местах от имени ильхана правили его родичи, монгольские князья-нойоны или ставленники из числа местных жителей. В вассальном Грузинском царстве монголы установили двойное управление, добавив свою администрацию к местной, которая находилась в подчинении у монголов. Для пущего усиления своей власти монголы всячески старались стравливать друг с другом местных князей. Апофеозом подобной политики «разделяй и властвуй» стало утверждение сразу двух кандидатов на грузинский престол, предпринятое ханом Гуюком в 1249 году. Дело, как и следовало ожидать, закончилось распадом Грузинского царства в 1260 году, что было на руку монголам. К монголам примыкали тюркские и некоторые курдские племена, которые легко сближались с ними, благодаря кочевому укладу своей жизни. Так что правильнее было бы говорить не «монголы», а «тюрко-монголы», но в историографии широко распространен первый вариант.

Карта государства Хулагуидов

Насаждая свой язык и свои порядки, монголы не препятствовали покоренным народам исповедовать свою веру и не чинили никаких препятствий мусульманскому духовенству, видя в нем одну из опор своей власти, а также освобождали духовенство от налогов. Но при этом монгольская власть вызывала недовольство среди покоренных мусульман, которым не нравилось быть в подчинении у язычников‑монголов, не нравилось платить подушную подать – купчур[198], а также не нравились дополнительные поборы и повинности, введенные монголами. Если халифы, султаны, хорезмшахи и другие правители былых времен в какой-то мере проявляли заботу о благосостоянии населения, то у монголов была только одна забота: выкачать как можно больше денег и прочих благ из покоренных народов. Особое недовольство вызывала постойная повинность нузуль, согласно которой любой знатный монгол или сановник вместе с многочисленной свитой мог останавливаться на постой где угодно и кормиться за счет местных жителей. Не радовали и крепостные порядки, введенные монголами. В халифате и других мусульманских странах не было крепостной зависимости, которая противоречит шариату. Любой бедняк формально считался свободным, хотя на деле зависел от того, кто давал ему пропитание, а монголы закрепляли крестьян за феодалами-землевладельцами, и избавиться от этой зависимости было невозможно. Политика безрассудного «выкачивания средств» уже к началу XIV века привела государство Хулагуидов в кризисное состояние. Народ разорялся, крестьяне бросали свои наделы, ремесла, и торговля пришли в упадок.

Система управления государством больших изменений не претерпела – сохранились визири и диваны. Войском, как и раньше, командовал амир аль-умара («эмир над эмирами»), правда, теперь его официально называли амир и‑улус («улусным амиром»). Первоначально монгольский был единственным официальным языком, но в восьмидесятых годах XIII века начали появляться документы на иранском языке.

После смерти Чингисхана центральная имперская власть начала слабеть. По сути, Хулагу был самостоятельным правителем, признававшим власть хана чисто номинально. А его правнук Газан, известный также под именем Махмуд[199], который правил с 1295 по 1304 год, стал полностью независимым и чеканил на монетах свое собственное имя, а не ханское.

На всем протяжении своего недолгого существования государство Хулагуидов воевало с соседями: с Улусом Джучи, с находившимся в Средней Азии Чагатайским улусом, с мамлюкским Египтом. Часто вспыхивали восстания, причем если до середины восьмидесятых годов XIII века восстания поднимались представителями местного населения, то после к ним добавились сепаратистские мятежи монгольской и тюркской знати.

Газан-хан пытался провести реформы, направленные на оздоровление экономики и укрепление центральной власти. Он попытался обуздать кочевую знать, делая ставку на иранцев (как раз тогда и достиг высот Рашид ад-Дин), упорядочил взимание налогов, прекратил практику передачи сбора налогов на откуп, провел массовую раздачу земельных наделов монгольским воинам, надеясь сформировать из них силу, на которую можно будет опираться в борьбе с крупными землевладельцами, и т. п. Но, как говорится, «пока одни веселились, а другие плакали, приговор уже был утвержден». К середине XIV века государство Хулагуидов, сотрясаемое нескончаемыми восстаниями, распалось на несколько частей. Спираль истории в который раз привела к старому, как мир, правилу – государство, основанное на завоеваниях, не может существовать без завоеваний. Сильная центральная власть была нужна монголам до тех пор, пока они завоевывали мир. Как только завоевательная гонка прекратилась, каждый захотел быть самостоятельным хозяином своего улуса, вне зависимости от его размеров.

Ильхан Абу Саид и Эмир Чобан

Последним ильханом единого государства Хулагуидов стал Абу Саид Бахадур-хан, пришедший к власти в 1316 году, когда ему было 11 лет. Хулагу он приходился праправнуком. Обязанности регента при юном ильхане сначала исполнял его воспитатель, эмир Хорасана Севиндж ибн Шиши, но в 1318 году он умер. Всеми делами государства стал заправлять влиятельный нойон Чобан, занимавший должность амир и‑улуса. Предок Сорган-Шира был одним из ближайших сподвижников Чингисхана, начавшим служить повелителю монголов еще до его возвышения, так что на иерархической лестнице Чобан стоял всего лишь немного ниже ильхана-чингисида. В 1319 году Чобан взял в жены одну из сестер ильхана, упрочив тем самым свое положение.

Из рукописи «Китаб-и Нигаристан». При дворе Абу Саида. 1573

Чобан назначил четверых своих сыновей и одного внука наместниками провинций. В конце 1322 года сын Чобана Тимурташ, правивший в Восточной Анатолии, попытался отделиться – начал чеканить монету со своим именем и перестал поминать ильхана во время пятничного полуденного богослужения. Однако ильхану было уже 17 лет, а у клана Чобана имелись влиятельные противники, так что отделение не состоялось. Тимурташ покаялся перед ильханом, получил прощение и продолжил править Анатолией.

Чобан оказался в положении человека, не заметившего, как его ручной львенок вырос в свирепого льва[200]. В 1327 году настал удобный момент для возвращения узурпированной власти. Чобан и визирь Рукн ад-Дин Саин усмиряли восстание в Хорасане, а при ильхане находился сын Чобана Димишк-ходжа, наместник Азербайджана и Ирака, исполнявший обязанности отсутствующего визиря. Воспользовавшись тем, что у Димишка была связь с бывшей наложницей покойного ильхана Ольджейту, Абу Саид выступил против него. Димишк пытался спастись бегством, но был убит. Узнав об этом, Чобан пошел со своим войском на ханскую ставку, но его войско вместе с начальниками перешло на сторону ильхана. Чобан бежал в Герат, но Абу Саид убедил правителя Герата казнить беглеца. Тимурташ в это непростое время тоже не сидел сложа руки. Он объявил себя Махди[201] и попросил у египетских мамлюков помощь для завоевания Ирана. Сначала мамлюкский султан Ан-Насир Мухаммед благоволил Тимурташу и даже собирался сделать его наместником Александрии, но очень скоро Тимурташ восстановил султана против себя, за что и поплатился головой, которая была отправлена в дар Абу Саиду.

Абу Саид не расправился с теми из потомков Чобана, которые не выступали против него, скорее всего он не имел такой возможности. В конце 1335 года Абу Саид скоропостижно скончался. Подозревали, что он был отравлен своей женой Багдад Хатун, дочерью Чобана, и дело было не в мести за отца и