Они двинулись дальше. В этот момент ни Алле, ни Кириллу не пришло в голову, да и не могло прийти, что они миновали то место, где когда-то так истово молил Господа о прощении своих грехов вначале Кудеяр, а затем и Василий Корень. Действительно, тяжелое место, и Алла своей тонкой женской интуицией его почувствовала. Но могла ли она знать, что золотой стержень, так бережно ею хранимый в кармане штормовки, имел к злоключениям Кудеяра на мысе Айя самое непосредственное отношение? Конечно, нет. Здесь никакой интуиции не хватит.

Однажды Кудеяр в порыве отчаяния назвал самоцветы, хранимые в ларе, окаянными. Всем понятен прямой смысл данного определения, но атаман невольно обозначил символически одним словом их суть – это самоцветы, принадлежащие Оку (Глазу), где им суждено было храниться долгие годы. Да и сам он не раз будто чувствовал какую-то неведомую ему притягательную силу, толкающую его, как слепого, не разбирающего дороги, именно на мыс Айя. Но Кудеяр все-таки сумел вырваться из крепких объятий Айя, изменить собственную жизнь и собственную судьбу. А вот Василий Корень пошел другим путем. И причитавшуюся ему долю драгоценностей из ларя себе не оставил.

Но прежде чем рассказать о дальнейшей судьбе самоцветов, принадлежащих Василию, давайте вспомним историю их возникновения. Откуда они взялись? Мы располагаем сведениями, что это фамильное достояние семьи баронов Эберлайненов, обитавших в Ливонии, в родовом замке Лайнов, который был построен на средства, вырученных от проданной части самоцветов (мизерной!), взятой из ларя. Считалось, и справедливо, что Эберлайнены были богатейшими людьми своего времени. Кроме того, известно, что они состояли в прямых родственных отношениях с императором Фридрихом I Барбароссой. Данное обстоятельство частично приоткрывает нам тайну богатства Эберлайненов, но не более.

Знаем мы и то, что один из представителей этого рода участвовал в крестовом походе на Святую Землю уже при императоре Фридрихе II. И будто бы вывез с Ближнего Востока какие-то великие ценности. Есть даже предположение, что они связаны с сокровищами царя Соломона. Возможно, даже мы еще вернемся к самому факту появления тех сокровищ в Ливонии, но сейчас нас больше интересует другое: почему они приносили людям столько несчастий?

К сожалению, начало этой истории пока скрыто от нас завесой тайны. Мы лишь можем констатировать следующее: Густав фон Эберлайнен отправил свою дочь Софью в Крым с определенной миссией, снабдив ее и фамильными драгоценностями. Почему он так поступил? Мы можем лишь гадать. Но известно, что Густав владел многими тайнами, и все его действия были тщательно спланированы и выверены.

Спустя много лет его внук – Юрген (Георгий) – переселился из Ливонии в Балаклаву, отыскал ларь, хранившийся здесь со времен смерти Софьи, и… почему-то не стал пользоваться теми несметными богатствами, которые давали власть, силу, наслаждение и многие другие земные блага. Он лишь воспользовался мизерной долей сокровищ для строительства скромного замка и более-менее сносного и даже незаметного существования до последних дней жизни.

Как мы знаем, он не желал кому-либо еще передавать эти сокровища после своей смерти, решив раз и навсегда захоронить их в одном из тайников близ Мангупа. Понятно, что именно так он поступал лишь по одной причине: ему доподлинно была известна тайна этих самоцветов. Он знал о той беде, которую принесут драгоценные камни новому владельцу.

А вот Вильям решился забрать драгоценный клад себе. Что из того вышло, мы уже знаем. Через несколько лет после гибели Вильяма из Ливонии в Балаклаву приехал некий Эрик фон Бархаузен, родственник Юргена фон Эберлайнена. Еще дома он был весьма наслышан о баснословных богатствах, оставшихся после Юргена, и решился на авантюрный шаг: вложить все имеющиеся у себя средства в поиски сокровищ Эберлайненов. В конце концов, он построил в Балаклаве, на западной стороне бухты, замок и принялся методически разыскивать старые схроны, которые остались еще со времен княжества Феодоро.

Конечно, удача обошла его стороной. К тому же в результате одного несчастного случая сгорел и его замок. Эрих вынужден был вернуться в Ливонию нищим и потерявшим веру в себя человеком. Окаянные самоцветы даже косвенно «мстили» тем, кто стремился завладеть ими неправедным путем.

Если же говорить о доле, доставшейся Кудеяру и схороненной им в ларе на мысе Айя, резонно пока умолчать о судьбоносных событиях, связанных с фактом их обнаружения почти через 200 лет. А вот относительно самоцветов, перепавших Василию Кореню, то здесь возникает более-менее ясная картина.

Добрая половина их осталась на поляне, где Вильям с такой старательностью выкладывал «мозаичные» полотна. После ухода отсюда Василия Кореня они долгое время оставались на виду, пока постепенно не погрузились в землю. Именно сюда, на эту поляну, шли по тропинке Кирилл и Алла после того, как они покинули маргаритковую поляну и прошли «гиблое» место, где когда-то каялся Кудеяр.

Вторая часть сокровищ, доставшаяся Василию Кореню, осталась в пещере, где тот хоронился от дождя и ветра. С собой бывший подельник Кудеяра не взял ни камня. Нам известно, что какие-то беглые люди воспользовались мизерной частью этих самоцветов для собственного пропитания. Но как сложилась их судьба, выяснить не удалось.

Вполне возможно, что на протяжении нескольких веков в пещеру заглядывали и другие люди, истощая запас драгоценных камней. А, может быть, он оставался в неприкосновенности до середины ХХ века. Именно тогда, в период Великой Отечественной войны, двое ребятишек из Балаклавы, скрывавшиеся от немецких оккупантов в горах, набрели на полуразваленную от времени пещеру, чтобы схорониться от непогоды. Они-то и обнаружили внутри схрон с самоцветами. Как поступить с таким богатством ни мальчик, ни девочка не знали. Почему-то им пришла в голову странная мысль: набрать побольше камней и тайно отнести их в Балаклаву, где давно пустовал их родительский дом. Так и сделали.

Но по пути, уже в пределах видимости города (район горы Спилии), ребят остановил немецкий офицер из числа тех, кто призван был обеспечивать охрану подступов к Балаклаве. Предполагая связь между детьми и партизанами, офицер обыскал их и нашел… целую шапку самоцветов. Можно было представить, какой ужас охватил ребят. Они дрожали от страха, не представляя, что сейчас с ними случится. А немец, завидя сокровища и прикинув их ценность, стал допрашивать балаклавцев, требуя показать место, где они нашли клад. Но ребята клялись, что в той пещере больше ничего нет. Не добившись желаемого результата и дабы избавиться от свидетелей, офицер подвел детей к обрыву и столкнул их в пропасть.

Случилось это в преддверии весеннего наступления советских войск в 1944 году на Севастополь. Вскоре стремительным броском Балаклаву освободили. Немецкий офицер был убит в первом же бою здесь же, на горе Спилия, попав под артобстрел наступающих советских войск. Шапка с просыпавшимися самоцветами еще какое-то время валялась недалеко от казематов южного форта, пока один из советских бойцов не обратил на нее внимания. Он собрал в нее, сколько смог, драгоценных камней (остальные так и остались в земле) и отнес в ближайший каземат, где располагался штаб его части. Все происходило в пылу боя, и, естественно, в тот момент о сокровищах никто не думал. Но сразу же после освобождения этого южного городка командир доложил по инстанциям о находке.