Бэйн и Свирепый бежали вдоль восточных холмов, а затем свернули в лесистую долину. Бэйн увеличил темп, но Свирепый легко его догнал и даже не запыхался. Ноги Бэйна немного устали, а икры словно горели. После того как его вылечила ценийская ведьма, он быстро поправился, но затем опять слег с лихорадкой. В результате он сильно похудел и ослаб, так что ему пришлось задержаться в Ассии на три месяца, чтобы хоть немного поправиться. Бэйну казалось, что он полностью восстановил силы, но лишь теперь понял, насколько он не в форме.

Свирепый свернул влево и полез вверх по скользкому склону. Бэйн упал, скатился вниз и снова полез за Свирепым. На равнине Свирепый увеличил скорость, но Бэйн уже тяжело дышал и изо всех сил старался не отстать. Свирепый заметил, что Бэйн устал, и усмехнулся. Бэйн разозлился. И злость, казалось, придала ему новых сил.

Они пробежали еще три мили, перемахнули через низкую каменную стену и побежали дальше к низкому беленому дому фермы. Свирепый еще раз сделал растяжку, а Бэйн тяжело опустился на скамейку, хватая воздух ртом.

— Снимай рубашку, — велел Свирепый.

— Зачем?

Свирепый помолчал.

— Парень, давай договоримся, — начал он. — Перси попросил меня в качестве одолжения оценить твои способности. Я согласился при условии, что ты проявишь исполнительность. Я учитель, а ты — ученик. Когда я велю что-то сделать, ты должен тут же подчиниться. Только так ты научишься самодисциплине. Насколько я понял, ты достаточно умен, так что сможешь меня понять. Если ослушаешься еще раз, я тебя выгоню, и тогда тебе придется ехать за своей мечтой в другой город. Я ясно выразился?

Бэйн заглянул в его темные глаза:

— Вполне ясно.

— Тогда снимай рубашку и становись рядом,

Бэйн подчинился. Свирепый внимательно его осмотрел, заставляя поворачиваться, чтобы увидеть, насколько развиты мускулы.

— Бицепсы и мышцы шеи нужно развивать, — комментировал Свирепый, — но ты прекрасно сложен, у тебя просто великолепные данные. — Он остановился и стал внимательно рассматривать шрам на груди. — Короткий меч. Он должен был пронзить легкое и убить тебя. Как же ты выжил?

— Не знаю, — сказал Бэйн, — может, повезло?

— Шрам на спине тоже от короткого меча. Тебя ранили водной и той же драке?

— Да.

— Нападавших было несколько?

— Нет, только один.

— Сначала он ударил тебя в спину?

— Нет, сюда. — Бэйн похлопал по шраму на бедре.

— Ну, все понятно. Ты бросился на него, он увернулся и ударил тебя в спину, когда вы поравнялись. Затем ты пытался повернуться и снова напасть, но он сделал выпад и прикончил тебя ударом в грудь. Опытный боец, очень опытный.

— Да, он именно такой, — пробормотал Бэйн.

— Гладиатор?

— Мне посоветовали не болтать лишнего о моих… ранах, — осторожно ответил Бэйн.

— Хороший совет, — проговорил Свирепый, — ну, ладно, надевай рубашку, пора за работу.

Он подвел Бэйна к первой конструкции — круглая деревянная перекладина лежала на двух опорах примерно в десяти футах над землей. Свирепый поднял руки, легко подпрыгнул и повис на перекладине. Затем он поднял тело так, что его подбородок коснулся перекладины — и так двадцать раз, а потом спрыгнул на землю.

— А теперь ты, — велел он.

Первые десять раз Бэйн подтянулся без усилий, следующие пять ему достались с трудом, а последние пять были просто мучительными.

Несколько часов Свирепый заставлял его выполнять изнуряющие упражнения. Бэйн проделал их все и в изнеможении упал на холодную землю.

— Пора завтракать, — сказал Свирепый.

— Мне не хочется есть, — ответил Бэйн.

— Как знаешь, — пожал плечами Свирепый и вошел в дом. Бэйн вошел следом и сидел тихо, пока Свирепый смешал овес с молоком и поставил в черную железную печь.

— Зачем ты до сих пор выступаешь? — спросил Бэйн, когда Свирепый склонился над котелком, помешивая кашу.

— А почему бы и нет?

Персис рассказывал, что, выступая, ты заработал огромные деньги.

— Это правда. Мне удалось скопить почти десять тысяч золотых, но у меня все отняли, когда я перестал выступать. Эта ферма — единственное, что у меня осталось. Я опозорил славное имя гладиатора. А теперь ты расскажи, зачем хочешь стать гладиатором. Ты жаждешь славы, денег или мести?

Он посмотрел на светловолосого юношу.

— Да, мне нужно что-то из этого.

— Так я и подумал. Ты хочешь найти того, кто чуть не убил тебя, и доказать себе, что ты не хуже.

— Нет, — отрезал Бэйн, — я хочу убить этого ублюдка за все то, чего он меня лишил.

— Интересно, — сказал Свирепый, — совет твоего друга становится все более ценным. Не будем больше об этом.

Открылась дверь, и в кухню вошла молодая девушка. Бэйн дал ей лет тринадцать. Она была очень стройной, с длинными белокурыми волосами. На девушке была коричневая хлопчатая ночная рубашка. Зевнув, она повернулась к столу.

— Доброе утро, дедушка, — сонно сказала она.

— Долго спишь, принцесса, — ласково ответил Свирепый, — тебе снились хорошие сны?

— Никогда не помню, что мне снится, — ответила девочка, — ты ведь знаешь об этом.

Тут она заметила Бэйна и повернулась к нему. У нее были огромные василькового цвета глаза. Бэйн улыбнулся, но она не улыбнулась в ответ.

— Ты кто? — спросила она.

— Я Бэйн из ригантов.

— А я Кара. — Она уселась за стол напротив него, — Ты выглядишь усталым.

— Я и правда немного устал, — ответил Бэйн. Ее прямота одновременно привлекала и смущала. Свирепый разложил густую кашу на три деревянные тарелки и подал на стол:

— Вот мед, сахар и соль, как тебе больше нравится. Бэйн пододвинул тарелку к себе.

— Каша очень горячая, дай ей остыть или добавь молока, иначе язык обожжешь, — посоветовала Кара.

Бэйн усмехнулся и покачал головой.

— Почему ты смеешься? — спросила Кара. — Разве я сказала что-то смешное?

— Я просто подумал, что ты очень похожа на дедушку, принцесса, — пояснил Бэйн.

— Я не принцесса, — строго сказала девочка, — так зовет меня дедушка. Но ты тоже можешь звать меня так, если тебе нравится.

— Тогда я буду тебя так звать, — пообещал Бэйн. — Твоя мама все еще спит?

— Мама умерла, — ответила Кара, разбавляя кашу холодным молоком.

— Мне очень жаль.

— Почему? — удивилась Кара. — Ты разве знал ее?