Маку был приятен ее комплимент.

— Спасибо. Я сделаю все возможное, чтобы приготовить его для тебя. Ты как-нибудь зайдешь ко мне?

Аманда не ответила и, пока подавали обед, выглядела несколько недовольной. Он больше ничего не спрашивал, лишь смотрел на нее. Попробовав копченого цыпленка, она одобрительно кивнула:

— Вкусно. Мне нужно больше есть. Мои родители тоже так считают. Боятся, что без домашней кухни я оголодаю. Они прислали мне путеводитель по ресторанам Лос-Анджелеса и Беверли-Хиллз.

Мака это позабавило.

— Там есть «Кингз рэнсом»?

— Да. Ты пробился на рынке, где масса конкурентов. Среди владельцев ресторанов так много кино и телезвезд, которым помогла преуспеть их слава. Ты же начал с нуля. В путеводителе рассказывается о твоем таланте и даже гениальности. Ты по-прежнему хочешь бросить ресторан?

— Не забывай, что у меня есть партнер и я долго отсутствовал. Путеводитель, видимо, появился как раз к тому времени, как я уехал, — сказал он, понизив голос. Ему вовсе не хотелось вспоминать о прошлом.

— О твоем партнере тоже упомянули. Там сказано, что она создала карту вин.

— Они забыли рассказать о ее искусстве в маркетинге. Она в первую очередь охотилась на крупную рыбу. Так, чтобы на всю жизнь.

— Это седовласый джентльмен в лимузине?

— Уверен, что он своим влиянием, славой и известностью сделает отличную рекламу ресторану. Если еще этого не сделал. — Мак с удовольствием отметил про себя, что не чувствует никакой враждебности к новому в жизни Клариссы мужчине. Ему казалось, что все это происходило с ним в другой жизни.

— А ты за славой не гнался?

— Нет, во всяком случае, не за такой. Но я, конечно же, хотел добиться успеха, в своем понимании этого слова. Ты будешь есть этого цыпленка или нет? — спросил он. У него явно не было желания говорить о себе и своих планах.

— Мак? — прошептала Аманда, и он понял, что был слишком резок.

Черт! Не надо было так. Он пояснил:

— Я хотел бы знать твое мнение.

— Попозже, Мак.

Они какое-то время ели молча, потом начали болтать о том, как продвигается строительство их домов. Джей Ди поступил очень мудро, когда помог им встретиться на нейтральной территории, подумал Мак. Он почти ничего не ел. И уж совсем не представлял себе, что он должен говорить в такой ситуации. Но он знал наверняка, что Аманда нужна ему, и не хотел упустить этот шанс все исправить.

На десерт принесли ореховый пирог. Аманда, съев половину своей порции, решительно отодвинула остальное в сторону.

— Итак, я готова высказать свое мнение.

Мак смотрел ей в прямо в глаза, она, казалось, изучала его.

— Отлично. Я слушаю.

— Я не специалист по ресторанам, — сказала она. — Но я знаю, что ты можешь достичь большего.

— Большего? — удивился Мак. Он как раз и собирался это сделать, но к кулинарии это отношения не имело.

— В меню, вообще в ресторанном деле. У тебя есть амбиции и талант.

— Для меня твои слова очень важны, но жизнь — это не только работа, не так ли?

— Конечно. — Аманда даже не пыталась скрыть разыгравшееся любопытство.

— Я должен признаться. Я хочу, чтобы в моей жизни присутствовала ты, Аманда. Я думал, что мы стали большими друзьями.

Она мягко улыбнулась:

— Мы не будем чужими друг другу.

— Хорошо — только и сумел произнести Мак, почувствовав, как гора свалилась у него с плеч.

— И помимо этого, ты любезно изменил из-за меня план своего дома. Я уверена, что пейзаж вокруг тоже будет другим. Я даже не знаю, почему это значит для меня так много. Но я ценю то, что ты сделал.

Чувство облегчения тут же пропало. Мак забыл сказать о своих намерениях опять увидеть, как намертво она стоит против того, чтобы соседний дом был точной копией ее собственного. Но сейчас было не время. Он неожиданно пожалел, что все-таки оставил галстук дома.

Больше они не говорили о серьезных вещах. Он просто пригласил ее на утренние прогулки вместе с ним и Бозом. Аманда чувствовала себя прекрасно в этом обществе. Не стоит притворяться перед самой собой, что он теперь по-иному привлекает ее. Ей нравятся его открытость, то, что он явно наслаждается ее обществом, его сердечность.

Она хотела только сохранить эту непринужденность отношений между ними. И ничего больше. Возможно ли это? Сможет он понять, как много значит для нее ее независимость? Она наконец-то сама добивается решения тех задач, которые ставит перед собой. Ей не надо думать о бесконечных проблемах, создаваемых мужем. Она не должна угождать своим родственникам. Интересно, что бы они все сказали о Маке Далтоне?

Он приходил каждый день, чтобы забрать свою собаку, потому что у Боза вошло в привычку появляться у нее перед тем, как ложиться спать. Втроем они гуляли вдоль реки или по дороге. Хотя Мак старался ничего не усложнять, он, казалось, был заинтересован в том, как продвигается строительство и как у нее дела. Аманда чувствовала, что ее отношение к нему стало меняться: это уже не просто физическое возбуждение, которое он вызывал в ней когда-то.

Наступило Четвертое июля. Столы и стулья, которые Шелли заказала на складе, поставляющем товары и мебель для праздника, уже были на месте. Сегодня кухня Аманды впервые будет работать по-настоящему.

Хотя дом был еще не закончен, не завершена отделка, не покрашены стены, не постелены ковры, она была в восторге, что все согласились прийти на это предварительное новоселье. Мак пришел первым и принес с собой салат с цыпленком по-китайски и тайский куриный кебаб.

— Спасибо, Мак. Пахнет потрясающе, — сказала она, вдыхая пикантный аромат. — Можно попробовать?

Мак поддел кусочек на тоненькую деревянную палочку и поднес к ее рту.

— Теплый. Если захочешь, его можно будет подогреть.

Нежный кусочек растаял у нее во рту, как теплый мед со специями.

— Невероятно вкусно.

— Я так и думал, что тебе должно понравиться.

— Мак, не нужно быть таким официальным.

На нем был пиджак с галстуком. На ней — спортивные брюки и пестрая блуза, завязывающаяся на талии. По-видимому, подумала она, хочет произвести впечатление.

— Да мне тут кое-куда нужно. Я приду на твой вечер попозже.

Нет, оказывается, он так оделся не для того, чтобы впечатлять ее семью, во всяком случае. Она почувствовала легкое разочарование, но постаралась скрыть это.

— Джей Ди сказал, что если мы в семь тридцать выйдем на дорогу, то сможем увидеть праздничный фейерверк. Ты там будешь?

— Я останусь, пока не приедут твои. А потом вернусь. На фейерверк я успею.