В пыльном полутёмном помещении, вонявшем прогорклым маслом, сразу же бросились в глаза зелёные волосы Кэрри. Девушка тоже увидела Василису и сделала движение, чтобы помахать ей, но быстро опустила руку и отвернулась. Ясно, присутствие полиции не вдохновляет. Ещё подумает, что это засланный агент от отца Василисы.

Василиса покрутила головой, выбирая место почище. В конце концов, чтобы не привлекать лишнего внимания стоя посреди зала, прошла в угол и устроилась за шатающимся столиком, накрытым стёртой клеёнкой.

Полицейский прошёл к барной стойке и по-свойски заговорил с девушкой, что сидела в глубине.

Засигналил смартфон.

«Завтра в 10 вечера в Ключе», – писала Кэрри.

Василиса нашла её глазами, но Кэрри уплетала жуткий салат из вялых овощей, будто бы просто листая ленту в соцсетях.

Василиса отправила в ответ знак вопроса. Нужно же знать, что брать с собой, что именно намечается и какие пути отступления.

Но Кэрри не ответила. Она позвала официантку, оплатила счёт и направилась к выходу. Правда, на миг глянула прямо на Василису и едва заметно мотнула головой.

И что бы это значило? Это из-за присутствия полицейского? Или Василисе не положено знать, что намечается? Или её вообще списали из-за ноги? Зачем тогда дату и координаты присылать?

– Что будете заказывать? – официантка в грязном жёлтом фартуке наконец обратила внимание на Василису.

– Кофе, пожалуйста, – выдала Василиса первое, что пришло на ум.

– И всё? – раздражённо спросила официантка.

– И всё. – Василиса, конечно, не стала бы здесь ничего пробовать. Она не такая смелая, как Кэрри. Но и привлекать лишнее внимание не хотелось.

А пришлось, потому что официантка запричитала на весь зал:

– Вот школота! Приходят, сидят, ничего не заказывают. И что их сюда тянет, выкидышей?

Василиса отвлеклась от мыслей о Кэрри и завтрашней акции. Выкидышей, значит. Ну-ну.

Стоило официантке скрыться за скрипучей дверкой, ведущей, видимо, в кухню, как Василиса встала и быстро пошла к выходу. Всем весом навалилась на дверь, чтобы та погромче грохнула.

Держась за стены, через ступеньку взбежала наверх (и даже нога не помешала). И налетела на Гаврила.

– Ты что тут делаешь? – Гаврил выглядел не удивлённым, а скорее раздражённым.

Какие все вокруг нервные. Можно подумать, это у них увечье на всю жизнь.

– Тебя не касается, – огрызнулась Василиса и прошла мимо него, чуть не задев плечом.

– Эй, стой! – Гаврил оказался рядом. – Ты же к бабушке собиралась.

– А ты – в кондитерскую. Стоп. – Василиса остановилась и повернулась к Гаврилу. – Если вы в своей кафешке собираетесь продавать еду оттуда, – Василиса кивнула на «Усадьбу», – в жизни к вам не приду. И ещё всем расскажу, из какой помойки вы продукты достаёте.

– Из этой клоаки? – Гаврил даже улыбнулся.– Нет, я в колледж приехал. Кондитерская меня отправила в пекарню, а там сказали к вечеру прийти. Смена у них. Я пока решил сюда зайти, посмотреть, какие тут условия для поступления.

– Какого поступления? – не поняла Василиса.

– Вон, индустриальный техникум.

Действительно, обернувшись, Василиса увидела за сетчатым забором длинное здание с аккуратными газончиками. Симпатичный сталинский ампир с карнизиками и лепниной, только уж слишком обшарпанный. И правда, это ведь какой-то не то колледж, не то техникум.

– Какие ещё условия? – фыркнула Василиса. – Сюда разве не всех подряд берут? – И тут её осенило. – А тебе-то это зачем?

– Как – зачем? На следующий год поступать буду.

– Ты же хотел на нейробиолога, мозг изучать.

– Мало ли что я хотел, – резко произнёс Гаврил. – Теперь на ресторанный бизнес пойду. Родителям помогать надо.

Гаврил вздохнул и, ссутулившись, пошёл к техникуму. Василиса побрела к остановке. А ведь сколько у него энтузиазма было. И деревянная фигурка в виде мозга, забавная такая. Которая так и осталась у Василисы.

Василиса села в подошедший автобус. Надо бы поскорее добраться до бабушкиного дома, пока она с церковной службы не вернулась, а то родители начнут задавать неудобные вопросы.

Василиса вышла в центре города. Пробираясь через толпу туристов, завернула в парк, чтобы срезать путь. Кругом шумели дети, крутились карусели, трепетали букеты воздушных шаров. У фонтана фотографировались, мешая друг другу, человек десять. На одной из площадок румяная продавщица в фартуке и чепчике с оборочками торговала мороженым со старомодной тележки.

Встав в конец очереди, Василиса почувствовала, что от постоянных мыслей то о предстоящей акции, то о ноге, то о Гавриле у неё начинала кружиться голова.

– Вам какое?

Хорошо, что у продавщицы такой звонкий голос, морок немного рассеялся.

– Крем-брюле в рожке и минералку, пожалуйста.

– На здоровье! – продавщица взяла деньги и достала из холодильника мороженое и запотевшую бутылку.

Только когда Василиса сделала пару больших глотков, мир снова обрёл чёткость. Надо было кепку или панамку с собой взять, а то под таким палящим солнцем и свалиться недолго.

Отпивая из ледяной бутылки, Василиса медленно брела по парку с цветущими клумбами, фонтанами и скамейками, сплошь занятыми туристами и местными. Между людьми мелькнуло что-то знакомое. Василиса прибавила шаг.

– Лета! –