Светящиеся и несветящиеся зерна, усеивающие дно кратера, какими они виделись с высоты, оказались гигантскими куполовидными скалами и черными колодцами, уходящими в неведомые глубины мира. Ствол среди них почти ничем не выделялся, так как форму имел примерно такую же – оплывший утес коричневого цвета с фиолетовым отливом, разве что не светился багровым и алым светом, как другие скалы.

А вот база землян сохранила первоначальный облик идеального белого тетраэдра высотой всего в полсотни метров, и найти ее не составило особого труда. Располагалась она на вершине одной из куполовидных скал недалеко от Ствола, однако при попытке приблизиться к ней снова сказался эффект несовмещения масштабов человеческого восприятия и местных линейных мер, и земляне добирались до базы полчаса, с оторопью наблюдая за изменением ландшафта.

Издали казалось, что база примерно в пять-шесть раз меньше скалы, однако каждый купол при приближении к нему разворачивался в огромное выпуклое плато, и скала, давшая приют тетраэдру базы, не стала исключением. Когда «хронодесантники» наконец достигли ее, она превратилась в гигантский чешуйчатый горб диаметром не меньше сотни километров – опять же по визуальной оценке наблюдателей. Впрочем, аппаратура «кокосов» давала примерно ту же величину. Ориентироваться в этом мире было трудно.

А вот размеры базы не изменились: что издали, что вблизи она казалась идеальной пирамидой пятидесятиметровой высоты.

Отряд опустился на странную почву плато, напоминавшую слоистый полуобгоревший пластик, поросший сизо-голубой коростой. Двигался отряд в соответствии с правилами спецназа – разведромбом, готовым отреагировать на любое изменение обстановки, и это оценили те, кто прятался за стенами базы.

Внезапно с вершины тетраэдра метнулся вниз толстый оранжевый луч, вонзился перед идущим впереди всех Ивором в почву и с треском проделал в ней десятиметровой длины и метровой глубины ров с оплавленными краями.

Отряд остановился, готовясь ответить залпом из всех видов оружия, имевшегося в его распоряжении.

Однако выстрел не повторился. Гостей просто предупредили, что дальше продвигаться не стоит, и теперь ждали ответных действий.

Ромашин, оба Жданова и Белый попытались связаться с обитателями базы по рации, меняя диапазоны связи, но никто им не ответил. Эфир шумел, как штормовой океан, и человеческие голоса тонули в нем без следа.

– Попробуй достучаться до их мозгов, – посоветовал Ивору Гаранин.

– Да я пытаюсь, – отозвался молодой человек сквозь зубы. – База имеет ментальную защиту… но я пробьюсь!

– Даже если они нас не слышат, они должны понимать, что враги так открыто не подходят, – проворчал Олег Борисович.

– Мы тоже не сразу поверили, что вы друзья, – вступился за обитателей базы отец Ивора. – Сейчас опасно доверять даже собственному отражению.

– А давайте попробуем все вместе составить какое-либо слово, – предложил Паша-летчик. – Нечто вроде «свои».

– Нас хватит на пару букв, – возразил Белый. – Да и не поверят они все равно.

– Ничего выдумывать не надо, – сказал Ивор с облегчением. – Они меня услышали.

У основания гладкой белой грани тетраэдра появилась гризонтальная щель, и на сизые бугры, похожие на кучи пепла, выпала треугольная плита пандуса, открывая вход в пирамиду.

– Идемте, – сделал приглашающий жест Ивор, первым устремляясь к базе.

– Подожди, сынок, – остановил его отец. – Нам нет нужды идти туда всем отрядом. Времени очень мало, поэтому иди один, объясни им ситуацию. Пусть побыстрей выходят к нам, и мы отправимся дальше. Задерживаться здесь нельзя.

– Я тоже пойду с ним, – решительно заявила Мириам, присоединяясь к Ивору. – Обязанности телохранителя с меня никто не снимал.

– Идите, – разрешил Жданов-старший. – Можете взять с собой Петруху.

– Обойдемся.

Две блестящие карикатурно искаженные фигуры, похожие на четырехлапых пиявок, скрылись в отверстии входа в базу. Потянулись секунды, складываясь в минуты, подчеркиваемые глухой тишиной в наушниках. Через десять минут кашлянул Гаранин, не решаясь вслух высказать свои опасения. Отряд подтянулся, ожидая команды Жданова. Еще через три минуты не выдержал кто-то из Белых:

– Давайте-ка я проконтролирую процесс…

И в это время в черном треугольнике входа блеснула ткань костюма, из пирамиды вышел человек, помахал рукой.

– Все в порядке, – раздался звонкий голосок Мириам. – Еле уговорили их присоединиться к нам. Оказывается, они не знали, что их замуровали здесь по приказу Полуянова, и ждали его появления. К тому же одна делегация уже приходила к ним с таким же предложением – присоединиться, и все это едва не закончилось трагедией.

– К ним приходили ликвидаторы Валетова?

– Больше некому.

– Сколько их на базе?

– Трое.

– Кто именно?

– Это сюрприз.

Из пирамиды вышел еще один кособокий зеркально бликующий «ящер», за ним спустились трое в необычного вида черных скафандрах с матово-металлическими полусферами шлемов.

– Интересные у них костюмчики, – хмыкнул Белый. – Эй, ребята, среди вас есть кванки Гриши Белого?

– Нет, – послышался чей-то сдержанный голос.

– А с кем я говорю?

– Я Игнат Ромашин. Со мной Атанас Златков и Павел Жданов.

– А где же Белый?

– Погиб.

В эфире стало тихо. Кто-то вполголоса произнес:

– Это война…

«Хронодесантники» зашумели. Послышались восклицания, голоса:

– Мы не знали, извините…

– Как он погиб?

– Нашего полку прибыло…

– Паша, ты-то как уцелел? Нас тут двое, ты третий…

– Жаль, что так все произошло…

– Тихо! – повысил голос Жданов, отец Ивора. – Попрошу всех высказать свои соображения по нашим дальнейшим действиям.

Шум в эфире стих.

– По нашим сведениям, – продолжал Павел, – в разных Ветвях сейчас застряли около двух тысяч групп, подобных нашим. Подверглись атаке Палача спектральные линии Ждановых, Златковых и частично их соратников и друзей. Для того чтобы освободить их всех, потребуется по крайней мере три месяца, что в условиях дефицита времени абсолютно недопустимо.

– Давайте разделимся, – предложил Ромашин-третий.

– К сожалению, Стволом пользоваться нельзя, все выходы планомерно уничтожаются, а трансгресс подчиняется только одному человеку – моему сыну.

– Он что же – помощник Судьи? – поинтересовался Жданов-третий.

– Нет, он оператор метаэтики, ну, или, говоря проще, оператор уровней Игры. Хотя и неопытный.

– Это о нем ходят слухи как о Том, Кто Пробудился?