Вдруг Дэнни осенило. Он пошел на кухню, открыл шкафчик, вытащил банку с арахисовым маслом и выкинул в ведро.

— Путь длиной в тысячу миль… — Он не смог вспомнить продолжение цитаты, но не сомневался: она сюда подходит.

У муки давно истек срок годности, и она тоже отправилась в мусорку. Дэнни вспомнил, как Уилл рассказывал о блинчиках, которые готовила Лиз. Она всегда утверждала, что секретный рецепт передала ей бабушка, а той — ее бабушка и так далее, вплоть до начала времен, хотя на самом деле ничего в нем не было секретного и никакая бабушка его не передавала. Лиз просто замочила на ночь лист бумаги в чайной заварке, чтобы он походил на пергамент. Потом она слово в слово переписала на него рецепт с сайта Джейми Оливера и озаглавила его «Бабушкин тайный рецепт блинчиков». Еще она добавила пугалок, вроде тех, которые пишут на картах сокровищ: какие проклятия и бедствия подстерегают того, кто дерзнет бросить взгляд на страничку.

Дэнни заглянул на полку над микроволновкой, где пылились несколько кулинарных книг. Он медленно пролистал их, периодически задерживая взгляд на забавных пометках, оставленных Лиз наверху страниц (запеченная фасоль: «Сытно, но пукотно»; спагетти болоньезе: «В следующий раз взять к блюду вина»; домашняя паста: «Только для садистов»; домашний кетчуп: «Зачем я вообще заморочилась?»), пока наконец не нашел то, что искал.

Дэнни переписал список ингредиентов — стандартный набор для блинчиков, но он ничего не смыслил в готовке и потому скопировал все слово в слово, а книгу вернул на полку. Затем сбегал в магазин на углу и купил столько яиц, молока и муки, сколько смог унести.

Предчувствуя неминуемую катастрофу, он влез на стул и отключил пожарную сигнализацию, достал и повязал фартук Лиз, посыпал руки мукой, вымыл их, поняв, что это было лишним, и принялся готовить.

В тот вечер Дэнни испек немало блинчиков. Первая партия сгорела, вторая не хотела пропекаться, третья липла к сковородке. Когда он понял, как этого избежать (и добавил сливочного масла), блинчик прилип уже к потолку. Дэнни испортил штук двадцать, прежде чем переложить на тарелку хотя бы один, но его ликование длилось недолго — попробовав блинчик, он понял: тесто пересолено. Он начал сначала (и опять все спалил), а потом еще раз (и снова недодержал), затем уронил несколько штук на пол и наконец около двух часов ночи отправился спать, весь в ожогах и синяках, выжатый как лимон, но в полной уверенности, что способен приготовить приличный блинчик.

* * *

На следующее утро, пройдя мимо гостиной, Уилл остановился, нахмурился и принюхался. Как зомби, он лунной походкой вернулся назад и замер в дверях.

— Доброе утро, приятель! — бросил Дэнни через плечо. Он загораживал плиту, и Уилл не видел, что он делает. — Хорошо спал?

Уилл не ответил. Его околдовали звуки и ароматы, лившиеся из кухни.

— Присаживайся, — улыбнулся Дэнни. — Le petit déjeuner est prêt.

Сын уставился на него в недоумении.

— Это значит «завтрак готов». По-французски.

Кивок, но никакого движения.

— Просто заходи и садись, ладно?

Увидев кленовый сироп, Уилл вышел из ступора. Он знал, что это, знал для чего, но не мог понять, почему он стоит на их столе. Мальчик все еще таращился на бутылку, когда из кухни появился Дэнни с увесистой тарелкой блинчиков. Уилл, еще больше, чем обычно, лишенный дара речи, уставился на гору еды.

— Что? — Дэнни с грохотом опустил блюдо на стол.

Сын протянул руки, указывая на блинчики.

— Решил, что наступило время перемен, — улыбнулся Дэнни. — Что думаешь?

Уилл с готовностью кивнул, как будто Дэнни предложил давать ему больше карманных денег.

— Круто, — Дэнни снова исчез в кухне. — Подожди секунду, я за приборами.

