон настолько, что явилась сюда с подобными обвинениями? Да если бы она была помоложе, то его, — он кивнул на Сэма, — могли надолго упрятать за решетку.

— Что делать, если так получилось, — промямлил Парди.

— Теперь меня не станут обследовать? — спросила Долорес.

— Нет, — ответил Гиллеспи. — Если ты и твой отец заявляете при свидетелях, что обвинение против мистера Вуда — ошибка, тогда медицинская экспертиза отменяется.

Долорес кивнула.

— Вы правильно сделали, что пришли сюда признать свою ошибку, — подал голос Вирджил Тиббз. — Нашли в себе смелость, не побоялись. Не многие девушки решились бы на подобный шаг.

— А меня папа заставил, — честно призналась Долорес.

— Если не возражаете, я задам вам вопрос. Вероятно, он вам покажется пустым, но для меня это очень важно. — Тиббз подождал и, поскольку девушка не возразила, продолжил: — Почему вам приснился именно мистер Вуд?

Мгновенно вмешался отец:

— Я же сказал, она увидела на улице его автомобиль, ну и втемяшился он ей в голову.

Тиббз смотрел на девушку, словно не слышал его слов. Долорес наконец встрепенулась, разгладила юбку и даже смутилась.

— Ну он, типа, парень клевый. Сама-то я его не знаю, но рассказывали. На хорошей работе, с машиной. Без девушки. Ну я, типа, решила его закадрить.

— У него есть девушка, — неожиданно произнесла Дуэна.

Сэм с изумлением поднял голову. Долорес тоже посмотрела на Дуэну. Затем перевела взгляд на Билла Гиллеспи, будто шеф полиции мог ей в этом помочь. Заявление Дуэны ее ошеломило.

— Да старый он для тебя, девочка, — утешил дочь Парди.

Билл Гиллеспи тяжело вздохнул:

— Ладно, давайте заканчивать. Я считаю, что если вы по доброй воле пришли, чтобы снять с мистера Вуда обвинение в совращении, значит, все. Но мистер Вуд имеет право подать на вас иск в суд за нанесение морального ущерба. Полагаю, он так и поступит.

— Я не буду подавать никакого иска, — быстро проговорил Сэм.

Парди встал, тронул дочь за плечо.

— Пошли домой.

Долорес послушно двинулась за отцом. В дверях она обернулась и посмотрела на Сэма, пытаясь улыбнуться. А затем, к всеобщему удивлению, тихо произнесла: «Извини» — и скрылась за дверью.

— И что теперь? — спросил Гиллеспи, обращаясь к Тиббзу.

— Вы можете освободить мистера Вуда из-под ареста, — ответил черный детектив.

— Нет, я этого не сделаю, — с нажимом произнес Гиллеспи. — Пока не выясню, откуда он взял шестьсот долларов наличными, чтобы погасить кредит за дом.

Сэм пытался что-то сказать, но его опередил Тиббз:

— Мне известен ответ на этот вопрос. В банке вам назвали сумму, но не уточнили, в каких купюрах мистер Вуд заплатил.

— Какая разница? — усмехнулся Гиллеспи. — Наличные есть наличные.

— В данном случае это имеет значение, — возразил Тиббз. — Когда я спросил об этом в банке, мне пояснили, что почти вся сумма была выплачена монетами — четвертаками, пятидесятицентовиками и даже мелочью. Купюр было не много, и самая крупная — пять долларов.

— Он что же, вытащил их из копилки?

— Именно так. Мистер Вуд эти деньги накопил. Нельзя назвать его решение особенно мудрым. Банковские проценты составили бы восемнадцать долларов год, да и деньги там были бы сохраннее. Но он так решил и начал копить, наверное, с первого дня службы в полиции. Что-то оставлял себе, остальное в копилку.

— У меня получалось откладывать по пятьдесят центов в день, — пояснил Сэм.

— Но в общем выходило немного больше, — произнес Тиббз. — Около четырех долларов в неделю. Но все-таки почему вы не положили их в банк?

— Сам не знаю, — пожал плечами Сэм. — Мне представлялось это какой-то игрой. Очень хотелось поскорее расплатиться за дом.

— В любом случае вопрос ясен. — Тиббз посмотрел на Гиллеспи. — Теперь он свободен?

Шеф полиции смешался. Прежде чем ответить, он бросил взгляд на Джорджа Эндикотта, словно спрашивая совета. Но тот молчал.

— Думаю, да, — наконец согласился он.

— В таком случае, — продолжил Вирджил, — прошу немедленно восстановить его на службе, чтобы он мог сегодня ночью выехать на патрулирование.

— Я хотел бы эту ночь провести дома, — сказал Сэм.

— Нет, мистер Вуд, — возразил Тиббз, — для дела очень важно, чтобы вы сегодня вышли на дежурство. Если вы не против, я буду вас сопровождать. — Он обратился к Гиллеспи: — Обещаю вам, что если ничего не случится, то мистер Вуд еще до рассвета арестует убийцу Энрико Мантоли.

Сэма не покидало ощущение, будто все это привиделось ему в дурном сне. Ярость и бессилие перед внезапно нахлынувшей бедой исчезли. Кошмар закончился, он проснулся. Но тогда получалось, что Дуэну Мантоли он обнимал тоже во сне? А совсем недавно она при всех объявила себя его девушкой. Это ему приснилось?

Предположим, ей просто захотелось сбить спесь с Долорес Парди, и она своего добилась. Но это ведь было, было. Однако надо заехать поужинать.

Сэм остановился у кафе, где готовили приличные бифштексы. Впервые после ареста он почувствовал настоящий голод.

Увидев его, хозяин кафе обрадовался:

— Рад вас видеть снова, мистер Вуд!

Сэм понимал, на что он намекает.

— И я рад опять побывать у вас. Скажите повару, пусть получше прожарит бифштекс, я не люблю с кровью.

— Да, я помню. — Хозяин помолчал. — Хочу спросить у вас кое-что. Что за черный коп у вас объявился? Все в городе говорят об этом.