Возле возвышения лежал мертвый колдун. Это был Менк, самый молодой.

А на самом возвышении, задыхаясь, сидел Нгаигарон, над которым склонились пятеро колдунов. Он корчился от боли в животе; из раны сочилась кровь, но ее было не так много, как бывает при подобных ранениях.

Колдуны убрали кресла, положили его на спину и разорвали одежду, чтобы осмотреть рану.

— Нгаигарон! — один из колдунов, Аспр, склонился над ним.— Нгаигарон — как тяжело ты ранен?

— Не смертельно,— проворчал Нгаигарон.— Меня ничто не может убить…

— Но мы должны залечить твою рану,— сказал Аспр.— Тос — промой ее вином и водой. Принесите какие-нибудь тряпки, чтобы перевязать ее!

— Она заживет,— тяжело вздохнул Нгаигарон,— еще до наступления ночи. Только дайте мне отдохнуть. Что за кинжал меня ударил? Это не обычное оружие!

Ему показали, и он снова застонал.

— Старинный, старинный,— пробормотал он, закрыв глаза.— Древнее самого человечества. Однако его волшебная сила сослужит мне хорошую службу — я чувствую, его нашли где-то в подземельях… там, где должен быть путь в Мир Мрака!

* * *

Из зала битва переместилась в одну из башен дворца.

Теммар был окончательно изможден; пытки колдуна подорвали силы, а кровавый бой вымотал до предела. Поэтому Соня, — одна из немногих, кто не получил серьезных ран, — приняла на себя командование. Она быстро приказала своим людям надежно загородить все входы в башню.

Затем она позвала Кироса, Энади и еще нескольких людей Теммара, чтобы точно определить, в каком именно месте дворца они находятся, и решить, как дальше сражаться с Нгаигароном. Посовещавшись, Соня поднялась на третий этаж башни и подошла к постели, на которой отдыхала Сионира. К своему удовольствию, она обнаружила, что та быстро поправляется. Змеиная жрица сидела на постели в полном сознании, ни в коей мере не утратив своего человеческого облика.

Соня созвала остальных жителей Тальмеша в цокольном этаже.

— Мы уничтожим их, заманивая сюда маленькими группами,— сказала она им,— по два, три, пять или шесть человек! Заманим их понемногу в башню и перебьем! Есть у кого-нибудь лучшие предложения?

Лучших предложений не последовало.

Воины, посланные наверх, вернулись и доложили, что все входы загорожены; Соня отправила для более надежной охраны по два человека к каждой двери. Затем они с Сионирой и остальными вернулись к обсуждению ситуации.

* * *

Нгаигарон — слишком ослабевший, чтобы передвигаться, отдал распоряжение своим отрядам, и те стали готовиться к обороне.. Они поставили надежную охрану перед входом в аудиенц-зал и расставили людей на каждом из трех этажей, чтобы усилить там охрану входов в башню.

— Они у нас в ловушке,— рычал колдун.— Но они не дремлют, так что будьте осторожны! Я сейчас не в лучшей форме; моя дочь тоже, но она скоро поправится! Будьте осторожны — и начинайте штурм этой двери!

Его люди, используя таран, выбили тяжелую, окованную железом дверь, и толпой ворвались в башню. Перед ними зияла темная пустота — ни света, ни движения…

Вдруг из первых рядов раздались пронзительные крики, и люди подались назад к своим товарищам, тщетно пытаясь поразить мечами гигантскую змею, ползущую на них из темноты.

В своем замешательстве они почти не оказали сопротивления граду кинжалов, посыпавшихся на них из темноты вслед за атакой Сиониры. Семеро из них были убиты, двенадцать тяжело ранены, а остальные отступили в аудиенц-зал.

Соня, Сионира, Кирос И остальные снова укрылись в темноте, быстро привязали прочные кожаные ремни, заготовленные заранее, к нескольким тяжелым деревянным столам, подтянули их наверх, а ремни закрепили за порог.

— Хватайте их скорее! — неистовствовал Нгаигарон.— Один из вас, мои помощники, пусть идет с ними!

— Тос, ступай ты! — кивнул Аспр одному из колдунов.

Молодой колдун возглавил группу наемников. Они осторожно подошли к выбитой двери и заглянули в нее. Никого! Ни змей, ни воинов…

— Берегись! — крикнул вдруг Тос.

Но было уже поздно: один из людей Нгаигарона, переступив порог, наткнулся на преграду, и с потолка на них упали тяжелые столы, а затем посыпался град ножей и копей. Еще тринадцать человек Нгаигарона нашли здесь свою смерть, в том числе и молодой колдун Тос.

Люди в задних рядах с криком отступили, перегруппировались и решили атаковать противника. Они рванулись в темноту, подгоняемые страхом перед Нгаигароном. Но на этом этаже башни смерть больше не подстерегала их…

Приободрившись, они в полумраке начали подниматься на второй этаж по длинной витой лестнице.

Двенадцать идущих впереди не дошли до второго этажа, потому что древние ступени, кое-как выдержавшие вес защитников башни, обрушились у них под ногами. Люди с криками попадали вниз, и еще дюжина оказалась похороненной под камнями. Соня и ее отряд, спрятавшись на верхних этажах, слышали грохот и крики умирающих. Они долго вслушивались, но в наступившей тишине не было слышно ни шороха.

* * *

— Мой господин, город кишит змеями!

Нгаигарон, по-прежнему сидя на возвышении в окружении своих помощников-колдунов, сурово смотрел на дарфарского купца, который принес эту весть.

— Я ничуть не удивлен,— пробормотал он, наконец.— Иди и скажи нашим людям, чтобы закрыли все вход; все, кто еще не во дворце, должен рискнуть и найти укрытие! И убивайте всех гадов, которые уже осмелились прорваться во дворец!

— Все сделано, Нгаигарон! Но… еще кое-что…

Колдун еще более сурово посмотрел на заколебавшегося купца.

— Говори же! В чем дело?

— Идзура погибла, мой господин. Мы нашли ее над одним из нижних балконов. Должно быть, она спрыгнула или упала из окна.

Нгаигарон остался равнодушным к этому известию. Идзура уже давно сослужила ему свою службу и больше не интересовала его.

— Перенесите меня в мои покои,— приказал он Аспру и остальным молодым колдунам.— Там я обрету силу и быстрее поправлюсь.

День клонился к концу, и вечер постепенно вступал в свои права; во дворце все стихло. Нгаигарон лежал в своей спальне и восстанавливал силы, черпая энергию из волшебной ауры Аспра и его сподвижников, дежуривших у постели. По всей длине коридора была выставлена усиленная охрана. Колдун предавался раздумьям и вертел в руках старинный кинжал, брошенный в него Соней.

— Вероятно, Судьба, в конце концов, повернулась ко мне,— бормотал он.— Путь, который я искал, нашли другие, путь во Тьму. Этот кинжал был Печатью, и он соответствовал Двери; выздоровев, я пойду к храму Грифа и возложу его на алтарь Урму, чтобы он указал, где находятся врата, которые этот кинжал когда-то запирал. О, эта рана отныне кажется мне ничтожной ценой, потому что кинжал, который ее нанес, приведет меня к Тем, кто сможет дать мне силы окунуться в мир Кромешной Тьмы и править им с помощью моего скипетра!