Он вытащил из сушки тарелку и кружку с Паровозиком Томасом, задержал взгляд на обоих предметах. Затем вытянул руки и разжал пальцы. Раздался звон осколков.

— Я нечаянно! — воскликнул Дэнни, когда сын прибежал на шум. — Они просто выскользнули. Руки были мокрые… Извини, пожалуйста!

Уилл поднял кружку и медленно повертел в руках. Она уцелела: только ручка откололась и укатилась под плиту.

— Куплю тебе другой набор, честное слово.

Дэнни никак не мог прочитать выражение лица Уилла; он вдруг испугался, что совершил ужасную ошибку и уничтожил нечто очень дорогое для сына. Впрочем, все сомнения испарились, когда тот занес руку над головой и шарахнул кружку об пол. Этого Томас не пережил.

— Или… нет, — добавил Дэнни. Уилл усмехнулся в ответ. — Давай, помоги мне с тарелками, пока блинчики не остыли.

* * *

Когда Дэнни пришел на студию, Кристаль отрабатывала на полу поперечный шпагат.

— Пожалуйста, скажи, что это не входит в наш урок, — сказал Дэнни, морщась от одного взгляда на ее позу.

— Ты же вроде хотел выучить все, — отозвалась Кристаль, не поднимая головы.

— Я имел в виду все, после чего мне не грозит болезнь. Физическая или психическая.

— Не волнуйся. — Она стала наклоняться вперед, пока полностью не легла на пол. — Мы не будем садиться на шпагат.

Дэнни вздохнул с облегчением, но тут она добавила:

— Оставим его на следующий урок.

Дэнни засмеялся. Кристаль — нет.

— Ты же шутишь, правда?

— Завтра узнаешь.

— Если доживу до завтра. Я после прошлой недели еле отошел, — вздохнул Дэнни.

— Это ерунда. Прошлое занятие — все равно что прогулка в парке с бабушкой.

— Я свою терпеть не мог.

— Ой. Ну тогда этот урок будет как прогулка в парке с бабушкой.

— Будешь бить меня палкой, приговаривая: «Твоя жизнь — ужасная ошибка»?

— Это можно устроить. — Кристаль, сведя ноги, встала. — Иди сюда, тупица, начнем с растяжки. У нас мало времени.

Дэнни стянул куртку и бросил в угол.

— Мне ни за что не выиграть, да? — спросил он, покачиваясь на одной ноге и растягивая бедро.

— Не-а.

— Ты даже соврать разок не можешь?

— У меня плохо получается.

— Попробуй.

— Ладно. — Кристаль на минуту задумалась. — Ты очень симпатичный.

— Я не это имел в виду.

— Что ты хочешь от меня услышать, Дэнни? Ты, как и я, знаешь: шансов попасть в цель у нас мало. Даже меньше, чем мало. В такую цель не попал бы даже чувак из «Снайпера», а он был офигенный стрелок. Так что если ты имеешь в виду победу, то нет, тебе не выиграть; но если ты спрашиваешь, есть ли у тебя шанс, то да, я считаю, шанс есть. Маленький. Крохотный, как волосок в носу. Но все-таки это шанс. Если бы я так не думала, меня бы тут не было. Смотреть, как ты скачешь по студии, будто пьяный осел, — это, конечно, смешно, но я бы с бо́льшим удовольствием смотрела «Нетфликс». И потом, ты же тренируешься не для проб в «Лебединое озеро». Тебе не нужно изучать всю историю танцев. Черт возьми, ты же не пытаешься стать новым Майклом Флэтли[15]. Тебе надо знать ровно столько, сколько хватит для одного-единственного номера длиной несколько минут максимум. Не пойми неправильно, тебе все равно придется вкалывать как проклятому, но у тебя есть целых три недели, чтобы отточить трехминутный танец, то есть по минуте в неделю, или… сколько это? Десять секунд в день или около того. Если будешь повторять за мной, и делать, что я говорю, и как следует растягивать свои несчастные мышцы… — Дэнни немедленно выпрямился. — …То, кто знает, может, мы еще и дадим этим придуркам прокашляться. Как тебе такое?