— Немного…

— Его квартира больше похожа на номер отеля, чем на дом, — рассказал Йоста. — Никаких личных вещей. Совсем никаких.

— Странно, — прокомментировал Патрик.

— Пропал компьютер, — добавил Мелльберг, почесывая Эрнеста за ухом.

— Его компьютер?

Хедстрём чувствовал, как его раздражение нарастает. Почему он об этом не подумал? Разумеется, у Матса Сверина был компьютер. Он должен был спросить об этом в первую очередь. Патрик выругался про себя.

— Почему вы так решили? — продолжил он. — Может, он на работе? Или у него вообще не было личного компьютера?

— Был, — возразил Йоста. — Мы нашли шнур от ноутбука. А Эрлинг подтвердил, что у Сверина был ноутбук, который он приносил из дома.

— Так ты говорил с Ларссоном?

Йоста кивнул.

— После квартиры я заехал в коммуну. Эрлинг взволнован исчезновением компьютера.

— Зачем убийце забирать его с собой? — озвучил свои мысли Мартин. — А что с его мобильным телефоном? Он тоже пропал.

Патрик еще раз мысленно выругался. Еще одно опущение с его стороны.

— Может, в ноутбуке кроется мотив убийства? — предположил Мелльберг. — Значит, нам достаточно найти компьютер, чтобы раскрыть дело.

— Не будем делать поспешных выводов, — заявил Патрик. — Мы понятия не имеем, где компьютер и кто мог его забрать. Прежде всего нужно найти его и мобильный тоже. А потом уже будем делать выводы.

— Если найдем, — сказал Йоста и с улыбкой добавил: — Эрлинг сказал, что Сверин накануне убийства волновался из-за финансов. Он собирался встретиться с Андерсом Беркелином, отвечающим за бухгалтерию в «Бадисе». Может, компьютер остался у него. Они вместе работали над проектом.

— Йоста, вы с Паулой завтра поезжайте и пообщайтесь с этим Беркелином. Мы с Мартином поедем на квартиру. Я хочу сам все посмотреть. Когда будет отчет от Турбьёрна? Сегодня?

— Так точно, — подтвердила Анника.

— Хорошо. Бертиль, ты приглядишь за порядком здесь?

— Конечно, — отозвался Мелльберг. — Но вы не забыли, что у нас завтра?

— Завтра?

Все присутствующие недоуменно уставились на него.

— У нас VIP-приглашение в «Бадис». Мы должны быть там в половине одиннадцатого.

— Разве можно сейчас об этом думать? — спросил Патрик. — Я думал, мы всё отменили, поскольку у нас появились более важные дела.

— Мы должны быть примером для общества. И наша поддержка местных проектов очень важна. Так что жду всех в «Бадисе» завтра в 10.30.

Собравшиеся зашушукались. Все знали, что спорить с Мелльбергом бесполезно. Тем более что пара часов массажа способна сотворить чудеса с телом и духом полицейского.

* * *

— Чертовы лестницы!.. — Йоста остановился, чтобы перевести дыхание.

— Надо было подъехать с другой стороны и припарковаться над «Бадисом», — посетовала Паула, шедшая впереди.

— А раньше нельзя было сказать? — никак не мог отдышаться Йоста.

Пары раундов в гольф явно было маловато, чтобы прийти в форму. А может, годы уже берут свое.

— Патрику не понравилось, что вы сами поехали на квартиру, — не могла больше молчать Паула.

Йоста фыркнул.

— Насколько я помню, главный в участке не Хедстрём.

Паула ничего не сказала. Через пару минут Йоста вздохнул:

— Ну ладно. Возможно, это была не самая лучшая идея — поехать туда, не спросив Патрика. Но нам, ветеранам, сложно принять тот факт, что молодое поколение всем заправляет. У нас тоже есть свои сильные стороны — например, многолетний опыт работы. А это, скажу я тебе, дорогого стоит.

— Мне кажется, ты себя недооцениваешь. Патрик всегда отзывается о тебе очень хорошо. В отличие от Мелльберга…

— Правда? — обрадовался Йоста.

Паула взмолилась про себя, чтобы эта ложь во благо не раскрылась. От Йосты в работе толку мало, и Патрик о нем и слова хорошего не сказал. Но ведь Йоста никому не желал зла. Так что если она его приободрит, вреда не будет.

— Ну… Мелльберг, он такой человек, — Йоста снова остановился передохнуть. — Посмотрим, что тут у них работают за люди. Я так много слышал о проекте. Это должны быть особенные люди, чтобы работать с Эрлингом.

Покачав головой, Йоста повернулся лицом к морю. Стоял погожий летний денек. Море ровно дышало в заливе. То тут, то там зеленела свежая июньская травка, но в пейзаже доминировали серые скалы.

— Что говорить, место здесь потрясающее, — философски заявил он.

— Да, ты прав. Лучшее расположение сложно представить. Удивительно, как они могли позволить такому зданию стоять заброшенным.

— Все из-за денег. Реставрация обошлась им в миллионы крон. Здание же насквозь прогнило. Идея, конечно, хорошая, но вопрос, во сколько она встала налогоплательщикам.

— Теперь я тебя узнаю, Йоста. А то уж начала волноваться, — улыбнулась Паула и направилась ко входу. Ей не терпелось начать.

— Здравствуйте! — крикнула она.

Через пару минут показался высокий мужчина заурядной внешности. Светлые, коротко подстриженные волосы, модные очки, вялое рукопожатие. Паула подумала, что не узнала бы его, встреть она его на улице снова.

— Это мы звонили. — Она представила себя и Йосту.

Мужчина предложил им присесть за стол в столовой, заваленной бумагами. Там же стоял ноутбук.

— Необычный офис, — заметила Паула, оглядываясь по сторонам.

— У меня есть и другой, — Андерс Беркелин махнул рукой. — Но мне больше нравится работать в столовой. Здесь больше воздуха. Как только спа-центр откроется, я вернусь обратно в свою нору. — Их собеседник улыбнулся, и улыбка тоже вышла какая-то заурядная. — Вы хотели что-то спросить о Матсе, правильно? — Закрыв документ, он повернулся к полицейским. — То, что случилось, просто ужасно.

— Да, его все любили, — согласилась Паула, открывая блокнот. — Вы работали вместе над проектом «Бадис» с самого начала?

— Нет, он устроился в коммуну всего пару месяцев назад. До этого всю работу нам приходилось делать самим. Так что Матс был просто подарком небес.

— Ему, должно быть, потребовалось время, чтобы войти в курс дел? Ваш проект наверняка не из легких…

— Нет, конечно, но и очень сложным его не назовешь. У нашего проекта два источника финансирования: мы и коммуна. Мы — это я и моя сестра. Мы делим расходы и планируем поделить прибыль.

— И когда вы планируете начать получать прибыль? — спросила Паула.

— Мы стараемся быть как можно более точными в наших прогнозах. Все знают, что мы здесь не воздушные замки строим, а занимаемся реальным бизнесом. Так что, по нашим подсчетам, проект должен выйти на ноль через четыре года.