на протяжении всего его правления, Генрих IV просто не располагал людьми необходимого уровня, чтобы заменить Бофортов. Их исключение из Совета явно было краткосрочной мерой, возможно, чтобы польстить архиепископу Арунделу.

Напряженные отношения короля со старшим сыном осложнялись их разной позицией во внешней политике, особенно в вопросе о том, какую сторону поддержать в ожесточенной гражданской войне во Франции между Бургундским и Орлеанским домами, борьбе за власть между двумя партиями, стремившимися получить контроль над психически больным королем Карлом VI. Бургундцев возглавлял кузен Карла VI Иоанн, известный под прозвищем Бесстрашный, а Орлеанскую партию — младший брат короля, герцог Людовик, до его жестокого убийства в 1407 году, а затем, номинально, молодой герцог Карл, племянник короля, поддерживаемый своим тестем, графом Арманьяком.

Обе партии стремились к союзу с англичанами, причем как принц, так и его отец, поначалу предпочитали заключить соглашение с бургундцами. Однако, к большому разочарованию принца, 18 мая 1412 года Генрих IV официально заключил союз с Орлеанско-Арманьякской партией, подписав Буржский мирный договор. В обмен на военную помощь герцог Орлеанский и граф Арманьяк поклялись признать английские претензии на суверенитет над герцогством Аквитания. Болезнь не позволила Генриху IV лично возглавить армию для похода во Франции, и, поскольку для командования кампанией требовалось назначение нового командующего, ожидалось, что эта обязанность будет возложена на принца Уэльского. Однако к неудовольствию принца, эта честь досталась его младшему брату Томасу.

Хотя Бофорты, как и принц Генрих, также выступали за союз с бургундцами, их сомнения были успокоены назначением Томаса Бофорта 10 июня одним из главных командиров экспедиции, которому было поручено собрать свиту из 240 латников и 700 лучников[251]. Это была возможность для тридцатипятилетнего адмирала, который всегда был в душе воином, утвердить свою репутацию одного из самых умелых королевских военачальников. Ланкастеры были семьей, зацикленной на воинской славе, и Томас ничем не отличался от своего отца и братьев.

Король Генрих не мог отправить во Францию двух нетитулованных полководцев в качестве своих военных представителей, поэтому были быстро разработаны планы по присвоению Томасу Ланкастеру и Томасу Бофорту титулов, соответствующих их статусу. 5 июля 1412 года младший из братьев Бофортов был возведен в пэрство и торжественно опоясан, своим единокровным братом, графским поясом[252]. Присвоенный ему титул, граф Дорсет, напоминал, что его старший брат Джон, во время правления Ричарда II, недолго носил титул маркиза Дорсет. Тем временем его племянник принц Томас был возведен в герцоги Кларенс, титул, который ранее, в 1360-х годах, носил Лайонел Антверпен, и графы Омаль, спорный французский титул, на который когда-то претендовал самый младший сын Эдуарда III, Томас Вудсток. Если не считать возведение старшего сына короля в принцы Уэльские (в 1399 году), это были единственные новые инвеституры в правление Генриха IV.

Как выяснилось, столь тщательные приготовления оказались напрасными, поскольку вскоре после того, как англичане приступили к выполнению своей миссии, две враждующие французские партии заключили хрупкое перемирие, сорвав планы короля Генриха воспользоваться их распрями. Кларенс и Дорсет высадились со своей армией в Сен-Васт-ла-Уг в Нормандии 10 августа, не зная о перемирии и таким образом оказавшись в опасной ситуации. Но после того как они узнали о реальном положении дел, было принято смелое решение продолжить кампанию, причинив французам как можно больше вреда. Вероятно, желание Кларенса и Дорсета обрести воинскую славу перевесило сомнения по поводу длинного и трудного похода.

При поддержке Эдуарда, герцога Йорк, и графов Ормонда, Оксфорда и Солсбери, оба полководца быстро захватили города Шатонеф, Сен-Реми и Беллеме, после чего двинулись через Анжу в Блуа, где захватили Менг и демонстративно переправились через Луару. Англичане оставили после себя значительные разрушения, "поджигая города, грабя деревни и захватывая крепости, некоторые из которых они разрушили, а другие не предали огню за оговоренную сумму денег"[253]. Удовлетворив свою жажду войны и пополнив обоз награбленным добром, Кларенс, Дорсет и их войска повернули на юго-запад и направились в Гасконь, где 11 декабря вошли в Бордо, принадлежавший англичанами. Кампания не принесла ее командирам ни чести ни славы, как они рассчитывали, и, если не считать бесценного опыта, полученного Дорсетом в ходе его первой французской операции в качестве старшего командира, в целом она оказалась бесполезна.

В будущем у Томаса Бофорта будут и другие возможности. Однако для его единокровного брата Генриха IV эта не слишком удачная экспедиция стала одним из последних действий, которые он предпринял в качестве короля Англии. У него снова проявились признаки тяжелой болезни, и хотя Генрих имел опыт возвращения с порога смерти, на этот раз чудесного выздоровления не произошло. Король умирал, и после затянувшейся зимы конца 1412 и начала 1413 года Генрих IV Английский наконец скончался 20 марта 1413 года, положив конец бурному и противоречивому правлению первого монарха из дома Ланкастеров. Его тело было захоронено в Вестминстерском аббатстве и согласно его желанию, в Троицкой часовне в Кентерберийском соборе. Всего в нескольких футах от него находилась могила его единокровного брата Джона Бофорта.

Завещание короля, составленное в январе 1409 года, когда, как считалось, он был близок к смерти, дает яркое представление об образе мыслей человека, страдавшего от личных переживаний и даже называвшего себя "грешным негодяем" с "грешной душой". Неужели распоряжение о умерщвлении помазанного короля и казни архиепископа так сильно волновало Генриха, когда он нервно готовился к встрече со своим создателем? Интересно, делился ли он подобными опасениями с Бофортами наедине, возможно, ища утешения в обществе своих верных братьев, единственных людей, с которыми он мог быть откровенным. Хотя Генрих всегда поддерживал теплые отношения со своими братьями и сестрой, в завещании эта четверка не упоминается по имени, хотя король выразил благодарность своим лордам и "всему народу за те услуги, которые они мне оказали", и эта благодарность, несомненно, включала и Бофортов за десятилетие верной службы в период с 1399 по 1409 год[254].

Генрих IV узурпировав трон, коренным образом изменил облик Англии. Было ли это к лучшему или к худшему сказать сложно, можно только гадать, что стало бы с королевством, если бы деспотическому правлению Ричарда II было позволено продолжаться без изменений. Восстали бы валлийцы или Перси так, как они это сделали, вызвав опустошения по всей Англии и Уэльсу? Был бы у англичан славный день победы при Азенкуре, всего через два года после его смерти, если бы на трон не взошел выдающийся полководец ланкастерской крови? Возможно, и Войны Роз даже удалось бы избежать, если бы не потребовалось возвращать трон предполагаемой законной линии.

Конечно, предсказывать, как развивались бы события, можно лишь с большой долей вероятности, но достаточно сказать, что низложение Генрихом Ричарда вызвало огромные потрясения в Англии и Уэльсе, последствия которых ощущались через десятилетия. Хотя успехи Генриха IV в подавлении многочисленных восстаний на протяжении тринадцатилетнего правления были затенены последующими военными достижениями его сына, возможно, показательно, что Уильям Шекспир начал свою знаменитую тетралогию пьес