Идея строительства Среднеазиатской железной дороги, которая соединила бы Россию и Британскую Индию, выдвигалась еще в 1873 г. знаменитым авантюристом и прекрасным инженером, создателем Суэцкого канала, Ф. Лессепсом. Однако в 1875 г. это предложение после совещания на самом высшем уровне было отклонено, хотя часть высокопоставленных деятелей России, в частности великий князь Николай Константинович, дядя императора Александра II, поддерживала данный проект и позднее{119}. В 1896 г. А.Н. Куропаткин был награжден орденом Св. Александра Невского.

Новый, 1898 г., стал пиком военной карьеры ген. А.Н. Куропаткина. В отставку подал военный министр эпохи императора Александра III ген. И.С. Ванновский. В качестве преемника генерал Ванновский назвал молодому императору Николаю II трех человек — Н.Н. Обручева, И.Л. Лобко и А.Н. Куропаткина. В общей характеристике кандидатам П.С. Ванновский заметил, что у генерала Обручева «здоровье надорвано и не знает войск», генерал Лобко — «драгоценный администратор, но не знает войск», генерал Куропаткин — «молод, имеет боевую, строевую и административную опытность и потому долго и много может быть полезен»{120}. Характеристика сыграла свою роль.

В самом конце 1897 г. А.Н. Куропаткин был назначен управляющим военным министерством, а через полгода — был официально назначен военным министром. Одним из первых противодействий, что встретил ген. А.Н. Куропаткин на новом посту, стала деятельность министерства финансов во главе с С.Ю. Витте, всячески ограничивавшее расходы военного ведомства России. Граф А.А. Игнатьев вспоминал: «Военно-придворная петербургская знать мало интересовалась постом военного министра, как непричастного к светской жизни и гвардейским интригам, а потому поначалу легко переваривала появление на горизонте какого-то безвестного Куропаткина. О нем знали, что он боевой офицер, имеет ранения, был в свое время начальником штаба у Скобелева, участвовал в завоевании Средней Азии. Но в глазах света никакие личные заслуги не искупали скромного происхождения. И Куропаткину не могли простить его генерал-адъютантских аксельбантов, ибо они открывали ему доступ ко двору и уравнивали его с особами титулованными»{121}. Следовательно, военный министр мог рассчитывать лишь на поддержку царя; другой протекции, помимо собственных заслуг на ратном поприще, у него не было.

На посту военного министра А.Н. Куропаткин достиг высшего чина — генерала от инфантерии в 1900 г. Одним из наиболее существенных достижений в министерство Куропаткина стало перевооружение русских сухопутных вооруженных сил новейшим вооружением. Это и скорострельная артиллерия, и мосинские трехлинейки, и первые пулеметы. Заслуга генерала Куропаткина заключается в том, что он оказался вынужден преодолевать инерционное сопротивление существенной части высшего генералитета, в ряду которого были люди, стоявшие гораздо выше Куропаткина на социальной лестнице.

Прежде всего, это ген. М.И. Драгомиров, считавший, что многозарядные винтовки лишь мешают выполнению задач по ударному разгрому противника в бою. Драгомиров добивается, чтобы скорострельные 3-дм орудия не получили щитов для защиты прислуги в сражении. Он являлся ярым противником пулеметов. Иными словами, человек, столь много сделавший для воспитания солдата, в конечном счете пришел к нигилизму — воспитательный фактор превысил разумное начало: необходимость отсутствия щитов на пушках объяснялась тем, что щит умаляет воинский дух. В таких воззрениях ген. М.И. Драгомирова поддерживали многие, но А.Н. Куропаткин сумел преодолеть сопротивление (хотя и не до конца и не по всем параметрам) и перевооружить армию. При этом войска, расквартированные на Дальнем Востоке, перевооружались в первую очередь, так как перенос геополитических усилий Российской империи на Тихий океан становится несомненным{122}.

В этом же 1900 г. генерал Куропаткин выступил главой военного ведомства Российской империи в первом конфликте государства XX столетия — Китайском походе для подавления восстания «боксеров», как называли европейцы восставших против иноземного гнета китайцев, возглавлявшихся организацией «Ихэтуань». В ходе конфликта русские войска под командованием ген. Н.П. Линевича 1 августа 1900 г. взяли штурмом Пекин, а также ликвидировали массу отрядов восставших в Маньчжурии, некоторые из которых пытались вторгнуться даже и на территорию России. В 1902 г. Куропаткин был произведен императором в генерал-адъютанты.

На ответственности военного министра лежит составление стратегического планирования возможного военного конфликта с вероятными противниками. После заключения франко-русской конвенции 1892 г. тяжесть русского меча стала переноситься в Европу. Несмотря на то, что согласно франко-русским соглашениям задача Российской империи состояла в том, чтобы не позволить Германии вывести Францию из войны, А.Н. Куропаткин сумел сохранить в планировании приоритет удара по союзнику немцев — Австро-Венгрии. Если состязаться на равных один на один с мощной Германией русским было уже не под силу, то борьба с Двуединой монархией не представлялась особенно трудной. В итоге не менее половины всех сил русской действующей армии в случае Большой европейской войны при любом раскладе должна была быть отправлена против австро-венгерских армий. Этот приоритет будет сохраняться при всех преемниках генерала Куропаткина вплоть до Первой мировой войны.

Вскоре А.Н. Куропаткин сумел зарекомендовать себя в качестве крупного военачальника. На Курских маневрах 1902 г. военный министр командовал Южной (Киевской) армией. Ему удалось разгромить Северную (Московскую) армию, которой командовал великий князь Сергей Александрович. По итогам Курских маневров великий князь Николай Николаевич предназначался на пост главнокомандующего германским фронтом в случае войны против Тройственного союза, а Куропаткин — главнокомандующего австро-румынским фронтом. Великий князь Сергей Александрович должен был возглавлять 3-ю армию Юго-Западного фронта. В качестве начальника штаба Куропаткин выбрал себе начальника штаба Киевского военного округа ген. В.А. Сухомлинова — будущего военного министра, готовившего Российскую империю к Первой мировой войне. Именно после Курских маневров о ген. А.Н. Куропаткине заговорили в Европе как о выдающемся военачальнике — наследнике славы и воинского искусства М.Д. Скобелева.

В целом нельзя не сказать, что на посту военного министра ген. А.Н. Куропаткин являлся не «ястребом», а «голубем». В меморандуме марта 1900 г. военный министр А.Н. Куропаткин указывал императору Николаю II, что Российская империя уже достигла своих естественных границ, и что в XX столетии надлежит осваивать и упрочивать за собой то громадное пространство, что было приобретено за предшествовавшие века. Единственное исключение, быть может, по словам генерала Куропаткина, это Черноморские Проливы, чтобы были снижены расходы на охрану южных границ и одновременно ликвидирована угроза неприятельского проникновения в Черноморский регион. Что касалось грядущего конфликта на Дальнем Востоке, то Куропаткин считал, что ни в коем случае не следует оккупировать Маньчжурию, чтобы не допустить в малоосвоенную русскую Сибирь наплыва китайского населения, а также провести мирный договорной процесс с Великобританией в отношении Индии. По справедливому мнению военного министра, увязание России в дальневосточном конфликте могло принести реальную пользу лишь Германии, которая уже прямо рассматривалась российским военным истеблишментом в качестве основного стратегического соперника на континенте{123}.