На то оно и утро!

– Не менее гениально! – они снова хлопнули друг друга по ладоням, только на сей раз пришлось использовать две попытки – с первой не получилось. – Твои стихи?

– Что ты! – отмахнулся Ихменев, при этом опрокинув на стол пустой фужер, из которого пила дочь. – Откуда у меня такой талант? Это я в больнице нашей от завхоза услышал.

– Видать, завхоз ваш ушлый парень.

Они захохотали.

Вернулась Светлана, села, потрогала отца за руку.

– Пап, пойдем домой.

– Погоди, дочь! Дай поговорить с человеком.

– Пап, ты уже пьян.

– Тс-с-с! Не позорь меня перед учителем, Светка.

– Так Илья Иванович тоже пьян! – засмеялась девушка, а затем встала. – Ну, вы как хотите, а я пошла домой.

– И правильно, дочь. А то мать тоже волнуется. И Вальке надо помочь уроки сделать.

25

Анна Сугробова, задумавшись, придерживая рукой висевшую на плече сумочку, сошла по ступенькам вниз и едва не наткнулась на дожидавшегося ее молодого человека. Снег, беспрерывно шедший целый день, сразу же запорошил ей очки, и она близоруко прищурилась, подняв глаза.

– Ой, простите!

– Прощаю, девушка! – молодой человек улыбнулся и протянул ей небольшой букет роз.

– Вася! Ну разве можно так людей пугать? – наконец Анна узнала его и улыбнулась.

Они поцеловались. Он взял ее под руку, и они не спеша пошли вдоль здания института к станции метро.

– Я смотрю, ты в последнее время избегать меня стала?

– С чего ты взял?

– Ну, как же! Встречаться не хочешь, по телефону почти не разговариваешь.

– Прости, если обидела. Я же тебе говорила, у Виктора Алексеевича инфаркт, а у меня диссертация горит. Вот и приходится крутиться, как уж на сковородке.

– Старик все никак не оклемается?

– Да нет, потихонечку. Уже работать начинает.

– Ну а что этот, олигарх, отстал от него?

– Кажется, да. Виктор Алексеевич мне не говорит, даже жене не говорит, а я не спрашиваю – сам понимаешь, если человеку тема неприятна, лучше о ней не вспоминать.

Они подошли к метро, остановились. Он посмотрел на нее, она на него.

– Ты куда сейчас? – спросил он.

– Домой, – она пожала плечами и улыбнулась. – Ты же меня никуда не приглашаешь.

– А если приглашу, пойдешь?

– Ну, смотря куда.

– Моя с дочкой к теще рванула на пару дней, так что я сегодня холостой. Едем ко мне?

– Ты уверен?

– На сто два процента.

– Тогда едем… Слушай, а почему на метро?

– Так я же говорю, моя с дочкой укатила на машине к теще.

– Про машину ты мне ничего не сказал.

Василий по специальности физик, но физиком практически не работал, проявившаяся у него на четвертом курсе страсть к сочинительству через полтора года работы в НИИ по профессии вынудила его уйти из института, где к тому же платили смешные деньги. У него к тому времени было уже несколько весьма заметных публикаций в специальных изданиях, и однажды главный редактор издательства предложил ему занять освободившуюся вакансию редактора отдела естественных наук. По недолгом размышлении Василий согласился. А через три года и вовсе стал завотделом.

Познакомился он с Анной совершенно случайно на одном из мероприятий, кажется, на какой-то выставке. Василий к тому времени уже был женат, и дочке его было уже четыре года, а Анна только закончила институт и поступила в аспирантуру. Через полгода у них случилась интимная близость. Анна стала подумывать о свадьбе, и Василию пришлось признаться, что у него есть семья. Анна обиделась, попыталась разорвать отношения, но не смогла – ей нравился Василий. А он забросал ее подарками. Три-четыре месяца она сопротивлялась, но потом сдалась. Пока она не встретила свободного парня, которого бы смогла полюбить, ситуация с любовником ее вполне устраивала.

26

Новогодние каникулы подошли как раз кстати. Достоевский закончил полусвой роман «Дуэлянты». По своей привычке, распечатал рукопись, перечитал еще раз, поправляя ошибки и выправляя какие-то места. Полдня ходил в предвкушении своей славы, затем слегка расстроился, сел на диван, обхватил голову руками и стал раскачиваться из стороны в сторону: слава, если она к нему придет, будет не совсем честной и оттого не совсем сладкой. Впрочем, в литературе ведь известно немало случаев, когда текст пишет один человек, а гонорары и признание получает другой. К тому же у Федора Михайловича этой славы, этой мировой известности не убудет, ежели его неизвестной никому рукописью воспользуется его прямой потомок.

К сожалению, мир литературы устроен так, что важно сделать некий прорыв, заявить о себе хотя бы одним произведением, затем уже можно, прикрываясь фамилией, печатать и другие вещи, может быть, менее гениальные, но все равно довольно сильные. Бывают, конечно, и исключения, но закон «сначала ты работаешь на свою фамилию, а потом фамилия работает на тебя» еще никто не отменял.

Он долго думал, куда отправить рукопись: позвонить Крупенину? Но редко когда книги, изданные региональными издательствами, попадают в столичные книжные магазины. А у него было чувство, что этой книгой он завоюет Москву. И он решил отправить рукопись в Москву, в редакцию журнала «Новый мир», – зря, что ли, он его столько лет выписывает? При этом он направил рукопись двумя путями – по электронной почте вместе с синопсисом и обычной почтой, распечатав рукопись на школьном принтере.

Значит, теперь можно и расслабиться. У него, в конце концов, новогодние каникулы. Он позвонил Черняевой, той самой, которая уже трижды была замужем, спросил, не занята ли она чем-нибудь или кем-нибудь.

– Послушай, Достоевский, я звонила тебе тридцать первого, хотела приехать, но ты не отвечал, а теперь спрашиваешь, не занята ли я кем-нибудь. Занята. Сын у меня, как ты знаешь, без отца растет.

– Ну, прости! Работал, книгу заканчивал, отключил все телефоны

– А теперь закончил?

– Теперь закончил.

– И хочешь, чтобы я от радости из штанов выпрыгивала?

– Ириш, из каких штанов, я же не садист какой-нибудь! На улице ведь мороз под тридцать. Я просто соскучился. Приедешь?

Черняева прямо в трубку тяжело вздохнула.

– Ладно, приеду.

– А как же сын? – Достоевский не смог обойтись без ерничанья, но Черняева подвоха не уловила.

– Да ну его к черту с его переходным возрастом. Пусть права качает моим родителям, а я от него устала.

Через полчаса она уже была у него. Да приехала не с пустыми руками – привезла остатки салата оливье и салата под шубой.

– Ириш, какая ты предусмотрительная! – похвалил ее Достоевский. – А то у меня только водка да картошка с огурцами… Да еще и конфеты есть, –