Хм… Мда. Я бы предпочла оставаться в неведенье. Ну, прикончили бы замороженную селедку. Жаль, конечно, деструктора, но всякое бывает. Из-за Бланш же мы влезаем в какую-то международную шпионскую игру.

— И давно круглолицый подставил Арклина?

Она пожала плечами.

— Не знаю.

Размышляла я долго, пыталась отыскать весомые аргументы, даже сама колебалась. Хотя, что тут сомневаться? Придав голосу уверенности, наконец, проникновенно заговорила:

— Слушай… Наивно полагать, будто доступ к государственной тайне так легко получить. Наверняка, предателя проверят еще много раз, прочитают, так же как ты прочитала его сегодня. Может быть, они уже это сделали и знают все без нас. Тогда твоя жертва станет напрасной. И глупой. Подумай над этим.

Она растерянно взирала на меня.

— Фло, если ты ошибаешься… Мистеру Арклину грозит смерть.

Я вздохнула.

— Он что, действительно тебе так нравится?

Менталистка возмущенно запыхтела:

— Нет! Но я не хочу, чтобы из-за меня погиб человек! Мы могли бы написать ему послание…

— Как? Поисковики Ведомства найдут нас по почерку, по каким-нибудь остаточным отпечаткам аур, сохранившимся на бумаге! Предлагаешь, буковки из газет вырезать?! Они нас все равно отыщут. Рискованная затея, Бланш!

— Мне кажется, теперь преувеличиваешь ты.

Девушка сникла, не дождавшись поддержки. На душе сразу стало противно, я ощутила себя мерзкой гадиной, черствой стервой. Все же лучше подбодрить ее, затянуть совестливые порывы спасти каждого…

— Послушай. Не переживай. Время у нас еще есть. Надо выяснить, не помер ли Бегслер от взрыва и… если угроза сохраняется, придумать действительно надежный способ доставить инспектору сообщения.

Меня окатило волной тепла и нежности. Зеленые глаза подруги светились искренней признательностью даже за такую мизерную уступку, и настроение сразу поднялось…

А может и правда? В принципе, каким-то образом все же реально предупредить Арклина. Если действовать аккуратно, подчистить следы аур? Наверняка существуют методы, надо поискать в книгах… Но он — деструктор и важный агент Ведомства, если сделаем хоть одну ошибку, нас раскроют. А если останемся в стороне, и замороженная селедка помрет, часть ответственности ляжет на нас, и тогда Бланш задушит меня своей виной.

— Фло, не хочешь поведать мне, от кого бежала с площади?

Погрузившись в тяжкие думы, не сразу разобрала вопрос.

— А?

— Ты неслась к шлагбауму, будто за тобой гнались рорские демоны.

Бланш — такая Бланш! Лучше бы она и дальше думала о горемычном Арклине.

— Ты про гвардейца? Так это Хайдер… Помнишь, я рассказывала про дружбу в детстве с одним соседским недотепой? Он только вернулся из Армии.

Менталистка сняла очки, потерла переносицу.

— Я поняла, что это Хайдер, на форме была вышита фамилия. Но ты бежала не от него.

— Да не бежала я! — Отозвалась, почти не покривив душой. — Всего лишь не хотела встречаться с человеком, проигравшим мне тысячу шегов!

Юлить не имело смысла, и я подробно рассказала Бланш о злоключениях последних дней и о вчерашних выкрутасах Кайка. Когда закончила, тонкие шторы окрасились в густые оранжевые цвета, поднос с десертами и чайник опустели.

— Рано или поздно тебя должны были заметить, — философски заявила подруга. — Ты привлекательная молодая леди. Не настала ли пора выбирать спутника жизни?

— И им явно будет не Кайк! — фыркнула я.

— Он хотя бы вызвал твой интерес. Уже немало. Всего за пару дней этот лорд задел твою гордость, заявил о своих желаниях и даже вырвал поцелуй. Расторопный и упорный. Не станешь же ты лгать самой себе и утверждать, будто не восхитилась и тебе безразлично?

— Мне не безразлично, но все что я ощущаю — это возмущение и презрение ко всякого рода хамам и мошенникам. И еще… печаль. Да, именно печаль, что такие люди теперь величаются аристократами! Никакого восхищения!

Если только чуть-чуть. Партию в рейших он почти выиграл, почти сумел обмануть меня. Меня! Впервые кто-то подошел так близко, чтобы оставить в дурах графиню Келерой!

Бланш снисходительно усмехнулась.

— Твое возмущение — тоже форма интереса, интуитивного. Время стирает границы сословий. Простые рабочие становятся лордами, а лорды превращаются в невнятных прожигателей жизни, на которых ты и не глянешь. Можно обижаться на подобный порядок вещей, но это социальное обновление. Как в природе, когда осенью деревья сбрасывают листья, чтобы весной обзавестись новыми…

Если подруга переключилась на свою волну, значит окончательно пришла в себя. Но согласиться с ней я никак не могла!

— Лорд Кайк — из простых, каким бы успешным, богатым, влиятельным, он не был. В основе своей мы разные.

— Настолько ли? — усмехнулась она.

— Я воспитана в благородных традициях, а он улицей, и этого не вытравишь! Кайк — мошенник, а я…

— Те, кого мы обыграли, Фло, скажут о тебе тоже самое. Вопрос — в точке зрения. И чем раньше ты отбросишь предрассудки, посмотришь на мир шире, тем скорее познаешь настоящее чувство.

Подозреваю, что в мягких поучениях и проявлялась предрасположенность Бланш к ментальной магии. Забавно наблюдать, как подруга превращается в пафосную наставницу, когда речь заходит о человеческих отношениях, и в маленькую несмышленую девочку, когда дело касалось всего остального. «А! Что делать?! Что делать?! Арклину грозит смерть?! Фло, скорее спасаем его!»

Я рассмеялась.

— В прошлый раз ты говорила мне тоже самое, когда прочила в спутники жизни сборщика из цеха три-два!

— Грустно видеть, как ты упускаешь возможности стать счастливее…

— Спасибо, но моя жизнь и так неплоха. От глубокого чувства нет прока, если оно не принесет весомой выгоды. Какая выгода простолюдина? Кстати, заметь, я была бы не против провести с Кайком ночь, но… тогда он решит, что победил. А я не хочу, чтобы он побеждал. Если плебей выбрал такую тактику ради секса со мной, то просчитался. У него было бы больше шансов, прояви он такт и галантность.

— Ты бы даже не заметила его… — с сомнением протянула Бланш, затем мечтательно улыбнулась своим мыслям и едва слышно прошептала: — Будь я тобой, попробовала бы… отбросила гордость, отпустила поводья, недолго погорела бы в этом костре чувств. Да, я бы хотела, наверное…

В тот миг она находилась где-то далеко, я тут же вернула ее обратно:

— Разве тебе что-то мешает?

Расфокусированный взгляд чуть мерцал. Девушка виновато пожала плечами.

— Я это видела в других, Фло, ловила отголоски страсти и нежности, подсмотрела их у случайных прохожих, у наших коллег… Ты не знаешь всепоглощающей любви — и… это хорошо. Она неведома, и поэтому станет удивительным открытием. А я… Я тоже не испытывала ее, но уже представляю, какая она. Как будто кто-то прожевал мою конфету и выплюнул на тарелку. Дар чтеца — это проклятье, и чем дальше, тем мне проще считывать окружающих. Какие могут быть отношения, если я понимаю человека лучше его самого? Наверное, мы рождены для другого, Фло… Не для любви.