Боец отделения заглянул за угол и сделал знак: чисто!

Мы перебежали на другую сторону улицы, двигаясь вправо.

Скрывшись за углом соседнего дома, я осторожно выглянул наружу. К дому, где мы занимали позицию, подходили боевики. Много — человек двадцать. Большинство голые и безоружные, но были и с автоматами — той же модификации, что и у бойцов нашей конторы.

Сложив два и два, я понял, что это не могло быть совпадением.

— Похоже, что они напали с голыми руками… — сказал я.

— Сергей… — выдохнул за моей спиной Камиль, — что это?.. вы… знаете?

Я чувствовал, что боец старается держаться изо всех сил. Я и сам не знаю, как бы реагировал, если бы такая чертовщина случилась в моей жизни впервые.

Но на моей стороне был редкий опыт невозможного.

— Разберёмся, — спокойно ответил я.

Я отошёл от края дома. Посмотрел на бойцов, жмущихся к стене. Поднял взгляд на стену. Окна тут были — но только на уровне второго этажа. При желании можно допрыгнуть, но я не был уверен, что мы задержимся на этой позиции.

— Стреляйте в головы, — сказал я тихо, по-прежнему выдерживая спокойный, деловой тон, — это эффективно. И у них напряг с оружием.

— Только то, что забрали у нас, — вставил один из бойцов.

— Верно, — кивнул я.

После этого я опустился на корточки и снова выглянул из-за угла. «Люстра» погасла, а в свете звёзд и Луны деталей было не разглядеть. Но этого и не требовалось.

Прямо на нас во всю прыть нёсся здоровенный лев.

Я едва успел вскинуть АК и прицелиться в голову.

Зверь рухнул метрах в двадцати от нас.

Боевики у нашего бывшего укрытия тут же пришли в движение. Кто-то стрелял в мою сторону — но не слишком метко. Я понял, что они не срисовали мою позицию.

Уже решил убраться подальше и скомандовать на отход, но тут кое-что привлекло моё внимание.

На улицу из-за дома со стороны окраины вышла фигура, закутанная во что-то вроде белого плаща с капюшоном. Это меня сильно удивило: белый плащ?.. Здесь и сейчас?

Фигура подошла к группе безоружных голых бойцов. Подняла руки. Даже на расстоянии я расслышал что-то вроде низкого гудения.

А потом пятеро опустились на четвереньки, на глазах превращаясь в зверей. Это были не львы, нет. Скорее, твари напоминали гиен.

Первая из них подняла морду и потянула носом воздух. Потом оскалилась и беззвучно рванула в нашу сторону.

— Отступаем! — скомандовал я, — связь, передать: стрелять по головам! Держаться, не подпускать вооружённых!

Командир отделения перешёл на жесты. Толковый мужик: уже присмотрел запасные позиции: дом за высоким забором с узким проходом. Такой будет просто удерживать. А бойцы, расположившись на крыше, смогут поддержать задуманный мной боковой удар по нападающим.

Держа в голове карту, я пытался вспомнить, до какой улицы планировалось отселение мирняка. И мне совсем не нравилась картина, которая получалась. Похоже, сразу за нами начинался уже населённый квартал. В домах было темно — у местных хватало дурного опыта, чтобы правильно себя вести при военных действиях. Но я каким-то шестым чувством ощущал: там люди. С той стороны пахло едой и питьём.

Из дома за забором, который я выбрал, жители выехали, забрав всё мало-мальски ценное. Даже двери. Поэтому на крышу я залетел почти мгновенно.

Огляделся.

Звери уже были на нашей прежней позиции. Но тут они неожиданно остановились, оглядываясь. А потом, недовольно зыркая в нашу сторону, рванули обратно.

Слева началась плотная стрелкотня. Похоже, передовой отряд нападающих вышел на позиции взвода, который стоял за нами.

Тут же ударили уцелевшие нашего эшелона — как я и предполагал, во фланг.

Командир отделения тоже приказал своим открыть огонь. Я видел, как пара гиен упала с ранением задних лап. Кто-то добил одну из них метким выстрелом в голову.

Но это не остановило остальных: они бежали вперёд.

Мой нехитрый замысел увенчался полным успехом: противник упёрся в организованную оборону и попал под удар остатков первого эшелона, который, видимо, посчитал полностью нейтрализованным.

И тут я совершил то, что, в общем-то, делать был не вправе.

Отдав через связистов команду своим отходить в тыл, в распоряжение комбата, я рванул обратно — туда, где видел странного мужика в белом одеянии.

Кем бы он ни был, у меня не было сомнений в том, что именно он был причиной внезапной и успешной атаки на нас. А, значит, его как минимум следовало нейтрализовать.

Двигаясь быстро и бесшумно, включив инстинкты, я сначала вернулся к дому, за котором мы прятались. Потом решил обойти улицу со стороны саванны.

Я всё заранее просчитал: видел, где противник, разглядел отличное укрытие вне его поля зрение и мощным рывком переместился туда.

И оказался нос к носу с мужиком в белом балахоне.

Он смотрел на меня совершенно без удивления. Кажется, радужка его глаз светилась жёлтым. И это было жутковато.

Я даже попытался ударить его прикладом автомата. Но не успел. В этот момент мой мир залила темнота.

Я потерял сознание.

Глава 22

Я висел вниз головой в каком-то круглом помещении с каменными стенами. Кладка была старой, кое-где камни растрескались и начали осыпаться. В центре горел огонь. Возле него стояли четверо в набедренных повязках с факелами.

В голове неприятно бухало — от прилива крови. Вообще-то, это не очень разумное обращение с ценными пленниками, так ведь легко умереть можно, если провисишь без сознания достаточно долго.

На мне не было никакой одежды. Впрочем, ожидаемо: на лекциях нам объясняли, что это один из распространённых приёмов, чтобы лишить пленника воли к сопротивлению. Унижение человеческого достоинства. Которым вовсю пользовалась одна из сторон в мире вечной войны.

Плохо, что я тут был не один. Чуть повернув голову, я увидел Камиля и других ребят из отделения, которое стояло с нами. Мне совершенно не понравилось, как выглядел лингвист: его глаза были открыты, но остекленели, а белки налились кровью. И в то же время он был жив: я видел, как пульсирует жилка на его шее.

Я ощутил лёгкое дуновение. Рядом промелькнул кусок белой материи.

Фигура в белом встала рядом с костром в центре помещения.

Колдун (а я не сомневался, что это именно колдун, или «пограничник», как их называла Ирина) откинул капюшон. Теперь его радужки не светились — но от этого физиономия не стала менее зловещей.

Было в нём что-то такое… нечеловеческое. Вгоняющее в оторопь.

Он поднял обе руки. В этот момент глухо загудели барабаны, выстукивая ритм.

Стоящие возле костра полуголые мужики начали раскачиваться в такт.

Мне совершенно не понравилось происходящее.

— Эй! — крикнул я на английском, — давайте поговорим! Мне есть, что предложить!

Колдун зашипел; ритм сбился.

Он достал откуда-то из складок белого одеяния тонкий клинок и направился ко мне.

Против воли, моё сердце