Лишь сдвигается по срокам «вправо».

Что ж, планы войны верны лишь до первого сражения.

У меня есть время и возможности, чтобы проконтролировать изменения в лучшую сторону.

У роли мертвеца есть немало преимуществ, на самом-то деле.

Глава 52

Десять лет, второй месяц и двадцатые сутки спустя Битвы при Явине…

Или сорок пятый год, второй месяц и двадцатые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Девять месяцев и пятые сутки с момента попадания).

— Ситуация здорово осложняется, — произнес генерал Бел Иблис после того, как Лейя закончила рассказывать ему и Мон Мотме детали переговоров с Лордом Бонтери.

— Более чем, — согласилась глава Альянса. — Я помню Лакса по его работе в Сенате — как в последние месяцы существования Старой Республики, так и в Имперском Сенате. Никогда даже бы не подумала о том, что из такого приличного мальчика может вырасти такое надменное чудовище.

— Разумным свойственно меняться, Мон, — заметил Бел Иблис. — Если б мне тридцать лет назад сказали к чему мы придем сейчас, то я бы ни за что не поверил и высмеял того, кто мне это говорит.

— Так или иначе, но Тионская Гегемония настроена решительно, — заключила Органа-Соло.

— Я бы даже сказал — «очень нагло», — заявил Бел Иблис. — Мальчишка, встав во главе амбициозного, сильного и богатого рода, решил, будто может диктовать нам условия.

— Так или иначе, но он их диктует, — вздохнула Мон. — Прекрасно понимая и недвусмысленно намекая на то, что вариантов у нас не так, чтобы много. Если мы не пойдем с ними на сделку, то оставим в своем тылу могущественного противника, обладающего имперским флотом.

— Который он намерен сберечь, чтобы усидеть на своем посту, — заметила Лейя. — Тионцы хотят возрождения своих территорий, да еще и поживиться за счет тех, которые потеряли очень и очень давно.

— И хотят это сделать нашими руками, — горько произнес Бел Иблис. — Переговорами или военными действиями, но он четко не намерен решать проблемы самостоятельно.

— Его уверенности в себе можно только позавидовать, — покачала головой Мон Мотма. — У других секторов тоже не маленькие флота, амбициозные лидеры, так что рассчитывать на бескровное присоединение — это излишне оптимистично.

— Думаю Лакс Бонтери прекрасно понимает сколько тионской крови прольется, если он решит начать подчинение соседних секторов грубой силой, — предположила Лейя.

— Да, это понятно, — согласилась Мон Мотма. — Нас пытаются использовать в том, чему мы не рады.

— С другой же стороны, если нам удастся уговорить другие сектора присоединиться к Тионской Гегемонии, то это будет означать крупный дипломатический успех, — заявила бывшая альдераанская принцесса. — а мы — получим крупного промышленного и экономического союзника.

Мон Мотма и Бел Иблис переглянулись меж собой, после чего печальными взглядами посмотрели на Лейю.

— Нет, я понимаю, что это будет стоить нам времени и нервов, — заикнулась дочь Дарта Вейдера, — но когда получится, то вся галактика увидит нашу решимость и поймет…

— Палпатин не просто по своему желанию разделил эти сектора, — заявила Мон Мотма. — Если б дело обстояло лишь в том, что это территориальное деление — лишь месть за поддержание Конфедерации Независимых Систем, то можно было бы говорить о том, что народы в самом деле будут не против воссоединиться. Но в Сенате мы видели совсем другое.

— Не понимаю, — нахмурилась Лейя.

— В Тионской Гегемонии недовольство одних территорий другими зрели очень давно, — пришел на помощь главе Альянса генерал Бел Иблис. — Палпатин разделил Гегемонию на различные сектора в первое же время своего правления как Императора, когда ему еще был нужен Сенат для контроля над галактикой. Поэтому он вырезал сектора из Гегемонии не по «живому», то есть против воли большинства населения, а в угоду им. Каждая из противоборствующих группировок аристократов получила территорию, на которой исторически проживают верные им и их идеалам подданные.

— А затем, с образованием новых секторов ввел сенаторов от них в Имперский уже Сенат и тем самым получил от них поддержку, удовлетворив их националистические начинания, — продолжила Мон Мотма.

— После чего начал свою излюбленную игру — давал своим лизоблюдам то, что они хотели, но не в тех объемах, в которых бы они удовлетворились полностью и стали б апатичными, — сказал Бел Иблис. — Он продемонстрировал своим ставленникам на новых территориях, что они могут получить абсолютно все, чего желают — но лишь поддерживая его и его решения.

— Он подменил у местного населения интересы, — со вздохом рассказала Мон Мотма. — Сменил их курс устремлений с общегалактических проблем на национальные притязания и борьбу за власть. Да, ему на это потребовались годы, но как итог, сейчас мы имеем сектора, которые настроены друг к другу сугубо негативно — за исключением самых слабых, понимающих, что они падут первыми в случае вооруженного захвата. Остальные же, вроде Кронского Мандата, Союзного Тиона и, до недавних пор — Лианны — будут бороться за свою независимость до конца. История Тионского Кластера — это история противостояния народов, чьи националистические чувства были Палпатином взвинчены на максимум и культивированы последние два с половиной десятка лет.

— Ох, — вздохнула Лейя. — Я слышала, что у тионцев многочисленные разногласия даже друг с другом, но не могла поверить в то, что они настолько серьезные.

— Все куда как хуже, — совсем не старалась обнадежить Мон Мотма. — Возможно Лаксу Бонтери как-то и удалось договориться с Мирами Таниума, то насчет секторов Союзный Тион, Кронский Мандат, Индерексу и Келдат я очень сомневаюсь, что он вообще вел хоть какие-то переговоры.

— Думаете, что он в открытую лгал мне о своих дипломатических подвижках? — уточнила Лейя.

— Как будто политики, которые говорят правду на переговорах, это достаточно распространенное явление, — проворчал Бел Иблис.

— Я предполагаю, что он как минимум приукрасил происходящее, — заявила Мон Мотма. — Возможно, что тайные переговоры и происходили, но открытые… Маловероятно, что кто-то из аристократов решился бы на такое. Например, тот же Кронский Мандат управляется аристократией из Дома Крон уже долгие десятилетия. С момента становления Империи, местное правительство и высшие слои то и делали, что заглядывали в рот Императору. У них огромный собственный военный флот — да и к тому же Империя размещала там один