Это было мгновение замешательства, паники, ужаса перед обнаружением и облегчения от того, что чета Лесски в эту секунду стояла ко мне спиной.

— Что вы там… — начала шляпница, мадам Привир, краснея и заглядывая мне за спину. Но я, не слушая ее и не оправдываясь, с размаху влетела в дверь кладовой.

— Ганс!.. — Хотелось добавить: «Я убью тебя». Даже не «вас», а «тебя», потому что злость моя была максимально возможной, но… на заднем фоне прозвучал едва различимый щелчок, и я выпорхнула не в кладовую, а в совсем другом пространстве. Получается, что огневик, дабы не разбираться со мной, сразу же меня перенаправил. Определиться с тем, куда попала, было относительно легко. Комната впереди явно мужская, комната сзади несомненно ванная, а дверь, которую я закрыла за собой, определенно ведет из ванной в спальню. И все бы ничего, но эту дверь вновь открыли, и отнюдь не Ганс, спешащий следом, а кто-то узнавший меня со спины и в пальто.

Он-то и спросил удивленно:

— Ирэна?

Теперь главное не обернуться, поняла я, услышав голос стихийника.

— Да? — откликнулась тихо и решила сделать несколько бесценных шагов на выход из хозяйской спальни.

— Что-то случилось? — встревоженно вопрошает он.

Шажок.

— Ничего особенного, — еще шажок, — мы с девочками чуть не встретили ваших родителей, — шажок большой и совсем крохотный, — в шляпной лавке и были вынуждены скрыться, — берусь за дверную ручку. — Ганс помог с переходом…

— В лавке? — переспросил девятый.

— Д-да, — поворачиваю ручку, давлю на дверь… вот щелочка между полотном и косяком становится все шире и шире… почти свобода! Главное, не обернуться и уйти, гордо расправив плечи и высоко подняв голову. Ведь нет ничего предосудительного в том, что теперь и я, спасения ради, прошла через его обитель.

— Значит, она подбирала аксессуар для нового платья на выход в свет, — размышляя вслух, произнес Лесски, — предположительно в театр.

— Может быть, — согласилась я, распахивая дверь.

А он явно вышел из ванной и задел комод у стены, от чего подсвечники на нем задребезжали, а сам профессор протяжно вздохнул. То ли тяжело, то ли с облегчением.

— Не «может быть», а «так точно», — поправил он меня. — И во избежание повторной встречи придется отложить посещение театра.

— Как?! — Я обернулась несмотря на все мысленные установки и наградила девятого гневным взглядом.

— Это теперь небезопасно, мы можем столкнуться.

Прищурилась, глядя в лицо Дейра, а отнюдь не на голый торс и полотенце, которое… висит на шее мужчины.

— Я уже пообещала Ливи и Эсмире. Мы настроились посетить постановку, купили обновки и вдруг… останемся дома?

— Ирэн, я бы не хотел рисковать, — мягко произнес стихийник.

— Знаете, Дейр, волков бояться — в лес не ходить! — всплеснула я руками. — И помнится, вы ранее малодушием не страдали.

— Ранее волчицы в мой дом не забредали, — улыбнулся и добавил совсем тихо: — С поверенными…

То есть это он обо мне?! Вот так вот? Волчица!

В следующее мгновение дверь, которую я открыла, с грохотом захлопнулась, и в комнате поднялся ветер. А профессор скептически изогнул бровь:

— Ирэн, вы опять?

Удивленно оглянулась, понимая, да, опять. Только не воронка! Не сейчас, когда я едва позволила себе мечту о поступлении в Академию МагФорм! Я сжала кулачки, сдерживая бушующую в груди и в комнате стихию, и ответила, пожалуй, самым миролюбивым тоном:

— Сэр Лесски, прошу простить меня за вторжение в вашу жизнь, дом и спальню… Также за то, что я своими планами перечеркнула ваш вечер и посмела настаивать на совместном выходе в свет. Мне очень жаль.

Ветер стих. Дверь открылась. Брови Дейра удивленно изогнулись. Он стянул с шеи полотенце, потер затылок рукой и собрался что-то ответить, но я не позволила:

— Прошу простить за проявленную самонадеянность и дерзость, подобное более не повторится.

Сдержанная улыбка, легкий поклон и, стараясь не показать подступивших слез, я тихо вышла из спальни полураздетого девятого, который остался стоять там, посредине комнаты, всем своим видом являя крайнее удивление.

— Ирэн, извините, — смущенный Ганс вновь появился из ниоткуда и преградил мне путь на лестнице, — я не хотел, чтобы к Дейру. Это вышло нечаянно…

— Хотел! — рассмеялись довольные сестры в холле. — Мы видели его коварную улыбку!

Взгляд мой, по всей видимости, был тяжелым и хмурым, поэтому дворецкий сменил нерешительно-заискивающую улыбку на каменное удивление.

— Что случилось?

— Для нечаянной ситуации ничего особенного, — пожала плечами и постаралась улыбнуться, — но за подобный просчет поплатились мы оба.

— Оба?

— Да. Дейр не посетит сегодняшнее театральное представление, поэтому… — задумалась на мгновение и тихо попросила: — Ганс, не откажетесь ли вы и в этом походе составить нам компанию?

— С радостью… — медленно ответил он, глядя куда-то поверх моего плеча.

— Вот и замечательно! — С задорной улыбкой подхватила его под руку и развернула, спускаясь вниз. — Я буду просто прекрасно выглядеть на вашем фоне.

* * *

Театр магического искусства поражал богатством убранства, изысканностью публики и представлением, великолепие, мощь и таинство которого можно было сравнить с полным затмением солнца. В нем были задействованы огневики, воздушники и водники не ниже третьего уровня, коим за мастерство владения стихией легко присудить и пятую степень.

Огненные шары закручивались воздушной воронкой, чтобы затем выплеснуться на зрителей волной маленьких огоньков. Крики ужаса и восторга накрыли зал, когда капли огня угрожающе застыли над головами посетителей, а затем начали медленно подниматься вверх, расти, вытягиваться. Пока над залом не вырос золотистый дождь, огненные струи которого бьются о невидимую грань, расходятся кругами, как на воде, и стекают вниз, к проходам.

— Танага, Рах-зу, Ирибитонаш и Карагуза с эффектом преломления, — перечислила я заклинания, использованные магами, и отвлеклась от огненно-дождевого чуда на ту самую публику, что именуется сливками с голубой кровью — ужасное сочетание образов!

Итак, здесь были ученицы профессора, — точеный профиль оборотницы рыси я узнала бы откуда угодно. Недалеко от нее сидела огневичка Даная, а рядом с ней белокурая дама, которая не пожелала поздороваться с Дейром в парке. Так же здесь были представители королевской семьи. Кузен короля и двое его сыновей и, если я не ошибаюсь, та огненная шевелюра принадлежит Эвении Ритшао. По ее напряженным плечам видно, леди неуютно находиться здесь, чего не скажешь о ее седовласом соседе справа. Он, наоборот, расслаблен и, кажется, получает настоящее удовольствие от процесса, даже не замечая того, что на него время от времени поглядывает весь зал. Неужели это старый король Гадарт Великий?