– Потому, – занудливо-гнусаво отвечал представитель сильной половины человечества (причём голос звучал с козлиной м-е-е-интонацией: «Э-э-э, пэтэму»).

– Я позвоню вечером, ладно? Может, ты передумаешь? – молил девичий голос.

– Не звони. Не передумаю. (Не звэни. Э-э-э… Не пэрэдумаю.)

Гном опустила глаза вниз. Там, где стеклянная стена заканчивалась, топтались ноги невидимых собеседников – две тонюсенькие обтянутые джинсами палочки в потрёпанных балетках и корявые, голые, волосатые, причём в несовместимых, казалось бы с ними, дивных хипстерских кедиках на тонюсенькой подошве и наглых чёрных носках, натянутых чуть ли не до колен.

«А зимой он, наверно, заправляет в них брюки, чтобы не пачкались, – ехидно подумала Гном. – Гопник».

А ссора всё не заканчивалась. В голосе девушки уже звенели слёзы.

– Ну пожалуйста, ну подумай ещё, ну вечером…

– Я сказал – нет. (Я скэзэл – не-е-ет.)

При этом чёрные носки стояли прямо и дубово как вкопанные, а маленькие балеточки нервно прыгали, переминались, притоптывали, выдавая крайнюю степень волнения.

– И… что? Ты хочешь сказать, у меня никаких шансов? – правая балетка в отчаянии притопнула, подняв маленькое облачко пыли.

– Никаких, – равнодушно ответили чёрные носки.

Теперь уже обе балеточки яростно прыгнули-притопнули, подняв два облачка пыли и на отчаянном всхлипе понеслись прочь от остановки.

«Да-аа… Любоф. Дурища», – подумала Гном. Девушку было жалко.

Между тем показался троллейбус. Из-за стеклянной стенки вышел парень лет двадцати пяти, телосложением напоминающий саламандру – плечи, талия и бёдра были у него приблизительно одного размера. «Мускулистый в животе и плечистый в жопе, – едко определила Гном. – И к такому любоф? А в общем, тьфу на него!» – решила она.

Парень вошёл в троллейбус и устроился на задней площадке. Гном с усилием протащила свои крахмальные, громыхающие, как листы кровельного железа, юбки через турникет, спокойно словив положенное количество изумлённых взглядов (как же: синяя в горох юбка с двумя нижними цвета слоновой кости ярусами, под которыми прятались белоснежные панталоны с завязками, а сверху – фигаро с оборочками, дерзкие серые глаза и шапка пышных тонких русых волос), и уселась недалеко от входа.

Троллейбус провёз её три остановки. У метро Гном вышла, направилась в Макдоналдс, отстояла очередь, взяла свои любимые креветки в хрустящей панировке и пошла с подносом по залу в поисках места поудобнее.

Зал был облицован стеновыми панелями и зеркалами. Гном быстро поставила поднос на свободный стол, подняла глаза и, как вы думаете, кого увидела в зеркальной стене? Героя-любовника. Чёрные носки. Саламандру.

Прекрасный незнакомец пожирал глазами отражённые в зеркале пышные юбки, гладкие руки, тонкую талию, прямо скажем, не самые худые ноги… Его губы застыли в букве «о».

«Ценитель форм», – определила Гном.

Тем временем сложенные в букве «о» губы раздвинулись в улыбке, явившей острые длинные зубы и обозначившей высокие скулы обладателя. Другими достопримечательностями были длинный нос, нависающий над тонкими губами и белобрысая кудря надо лбом…

«Трикстер, – обомлела Гном, – нет, скорее Джокер!»

– Можно к вам? – спросил Джокер и, не дожидаясь ответа, нахально втиснулся за её стол. Подноса в его руках не было. Гном неопределённо пожала плечами.

– Стас, – представился новый знакомый, хищно улыбнувшись.

«Матрас, – мысленно передразнила его Гном, – не сказать ишшо хужей…»

– Иветта Когноми, – церемонно произнесла она, справившись с раздражением.

– Ивэтта? – растерянно повторил Джокер её имя. – Фигасе. Э-э-э… учишься?

– Да. В МГУ.

Уголки его верхней губы синхронно поползли вверх.

– Чё, у-уумненькая, да?

– Нет, – жёстко произнесла она, – я умная.

Ей захотелось дико и неприлично завизжать, вызвать метлу, треснуть его черенком по башке и рявкнуть прямо в рожу совсем с другой интонацией: «Я не у-у-умненькая, козёл, я – умная!» – после чего моментально вылететь на этой метле в какую-нибудь печную или каминную трубу.

Джокер неуверенно барабанил пальцами по столу.

– Ф-ф-ф… В общаге живёте?

Гном высоко подняла брови и с весёлым удивлением посмотрела на собеседника.

– Нет, с мамой, с папой, – а про себя подумала: «Это что у нас – любитель москвичек? Ну и ферт!»

– Э-э-э… А можно телефончик?

«А давай», – вдруг злобно решила Гном и дала телефон.

Он встал из-за стола, немного потоптался рядом, скомканно и невразумительно попрощался и ушёл, так и не став ничего есть.

Гном сидела, задумчиво хрустела креветками и меланхолично размышляла, на кой он ей сдался. В общем-то, что размышлять, и так ясно. Хотелось как-то так ему врезать, чтобы все на свете девушки с тоненькими ножками почувствовали себя отомщёнными…

Джокер позвонил на следующий же день утром, в воскресенье. В преддверии экзамена Гном лениво почитывала на кухне «Старшую Эдду». Свидание они назначили на семь вечера.

Несмотря на ранний час, прохлаждаться было некогда: представление требовало тщательной подготовки. Гном ворвалась в комнату и внимательно осмотрела свой гардероб. А посмотреть там было на что.

В её шкафу не висело ни одной гламурной шмотки. Все деньги, выделяемые родителями на одежду, Гном тратила в магазинах странных винтажных нарядов, в забытых богом индийских лавчонках, в секонд-хендах вроде «Фрик-фрак» и «Роза Азора». По этой же причине в её гардеробе уютно уживались старинный котелок и цилиндр, шапокляк и тирольская шляпа с фазаньим пёрышком, и фрак, и тренчкот, и какие-то индийские вышитые рубахи, и кружевные юбки, и корсеты, и фольклорная блузка со шнурованным корсажем, при виде которой все лекторы-мужчины, входящие в аудиторию, дружно требовали пива…

Гном перебегала глазами от одной вещи к другой. Не то, не то, не то…

запели по радио, – «Агата Кристи».

«Внезапно», – подумала Гном и сделала звук громче, рухнула на кровать и не глядя вытянула с полки над головой любимый томик Тэффи. Книжка сама открылась на самом любимом её рассказе «Демоническая женщина». Гном начала, уже в который раз, его перечитывать. Через пятнадцать минут она захлопнула книжку – нужный образ сложился. «Но придётся поработать», – сказала она сама себе, отправилась в мамину комнату, достала из шкафа бархатное бордовое платье с заниженной талией, быстро в него влезла и подошла к зеркалу.

Платье сидело чуть мешковато, но стильно. Так. Добавим сюда длинную, до колен, нитку искусственного жемчуга. Есть!