унять дрожь в голосе. Дочка не должна понять, что со мной.

— Ура! — к счастью, малышке и дела нет, — Мамочка ты самая лучшая, — бросается ко мне.

— Только в наушниках, хорошо? — обнимаю дочь, — Мне нужно позвонить.

— Конечно, — убегает в комнату, а я выдыхаю. Совсем не хочется, чтобы Лера слышала мой разговор, который будет непростым, совершенно очевидно.

После вчерашней переписки с Сашей, если это можно так назвать, я отчётливо поняла — нам нужно съезжать. Видимо, всё же мужчине не понравилось присутсвие моей подруги в его квартире, а точнее моё своеволие. Что ж, имеет право. В конце концов, жилплощадь не моя. Не совсем только понимаю, почему не сказал сразу, но это уже не важно.

Мне бы даже в голову не пришли подобные мысли, позвони он, или поговори со мной нормально. Но ведь Саша банально поинтересовался как дела, оставив мой ответный вопрос без ответа, и сразу перешёл к сути — нужно поговорить. Какие выводы тут можно сделать?

Злилась ли я? Нет, конечно! Саша и так столько для меня сделал, оказал поддержку в трудный момент. То, что я по собственной глупости прошляпила всё — только моя вина. В одном я уверена точно — с Ильей он мне поможет разобраться. А с остальным, я и сама справлюсь.

В любом случае, сейчас это не так важно. Необходимо было найти, куда податься. Разумеется, я могла позвонить подруге, но перед этим, решила набрать маму. В конце концов, хватит прятаться. Пора понять перспективу в отношениях с родителями. Полночи провела в раздумьях и приняла решение позвонить им.

Предварительно скрыв номер, собиралась с духом, но оттягивала. Проверила дочку, сто раз прошла туда — сюда по комнате. И наконец, нажала вызов.

Несколько гудков, каждый из которых заставлял сердце сжиматься.

— Слушай, — раздался строгий голос.

— Здравствуй мама, — выпалила на одном дыхании. На другом конце провода повисла тишина.

— Дарья? — удивлённо переспрашивает, — Неожиданно. Я думала, у тебя духу не хватит позвонить, после того, что ты учудила, — проскальзывают раздражённые нотки, а я чувствую разочарование. Началось….

— Мама, подожди. Дай мне объяснить. Я ничего не чудила…

— Серьёзно? — перебивает, — Ты подала на развод! Бросила мужа, ради любовника! Разрушила семью! По — твоему этого недостаточно?

— Всё не так! — пытаюсь вставить слово, но это невозможно. Мама даже слушать не хочет.

— Илья просто убит. Даже наши с отцом обещания вразумить тебя, не помогли. Ты в курсе, что он дал согласие на развод?

— Что? — удивлённо ахаю. Неужели…

— Это точно? — уточняю, на всякий случай.

— Абсолютно. Он настроен решительно. Не простит тебе измену. Ты должна вернуться к мужу и умолять о прощении!

— Мама, этого не будет. Илья чуть не убил меня и…

— Хватит! — снова не даёт договорить, — Дарья, мы растили тебя хорошей девочкой. Однажды, нам удалось защитить тебя от ошибки. Но сейчас, мы бессильны. Исправить что — то можешь только ты, — голос звучит сухо и требовательно, — Господи, как ты умудрилась снова связаться с этим отморозком, — тяжело вздыхает.

Совершенно очевидно, что речь о Саше. Она никогда не любила его. И к сожалению мама совершенно не хочет меня слышать. В груди поднимается волна гнева.

— Защитить от ошибки? Да вы мне всю жизнь сломали!

— Дарья, прекрати нести чушь. Немедленно позвони Илье, — продолжает стоять на своём, — В противном случае, нас с отцом больше для тебя не существует.

— Вот значит как, — медленно протягиваю, не веря собственным ушам, — Вы и от внучки откажетесь из — за какого — то урода?

— Не смей так говорить про Илюшу! — бросается защищать моего мужа, — Он замечательный мужчина. А ты так поступила! Бессовестная!

Снова…Снова обвинения в мою сторону. Опять я плохая. Мне не привыкать, но сейчас почему — то особенно больно. Наверное, в глубине души, я всё же надеялась, что мама поддержит. Почему Саша сделал это, несмотря на наше прошлое, а родная мать, вот так? Не справедливо!

— Твой ненаглядный Илья чуть не убил меня, ты слышала? — цежу сквозь зубы, но моё недовольство абсолютно никого не волнует.

— Запомни, Дарья, если ты не вернёшься….

— Не вернусь! — твёрдо заявляю, — И раз мы с Лерой ничего для вас с папой не значим, звонить больше не буду. Считай, дочери у тебя больше нет, как и внучки.

Чего я жду? Что мама остановит, но этого не происходит.

— Прощай, — бросает и вешает трубку. В шоке смотрю на погасший экран, а в следующую секунду бросаю телефон в стену.

Он отлетает и разбивается. Это не самый умный поступок, в моём положении. Просто разозлилась. Однако чувствую громадное облегчение. Словно поставила точку там, где раньше ставила запятую.

— Ну ничего себе, — раздаётся за спиной и я вздрогнув, оборачиваюсь, — Никогда бы не подумал, что увижу…, — мужчина осекается, посмотрев в моё лицо, — Даша, ты плачешь? — провожу ладонью по щеке. Действительно.

— Что случилось? — тут же подскакивает ко мне Саша, — Кто тебя обидел?

От этих простых на первый взгляд вопросов, хочется реветь ещё больше. А самое главное, от сквозящей в голосе заботы.

— С — саша…, — наверное, нужно что — то сказать более существенное, что всё, что я могу, произнести его имя и уткнуться в крепкую мужскую грудь.

— Дашка, — ласково гладит по спине, — В чём дело, маленькая?

Ответить не могу. Лишь содрогаюсь в рыданиях. Мне казалось, что я морально готова к разговору с мамой, но на деле, всё оказалось сложнее. У меня ведь тоже дочь. И даже представить не могу, разговор с ней в таком тоне. Это же моя малышка. И через двадцать лет, она будет моим ребёнком. Как можно оттолкнуть, не поддержать, выбрать сторону кого — то другого?

Илюша то, Илюша сё. Да кто такой этот Илюша? Чужой ведь человек! А я? Единственная. Родная. Но видимо, это не про мою семью. Им я никто. Снова накатывает тоска. Неприятно, мягко говоря.

Саша не задаёт новых вопросов. Видимо понял, что бесполезно. Он просто обнимает, заставляя меня почувствовать себя не так одиноко, что — то бормочет, но слов толком разобрать не могу, а ещё….Он целует меня. Безобидно. В висок, в макушку. Словно по — дружески, но его горячие губы, вызывают совсем иные чувства. Сердце начинает биться быстрее, а во мне просыпается женщина, которую я похоронила давным — давно…

Немного успокоившись, отстраняюсь. Саша выглядит обеспокоенным.

— Прости пожалуйста. Ты не должен был видеть этого. Извини, — тихо прошу прощения, опустив голову. Стыдно за свою несдержанность. Чувствую себя такой жалкой. Дожили, бросаюсь на шею постороннему, чтобы меня успокоили.

«Это не посторонний. Это