Зато Алексия твердо знала, что не позволит Билли уничтожить ее жизнь. Она так упорно трудилась ради карьеры и замужества, а теперь ей угрожает призрак из прошлого, прошлого, к которому она теперь не имеет отношения. Ни за что, пока она еще живет и дышит.

Кроме того, девушка, которую искал Билли, уже мертва.

Алексия де Вир похоронила Тони Гилетти много лет назад.

– Эдвард?

– Министр внутренних дел?

– Хотелось бы, чтобы вы от него избавились.

Волосы на загривке Эдварда встали дыбом. Он глянул на босса новыми глазами.

«В ней есть решимость, жестокость, которые я недооценил. Она грязно дерется. Привыкла выживать в любых обстоятельствах. Совсем как я».

Что кричал Хэмлин, когда полиция его оттаскивала? «Я знаю, кто ты».

Жаль, что сэр Мэннинг не может сказать того же. Не в малой степени потому, что его собственное выживание теперь может от этого зависеть. Он вспомнил о Сергее Милеску и безымянных людях, которые ему платят. Вспомнил резкую боль в груди, когда нож прорезал кожу, холодный ужас человека, привязанного к собственной кровати, беспомощного при виде лезвия, нависшего над гениталиями. Вспомнил видеокамеру и гнусные извращенные мерзости, которые Сергей заставлял его делать.

У Эдварда были свои тайны.

Несколько напряженных секунд министр и его секретарь рассматривали друг друга, как две пустынные ящерицы. Немигающие, холоднокровные и неподвижные, как статуи. Каждый пытался разгадать намерения другого. Партнеры ли они в охоте на Хэмлина? Или один из них – хищник, другой – добыча?

– Да, министр внутренних дел, я могу от него избавиться. Если именно этого вы хотите.

– Именно этого, Эдвард. Именно этого.

– Тогда считайте это сделанным.

Он встал и пошел к выходу, но у самой двери обернулся:

– Всего один маленький вопрос, министр. Я слышал, как Хэмлин называл вас «Тони». Почему?

– Прозвище, которое было у меня в детстве, – не колеблясь, ответила Алексия. – Честно говоря, я сама не помню. Так странно слышать его снова после стольких лет.

– Могу представить…

Дверь за ним закрылась.

Все было кончено очень быстро.

Ни адвокатов, ни телефонных звонков, ни появлений в суде, ни апелляций. После того как Алексия де Вир отказалась видеть его, полиция бросила Билли в фургон вместе с шестью другими участниками демонстрации, а после заперла в камере вестминстерского полицейского участка. Через несколько часов за ним прибыл модно одетый мужчина.

– Мистер Хэмлин, произошло недоразумение. Вы можете пойти со мной.

Незнакомец казался дружелюбным и добрым. У него была речь человека образованного, и он носил прекрасно сшитый костюм. Билли чувствовал себя в полной безопасности, садясь в машину с водителем. Очевидно, он решил, что его везут прямо в министерство внутренних дел, но как только дверь машины захлопнулась, Билли связали и сделали укол снотворного. Он смутно сознавал, как его переносят из одной дорогой машины в другую, безликий белый фургон, направлявшийся в Хитроу. Сон застилал ему глаза и мозг. Он почти не помнил, как у него забрали паспорт, унесли и вернули со зловещего вида черными штампами на последних страницах. Он был без багажа, но его проводили в самолет авиалиний «Вирджин Атлантик», усадили, а он из последних сил боролся со сном. Самолет тем временем взмыл в серое, дождливое небо.

Проснулся он в Нью-Йорке. Без денег и вещей, выброшенный на американскую землю, как никому не нужная посылка, возвращенная отправителю. Так и не пришедший в себя Билли уселся на скамейку и поискал мобильник.

«Исчез».

Нет! Он не мог пропасть! Что будет, когда позвонит голос? Кто ответит? Билли затрясло. Почему Алексия не выслушала его? Почему он не заставил ее выслушать? Он все испортил. Теперь будет кровь, еще больше крови. И эта кровь на его руках. Он заплакал.

– Мистер Хэмлин?

Билли поднял усталые глаза.

И не сопротивлялся, когда сильные руки схватили его и унесли.

– Хорошо. Значит, у нас есть омар, шесть фунтов крабового мяса, свежие томаты «Адамс фарм» на салат. Сколько?

Филиппинка Лидия, кухарка и домоправительница Мейеров, подняла гигантский, едва не лопавшийся джутовый мешок.

– Много. Достаточно, чтобы накормить армию, миссис Люси.

– Прекрасно. Потому что мы собираемся кормить армию. Говядина?

– Уже в духовке. Медленно поджаривается.

– Свежий хлеб?

– Имеется.

– Земляника? Тоник для джина Тедди? О, будь все проклято!

Люси Мейер прижала усыпанную бриллиантами руку к вспотевшему лбу.

– У нас кончился джин! Я пошлю Арии в город! Как по-твоему, «А энд П» еще открыт?

– В час дня? Определенно.

Лидия слегка сжала руку Люси. Ей нравилось работать на Мейеров.

– Попытайтесь расслабиться. Обед пройдет идеально.

Люси так на это надеялась. Она была перфекционисткой, любила, чтобы все было совершенством, от званых обедов и мелирования волос до ежегодного обновления мягкой мебели в летнем доме на Мартас-Вайнъярд. В детстве семья Люси проводила лето на ближайшем острове Нантакете, и она помнила пикники, организованные матерью, как нечто исполненное изысканной красоты: цветные салаты и морепродукты, разрозненный французский фарфор и крахмальные льняные скатерти на одеялах для пикников. А ужины! Настоящие театральные постановки!

Люси помнила длинные антикварные столы, сверкающие хрусталем и дорогим серебром. В те времена мужчины надевали к ужину смокинги, а леди – ослепительные платья из шифона, шелка и кружев и обвешивались драгоценностями. Люси и ее младший брат восхищенно наблюдали за приготовлениями, пока няня не прогоняла их в детскую.

Конечно, с шестидесятых многое изменилось. Став взрослой, Люси Мейер предпочитала отдыхать в Мартас-Вайнъярд отчасти потому, что он был менее чопорным и более живым. Здесь все вертелось вокруг развлечений, вечеринок у бассейна, пикников и выловленных самими же морепродуктов. Но это не означает, что не стоит прилагать усилий для того, чтобы устроить ужин в честь приезда Алексии и Тедди.

Войдя в огромную гостиную со сводчатыми потолками, Люси взбила и без того пышные подушки на диванах от Ралфа Лорена и попыталась последовать совету Лидии расслабиться.

Совершенно непонятно, как ее подруга Алексия де Вир справляется со стрессами, вызванными управлением страной? Достаточно утомительно управлять одним-единственным домом!

Мир Алексии был невероятно далек от мира Люси Мейер. Но их дружбу скрепляло то обстоятельство, что ни одна женщина не хотела бы поменяться местом с другой. Люси любила заниматься хозяйством и принимать гостей так же сильно, как Алексия любила политику и все атрибуты власти. Обе преуспели в своих занятиях. И несмотря на различия, у них было кое-что общее. Обе были замужем за чудесными, заботливыми мужчинами, работавшими в области финансов. Тедди управлял хедж-фондом и имел небольшой, но прибыльный европейский бизнес. Арни Мейер был венчурным капиталистом, с акциями в фондах по всем континентальным штатам США, а также в Азии и на растущем ближневосточном рынке. Мужчины никогда не работали вместе напрямую, но разбирались в делах друг друга.