– Ох, простите, извините! Мне надо признаться ему в братской любви?! Между прочим, мы и познакомились-то три дня назад. Я этого самодовольного, болтливого, необразованного грубияна и близко другом своим не…

– Кажись, очухался.

– Вася-а-а, вы живы! Хвала Аллаху, как же я счастлив! Дайте я вас обниму, дорогой!

– Придушишь же-е…

Старый казак, держась за левый бок, с усмешкой смотрел на Заура и Татьяну, суетящихся вокруг пытающегося приподняться на локте второкурсника. Взрывная волна практически выбросила двух разновозрастных мужчин за пределы Линии, но завораживающие фантазии о поломанной сосне, падении с огромной высоты и расчудесном спасении наверняка стоит оставить на совести – или бессовестности – рассказчиков.

Об дерево ударились, это да, но зато потом удачно рухнули на пружинистые кусты молодого орешника. А тот момент, что дед Ерошка оказался поверх Василия Барлоги – чистой воды случайность, тут уж и цепляться не к чему и выдумывать тут конспирологические теории точно не надо. Все живы-здоровы, ну и слава тебе, Господи!

Назад в секрет возвращались так же, как приехали, то есть верхами. Испуганные недавним грохотом, дымом и огнём лошадки тревожно прядали ушами. Василий покачивался поперёк седла: ноги с левого бока, голова и руки с правого. На лице его блуждала рассеянная улыбка, на лбу зрел здоровущий шишкарь, так что фуражка не налезала (её вёз друг-кунак). Татьяна на всякий случай держала свою кобылу поближе к дедовскому мерину, чтобы в любой момент поддержать старого казака. Тот же, несмотря на боль в подреберье, мешающую дыханию, в седле сидел уверенно, на всякий случай держа в правой руке украшенный пистолет с черкесским замком. Наверное, именно поэтому меньше чем за минуту до первого выстрела он успел крикнуть:

– Сполох![32]

Потом всё смешалось. В лесу раздались крики, тропинку заволокло клубами порохового дыма, застучали конские копыта, пули засвистели в воздухе, звонко выбивая щепки из стволов сосен, ясеней и клёнов. Вася кубарем полетел в кусты, когда его буланый встал на дыбы, подхваченный за узду чужой рукой. Заур вертелся на своём бешеном вороном, размахивая кинжалом во все стороны. Но, когда дым развеялся, он послушно поднял руки вверх – в грудь студента смотрели пять или шесть стволов.

– Ти главный чорт, с урусом дружишь! – грозно прошипел один из нападающих, судя по оружию в серебре, главарь шайки, устроивший им засаду. – За нами пайдёшь, в плен пайдёшь, в гарэм туркам пайдёшь!

– Русскаго взяли! – крикнул кто-то справа. – Отрэзать иму голову?

– Не-ет! – заорал Заурбек, лихорадочно пытаясь выдумать хоть что-то подходящее по сюжету. – Он депутат Единой России! Нет, сын сенатора Соединённых Штатов Америки! Олигарх, короче! Машины, яхты, небоскрёбы! Миллионы и триллионы долларов на счету в швейцарских банках!

Воцарилось недоуменное молчание. Господин Кочесоков яростно стукнул себя кулаком по лбу, поправил дырявую папаху и страдальчески простонал:

– Вах, ти что савсэм глупый башка, да? Нельзя его рэзать! Выкуп брать нада! Многа золота, порох, пули, за него урус-генерал Ермолов сто коней даст! Э-э?!

– А-а, савсем другой дела, да-а, – с уважением протянули нападавшие, переглядываясь меж собой.

Судя по внешнему виду и разнообразию вооружения, это была та самая смешанная банда кавказских разбойников, что загнала наших героев в Мёртвый аул. Двенадцать мужчин, бородатые, черноволосые, возрастом, наверное, где-то от тридцати до пятидесяти, одеты как попало – некоторые вещи новые, но в целом жуткая рванина. Зато у каждого ружьё за плечами, на поясе шашка и кинжал, все на хороших каурых или вороных лошадях. Всё как принято на Кавказе: главные ценности настоящего абрека – это оружие и конь, а всё остальное можно просто отнять, что они обычно и делали…

– Ищё два было, где?!

– Шайтан-казак! Шайтан-девка! Ушли оба!

Главарь шайки выругался сквозь зубы, погрозил кулаком в небо и, больше не сказав ни слова, резко рванул поводья, взмахнув плетью. Его тонконогий жеребец с белой звездой во лбу взвился под всадником, танцевальным пируэтом развернулся на задних ногах и бросился по лесной тропе с такой скоростью, что просто растаял в облачке пыли.

Остальные разбойники развернулись за ним, и вороной Заура также был вынужден включиться в общую скачку. А вот Барлогу схватили за руки два белозубых джигита и, смеясь, потащили за собой, держа между двух коней. Ушибленный головой второкурсник потерял фуражку и портупею с саблей, но, кажется, хотя бы более-менее пришёл в себя, старательно перебирая ногами. Тайные тропы уводили их всё глубже в тёмную глушь гор…

Никому не известно, какие мысли блуждали в то время в сотрясённом мозгу Василия, но вот господин Кочесоков, у которого бесцеремонно отобрали подаренный кинжал, абсолютно точно мог сказать, о чём думал старший студиозус. Молодой человек едва ли не вслух проговаривал про себя сюжет знаменитой повести Льва Толстого «Кавказский пленник».

Матёрый человечище писал эту вещицу не только для школьного чтения в наши дни, но и как своеобразный ответ на одноимённую поэму Александра Сергеевича Пушкина. И если верить неким общим моментам сюжета, то приятелей доставят в какой-нибудь очень далёкий горный аул, где закуют в колодки, посадят в глубокую яму и будут кормить сухими лепёшками от случая к случаю. В то же время пленники должны будут писать слезливые письма дальним родственникам в Россию с просьбой прислать деньги для выкупа. Обычно очень большие.

Вот только родных у студентов в данном историческом периоде не было, а с теми далекими предками, что были, ни Вася, ни Заур не имели чести быть знакомыми. Оставалась зыбкая надежда на Алексея Петровича: суровый генерал не задумываясь мог просто смести весь аул пушками, требуя вернуть ему пленников.

Из учебника истории вспоминался один занимательный случай. Была похожая ситуация, когда неграмотные абреки похитили спешащего с донесением русского майора Швецова и, решив по его мундиру, что он «вах, какой балшой чилавэк!», зарядили за его голову немыслимый выкуп в десять арб, полных серебра. Найти такие деньги сразу было немыслимо, и сослуживцы офицера уже собирались объявить сбор пожертвований по всей России.

Но что сделал Ермолов? Он тут же приказал притащить к нему в крепость князей и старейшин тех земель, по которым прошли бандиты, и жёстко пообещал им:

– Если до заката вы не найдёте способ освободить майора, вас всех повесят!

– А нас-то за что?

– За то, что хищники прошли по вашим землям к нашей линии, захватили русского офицера и ушли с ним обратно. Вы не остановили их, вы не сообщили нам, значит, соучаствовали в похищении и покрытии злодеев. Ещё вопросы?

Через пару часов выкуп был снижен до десяти тысяч. Генерал рассмеялся и сказал, что не заплатит ни копейки, но время истекает, а петля ждёт. Ближе к вечеру объявился «добрый» аварский хан из мирных татар и за свои деньги «выкупил» пленника. Майор Шевцов живым и здоровым вернулся на службу, а горцы впредь зареклись играть с Ермоловым в опасные игры. И хотя в случае наших героев гарантий подобного исхода не было, но надежда на чудо все же грела сердце…