Мадлен зашла в магазин «Иллум» и уверенно направилась в кондитерский отдел. Там так вкусно пахло свежей выпечкой и шоколадом. У нее даже слюнки потекли при виде венской булочки с шоколадом. Они с детьми не голодали. И соседи, видимо сообразив, что к чему, часто приносили им еду, оправдываясь, что приготовили слишком много и боятся, что испортится. Мадлен не на что было жаловаться. Но с каким бы она удовольствием сейчас подошла к прилавку и сказала: «Три венских булочки с шоколадом, пожалуйста». Или: «Шесть венских булочек с шоколадом, пожалуйста». Чтобы можно было устроить дома пиршество и слопать сразу две булочки, а потом облизать липкие от шоколада пальцы. Вильда была бы в восторге. Она обожала шоколад. Съедала даже конфеты с вишневым ликером из ассорти «Аладдин», которые обычно никто не ест. И на губах у нее при этом появлялась блаженная улыбка… У него всегда был с собой шоколад для детей. Мадлен прогнала прочь эти мысли. Нельзя о нем думать. Иначе с ней случится приступ паники.

Мадлен поспешно вышла из магазина и пошла дальше по направлению к гавани Нюхавн. Как только вдали показалась вода, дышать стало легче. Мадлен прошла мимо уличных ресторанчиков, заполненных людьми, мимо лодок, пришвартованных к берегу, мимо их хозяев, заботливо ухаживающих за своими любимицами, мимо старинных домов, выкрашенных в разные цвета, и остановилась. По другую сторону пролива была Швеция. Паромы отправлялись туда каждый час. А помимо паромов, были еще поезд и машина. Швеция была так близко и одновременно так далеко… Может, ей не суждено уже туда вернуться… От этой мысли у нее навернулись слезы. Мадлен не ожидала, что будет так скучать по родине. Ведь Дания так похожа на Швецию. Но все равно здесь все было по-другому. Тут у нее не было друзей, не было семьи. Кто знает, увидит ли она их еще снова…

Повернувшись к воде спиной, Мадлен расправила плечи и пошла обратно в центр. Она шла, погруженная в свои мысли, когда вдруг почувствовала на спине руку. Ее охватила паника. Неужели они ее нашли? Мадлен вскрикнула и обернулась, готовая царапаться и отбиваться. На нее смотрело испуганное лицо.

— Простите, что я вас напугал…

Полный мужчин выглядел так, словно находился на грани инфаркта. Видно было, что он не знал, как себя вести.

— Вы уронили шарф и не слышали, как я вас звал…

— Простите, — пробормотала Мадлен и, к удивлению мужчины, разрыдалась.

Ни говоря ни слова, она развернулась и бросилась бежать к ближайшей автобусной остановке. Ей нужно домой. К детям. Ощутить их объятия, тепло их маленьких тел. Только тогда она почувствует себя в безопасности.

* * *

— Пришел отчет от Турбьёрна, — сообщила Анника вернувшимся в участок Патрику с Мартином.

Хедстрём так объелся, что с трудом дышал. Порции пасты в «Лилла Берит» были просто огромные.

— И где? — спросил он по пути в кабинет.

— У тебя на столе, — ответила Анника.

Мартин потащился следом.

— Садись, — указал Патрик коллеге на стул для гостей. Сам он плюхнулся в кресло и принялся за чтение. Вид у Мартина был такой, словно он готов выхватить документ у Хедстрёма из рук.

— Что там? — спросил он через пару минут, но тот только отмахнулся, погруженный в чтение. Спустя, казалось, вечность он с разочарованной миной отложил отчет в сторону.

— Ничего? — спросил Мартин.

— Ничего нужного. — Патрик откинулся на спинку кресла, сцепил руки на затылке и сделал глубокий вдох.

— Никаких следов? — спросил Мартин, уже зная ответ.

— Можешь сам прочитать, но похоже, что нет. Все отпечатки в квартире принадлежат только Матсу Сверину. На ручке двери и кнопке звонка есть и другие — судя по всему, отпечатки Гуннара и Сигне. Есть еще один — на дверной ручке изнутри. Возможно, он принадлежит убийце. Но его нет в нашей базе, так что пользы от него, пока мы не найдем подозреваемого, нет.

— Вот оно как… Ну будем тогда ждать результатов вскрытия. Может, Педерсен что-нибудь выяснит, — предположил Мартин.

— Не знаю, что бы это могло быть. Картина элементарная. Кто-то убил Сверина выстрелом в затылок и скрылся. Может, он даже в квартиру не заходил. Или так тщательно убрал все следы своего присутствия.

— А это не упомянуто в отчете? Вытертые ручки двери и тому подобное?

— Хороший вопрос… — Патрик снова открыл отчет. Пролистав его, покачал головой: — Не похоже на то. Отпечатки Сверина повсюду: дверные ручки, ручки шкафов, кухонная стойка и так далее. Никто ничего не вытирал.

— Видимо, дальше прихожей убийца не заходил.

— Да. Но мы по-прежнему не можем понять, знал его Матс или нет. Это мог быть как близкий человек, так и совершенно посторонний, просто позвонивший ему в дверь.

— Но ведь он открыл дверь этому человеку? И не боялся повернуться к нему спиной? Значит, гость не внушал ему опасений.

— Это как посмотреть. Может, он повернулся спиной, чтобы убежать от него или нее.

— Ты прав, — согласился Мартин и после паузы добавил: — Чем теперь займемся?

— Хороший вопрос… — Патрик выпрямился в кресле и запустил пальцы в волосы. — Осмотр квартиры не дал ничего. Опрос соседей — тоже ничего. От отчета криминалистов толку нет. И, скорее всего, вскрытие тоже много не даст. Что нам остается делать?

Такой пессимизм был совсем не в духе Патрика, но в этом деле действительно не хватало зацепок. Он был зол сам на себя. Должно быть хоть что-нибудь. Хоть какая-нибудь информация о Матсе Сверине, которую они не знают и которая помогла бы раскрыть это дело. Обычного человека не стали бы убивать в его квартире. Что-то с ним было не так, и Патрик должен это выяснить.

— Поедешь со мной в Гётеборг в понедельник. Хочу еще раз навестить «Фристад».

Мартин просиял.

— С удовольствием.

Он пошел к двери, и Патрику даже стыдно стало при виде его счастливого лица. Надо брать его с собой почаще.

— Захвати отчет! — крикнул он вслед коллеге. — Лучше будет, если ты тоже прочитаешь. На случай, если я что-то упустил.

— Хорошо!

Мартин вернулся за документом.

Когда он вышел, Патрик улыбнулся своим мыслям. По крайней мере, хоть одного человека ему сегодня удалось обрадовать.

* * *

Часы тянулись бесконечно долго. Сигне с Гуннаром продолжали проводить свои дни в тишине. Им нечего было сказать друг другу. Оба боялись открыть рот, чтобы не выпустить застрявший в горле крик. Он пытался впихнуть в Сигне еду. А ведь это всегда она переживала из-за того, что кто-то из них с Матте плохо ел. Теперь была его очередь делать бутерброды, разрезать их на маленькие кусочки и убеждать ее съесть хоть парочку. Сигне пыталась, но ее тоже тошнило, как и его. Под конец Гуннар сдавался, не в силах видеть ее в таком состоянии.

— Пойду присмотрю за лодкой. Скоро вернусь, — сообщил он.