Ректор кивнул и с нехорошим спокойствием спросил:

— Откуда кровь на постели?

Норт бросил быстрый взгляд на меня, затем накрыл мою ладонь, сжал, почти болезненно и с самым невозмутимым видом произнес:

— Артан, неужели я должен тебе объяснять, откуда берется кровь на простынях?

И в этот миг что-то свалилось.

Мы все посмотрели на пол, на упавшую и раскинувшую лапки Салли, у которой случился, похоже, обморок.

— Пауль, — осторожно позвала я.

Мой паучок спрыгнул вниз, подхватил ящерку, перекинул через спинку и засеменил прочь, видимо, приводить огненную подружку в чувства. Ректор услужливо открыл для него дверь и закрыл, как только Пауль выполз. А после, сложив руки на груди, Гаэр-аш окинул родственника насмешливым взглядом и ехидно поинтересовался:

— Так значит сегодня в таверне ты потерял невинность, Норт?

Дастел нахмурился, но ректор не был намерен смягчать формулировки и продолжил:

— Потому что твоя «невеста» как была девочкой, так ею и осталась, братишка, следовательно, невинность терял кто-то совершенно иной, а вас было двое. Забавно, не правда ли? И я, конечно, сложно представляю процесс твоей «потери невинности», зато четко могу сообщить, что сегодня ты потерял кое-что более ценное — мое доверие, Норт!

И адепту нечего было на это возразить — Норт просто промолчал, хмуро глядя на ректора. Лорд Гаэр-аш выдержал паузу и продолжил тихо, как-то пугающе даже, и гнев ощущался в каждом слове:

— Ты знал, что в пределах мертвого леса будет отступник. Знал и допустил проведение ритуала с применением крови. И двадцать некромантов с шестью боевыми магами испытали невероятное чувство потрясения, когда приманенный маг-отступник вдруг замер в десяти шагах от цели, криво, но очень счастливо оскалился и улетел в другом направлении. О чем ты думал, Норт? И чем ты думал, когда лгал? Мне лгал.

Норт промолчал, опустив взгляд.

Тут уже я не выдержала и, стараясь говорить, а не хрипеть, торопливо сказала:

— Это я виновата, не Норт. Лорд Гаэр-аш, он не знал, что я буду применять свою кровь, я же не говорила…

Убийственный взгляд серых глаз вынудил остановиться на полуслове. Ректор улыбнулся мне снисходительно, как ребенку, и пояснил:

— Капитан несет ответственность за членов своей команды. Более того — Норт приволок вас, адептка Каро, туда, где вам быть не полагалось. И приволок под свою ответственность.

Я хотела сказать, что приволок Дан, и вообще…

— Риа, он прав, — загубил мой порыв на корню Норт.

В двери как-то издевательски постучали, ректор открыл и вновь вошел тот странный старичок. Улыбка с изрядной долей хитринки играла на его губах, когда он сообщил:

— Дознавателя добил вашего. Арташа, дорогуша, прости, не удержался.

И я как-то окончательно ослабла на подушках, и перед глазами потемнело.

— Дед, — лорд Гаэр-аш тяжело вздохнул, — я просил прибраться за Нортом, просто скрыть следы воздействия и только.

— Ага, — хохотнул откровенно ужасающий меня целитель, — а Норт просил только проверить, не загнется ли источник у девочки, но тебе же понравилось, что я чуть-чуть превысил полномочия, а?

— Зато мне не понравилось! — отрезал Дастел.

— Дыши глубже, маленький, в ее мозги я не влез. — Хохотнул снова и добавил: — Не успел, то Арташа нервничал, то ты сильно быстро вернулся.

После такого я жалобно посмотрела на Норта и тихо взмолилась:

— Можно мне уже пойти?

Улыбнувшись, тоже как маленькой, Дастел набрал очередную ложку супа, поднес к моим губам, и едва я все съела, безжалостно ответил:

— Нет, Риа, пока не станет легче, будешь здесь, переносить тебя в таком состоянии я не могу, лечить также не могу — есть опасность, что твоя магия накроется медным тазом.

У меня глаза испуганно округлились.

— Успокойся, я буду рядом, — пообещал Норт.

— За дверью! — вставил ректор.

Дастел явственно заскрипел зубами, но лорд Гаэр-аш добавил:

— Для Каро вызову сиделку, на этом все. Сейчас на выход. Все на выход.

И сказано было так, что Норт отставил тарелку, наклонился, осторожно прикоснулся губами к моей щеке, незаметно вложил в мою ладонь кристалл Эль-таима, судя по размеру мой, и вышел, предварительно демонстративно пропустив и старичка, и ректора, после дверь закрылась, и я осталась одна.

Не надолго, уже через несколько минут появилась госпожа Тасан, штатная целительница, улыбнулась мне и как маленькой:

— А кто у нас плохо кушал? Давай-давай, моя хорошая, мы сейчас приподнимемся, хорошенько все скушаем и спатки, при угрозе магического выгорания нужно много-много спать.

Я покорно доела суп, после без слов выпила снотворное и, проваливаясь в сон, думала лишь об артефакте, который продолжала сжимать в кулаке. Действие Эль-таима ощущалось почти физически — слабость медленно, но верно отступала, в голове прояснялось, дышать становилось все легче, и сон мой был здоровым, так как артефакт напрочь ликвидировал состав снотворного.

За свой здоровый сон я и поплатилась!

Проснулась, едва отворилась дверь — отворилась бесшумно, и совсем не та, которая вела к выходу из спальни. Сразу почему-то вспомнился тот странный старик, еще мелькнула мысль, что с психическим здоровьем у него сложности, и я уже было думала распахнуть ресницы и вообще заорать, призывая кого-нибудь, и лучше всего Норта, но в следующий момент мужская рука легла на мой лоб, и я услышала тихий голос ректора:

— Мне следовало настоять и переправить тебя в Некрос, как только увидел в таверне.

И обозначать свое пребывание среди неспящих вмиг расхотелось. Я постаралась контролировать дыхание и вообще затаилась, боясь пошевелиться.

Тихо скрипнула кровать, принимая вес севшего рядом со мной лорда Гаэр-аша, теплая ладонь осторожно погладила по щеке, спустилась к подбородку, пальцы едва-едва прикоснулись к губам.

Мое сердце перестало биться.

А затем я услышала тихое, сказанное почти с бессильным стоном:

— Как же сильно ты мне нравишься, девочка… И как же ужасающе осознавать, что сегодня я мог потерять тебя.

Я едва дышала. Едва-едва, стараясь совершенно ничем не показать, что я все, совершенно все слышу. Шорох ткани, теплое дыхание на лице, и осторожное прикосновение к моим губам. Едва-едва ощутимое, затем он отодвинулся, еще некоторое время я слышала дыхание лорда Гаэр-аша, а после он ушел.

Распахнув глаза, я долго смотрела в потолок, чувствуя себя потерянно и опустошенно, а после осторожно поднялась — сил уже хватало, Эль-таим сделал свое дело. Закутавшись в простыню, я осторожно обошла кровать, в поисках одежды, обнаружила вещи сложенными на стуле у зашторенного сейчас наглухо окна, подошла, чуть отодвинула ткань гардины и сразу сощурилась от яркого солнца. Там, за окном, был столь редкий для этих мест солнечный день, ослепительно сверкал снег, небо было ясным и безоблачным, по двору ходили некроманты, степенно и неторопливо плывя по отчищенным дворниками-зомби дорожкам, летали почтовые вороны, подменявшие в дневное время летучих мышей…