Едва прочитав страницу, он вынужден был прерваться.

Наташа в домашней пижаме молча стояла рядом. На её ладони лежали две разноцветные пилюли. Семёныч виновато улыбнулся, взял и отправил их в рот, запив водой из стеклянного кувшина.

– Ну почему ты такой? – ласково спросила Наташа. – Ведь это несложно – каждый вечер и каждое утро не забывать принять лекарство.

– Да нормально у меня всё. Забыл один раз – не умру.

Наталья прижала голову мужа к своему животу и начала гладить его волосы.

– Голова уже седая, а понять никак не можешь. Ты мне живой и здоровый нужен, а ты уже не мальчик.

– Угу. – Семёныч обнял жену за талию, не убирая головы, и закрыл глаза.

Засвистел чайник. Наталья разорвала объятия, подошла к плите и принялась быстро и сноровисто готовить завтрак.

Ровно через двадцать минут Семёныч в прекрасном настроении вышел из подъезда в залитый солнцем двор. Баба Лена уже спустилась и сидела на камне. Услышав хлопнувшую подъездную дверь, она повернула голову и приставила к уху сложенную лодочкой ладошку.

– Доброе утро, Елена Михална, – поздоровался Семёныч.

– А-а, Серёженька? – заулыбалась баба Лена. – На работу? Ты смотри, хорошо лечи, нынче народ-то хиленький, чуть что – и помирать собирается.

– Всех вылечим, не переживайте. – Семёныч быстрым шагом пошёл к автобусной остановке.

Станция скорой медицинской помощи находилась в глубине парка «Летний сад». Каждый раз по пути на работу Семёныч проходил мимо страшного аттракциона «Сюрприз» и огромного «Чёртова колеса», но гораздо сильнее его внимание притягивали детские машины, стоявшие внутри большого металлического автодрома. «Были бы у меня в детстве такие развлечения…» – думал Семёныч, вспоминая Костю, на которого все эти аттракционы не производили никакого впечатления.

Добравшись до ворот, Семёныч едва успел открыть калитку, как услышал тоненький женский голосок:

– Сергей Семёнович, Сергей Семёнович, подождите!

Он остановился и увидел, как к нему почти бегом спешит новый врач – Аллочка Корякина.

– Сергей Семёнович, это какой-то ужас! – Она возмущённо жестикулировала и притоптывала на месте. – Я тут жду хоть кого-то из начальства, но главного ещё нет.

– Аллочка, что случилось?

– Это какой-то кошмар. Мне досталась машина без тормозов. Я отказываюсь ездить на вызовы, пока мне её не заменят.

– Как без тормозов?

– Вчера утром на первом вызове мы поехали в городок машиностроительного завода. – Аллочка смахнула слезу и продолжила: – По асфальту ещё ничего, но дальше пошли лужи. А их за ночь подморозило. И машина перестала тормозить. Водителю пришлось тормозить ногой.

Семёныч чудом удержался от смеха.

– Аллочка, успокойтесь. – Он взял её под локоть и отвёл чуть в сторону с дороги. – Я уверен, тормоза починят. Но я не совсем понял, как мог водитель тормозить ногой?

– Вы представляете? Я такого никогда не видела. – Аллочка отступила на шаг назад и стала изображать водителя. – Мы едем по двору. – Аллочка взялась за воображаемый руль. – Слава богу, скорость невысокая. И вдруг… – Аллочка скорчила гримасу и жестом показала, как открывает водительскую дверь. – Водитель начинает скрипеть зубами, открывает дверь и тормозит ногой, вот так… – Она выставила левую ногу и своим изящным каблучком упёрлась в асфальт.

– И что, он остановил машину? – Семёныч уже начал догадываться, в чём дело.

– Да, еле-еле. И вот сейчас, когда уже на станцию подъезжали, снова тормоза отказали. – Она опустила голову и тихо заплакала. – Он опять ногой остановил. – Аллочка продолжала беззвучно всхлипывать. Плечи её дергались, и текли по щекам слёзы. – Сказал, что больше не будет тормозить, а то у него вся подошва стёрлась, а премию не дают.

Семёныч обнял девушку и погладил её по золотистым волосам.

– Золотце, скажи мне, пожалуйста, а водитель у тебя случайно не Кислицын?

– Да, Кислицын. – Девушка прекратила плакать и подняла голову.

Семёныч надул губы, не давая смеху вырваться наружу. Он вдруг представил, как Кислый на скорости открывает дверь, вытаскивает ногу и своим скромным ботиночком тридцать девятого размера останавливает медицинскую «Волгу». Смех распирал Семёныча, он снова прижал Аллочку к себе, чтоб не заметила и не обиделась.

– Я сейчас схожу в гараж и потребую, чтобы автомобиль срочно отремонтировали. Ну а Кислицын, конечно, герой. Я бы так затормозить не смог. – Семёныч почти бесшумно фыркнул.

– Правда? – Аллочка подняла заплаканные глаза.

– Клянусь. – Семёныч приложил руку к груди. – Не переживай. Вот я прямо сейчас и пойду. – Он резко развернулся и быстрым шагом направился к гаражам.

Дождавшись, когда Аллочка зайдёт в основной корпус, он нашёл взглядом Кислицына, праздно шатающегося по гаражу, и окрикнул его:

– Кислый! – Когда тот оглянулся, Семёныч выставил вперёд большой палец и рассмеялся. Кислицын всё понял и тоже начал хохотать. – Ты только скажи, что автомобиль починили. А то переживает девочка. И ты для неё – герой, – усмехнулся по-доброму Семёныч. – С дырявой подошвой и без премии.

Договорившись с водителем, он отправился в главный административный корпус.

По коридору навстречу с планшетом для бумаг вышагивала Вера Иванна – секретарь главного врача. Главный врач – Димочка, как за глаза называли его коллеги, – был огромным тридцативосьмилетним мужиком со сломанными ушами – борцом греко-римского стиля. После девяти классов он пошёл в армию, где, помимо спортивных достижений, отличился прекрасными навыками вождения. Подполковник – командир медицинской службы округа Горемычный – взял Диму Колесникова под крыло и сделал личным водителем. За время службы они не то чтобы подружились, но маленький, щуплый Горемычный покровительствовал молодому тяжеловесу и пытался как-то устроить его судьбу и после службы. Подполковнику не составило труда договориться с коллегами, и после дембеля Дмитрий Колесников поступил на первый курс медицинского института.

Учился Дима неплохо. Ничего не понимая в биологии, анатомии, генетике, он прекрасно разбирался в химии и фармакологии. Он стал знаменитостью института, выиграв всероссийские студенческие игры по греко-римской борьбе, и мастером спорта. Те предметы, которые ему нравились, он сдавал на четыре и пять, а все остальные засчитывались за его спортивные заслуги. Токсикология, наркология – вот те предметы, которые определили его специализацию.

Дима был спортсменом, поэтому не пил совсем. Его отец – автослесарь в таксопарке – умер от отравления палёной водкой, смешанной с денатуратом. Дима жил с мамой, которая, отъездив тридцать лет водителем троллейбуса, вышла на пенсию.

Жены и детей у Димы не было, зато была Вера Иванна – его секретарь, друг, помощница и тайная любовница. У Веры Иванны были муж, сын и Димочка – так называла она главврача ещё со студенческой поры, когда, работая лаборанткой в медицинском институте, помогала Диме Колесникову с опытами и экспериментами.

Она была старше Димочки почти на десять лет, но благодаря стройной фигуре и формам оставалась привлекательной и в свои сорок пять.

После института Дима Колесников начал работать на