Некоторое время они еще стояли в таком положении. Она склонила голову ему на плечо, как будто именно она устала и нуждалась в его силе и поддержке, а не наоборот.

Затем она улыбнулась.

– Тебя не преследовали?

– Удалось оторваться в потоке машин, – ответил он, подыгрывая ей.

– Прекрасно сработал, – вновь улыбнулась она.

Она помогла ему снять плащ и провела в гостиную. Там она выключила все светильники, кроме самого ближнего, и предложила ему виски и воду.

– Так, – сказала она, сев рядом с ним на диван и поджав под себя ноги. – Теперь расскажи обо всем.

Он рассказал ей все о проблеме, насколько сам мог понять и оценить происшедшее. Она молча слушала его, иногда медленно кивая головой.

Когда он закончил свое повествование, она улыбнулась.

– Я очень рада, что ты пришел, – сказала она.

– Я сам не знаю, почему так сделал, – стал он оправдываться. – Я не должен был отягощать тебя своими проблемами.

– Как раз наоборот, – возразила она. – Я очень довольна по эгоистическим причинам. Я хочу разделять с тобой как хорошие времена, так и плохие. Я присоединилась к твоей команде и для хорошего, и для плохого, Хэл. Я рада, что ты подумал обо мне сейчас, когда у тебя проблемы, а не вычеркнул из своего списка.

Он ответил ей улыбкой. Ему хотелось что-то сказать ей, но он не мог найти необходимых слов. Он был поражен тем, насколько нуждался в ней. Ему не был нужен в такой степени ни Том Россмэн, ни кто-либо другой. Он всегда полагался в своей политической карьере только на собственный инстинкт. Но сегодня вечером он примчался за помощью и поддержкой к женщине, которую совсем мало знал.

– Ты выглядишь слишком озабоченным, – заметила она, рассматривая его лицо. – Скажи-ка, Хэл, есть ли во всем этом что-то, из-за чего можно волноваться?

Он очень долго колебался, затем глубоко вздохнул.

– Я знал эту девушку, – сказал он. – Мы встречались с ней. Это происходило в первый год моей работы в НАТО. Мы часто виделись в маленьком мотеле на левом берегу. Но у нас не было ничего серьезного…

Бесс кивнула. Она не была шокирована или огорчена его признанием.

– А остальное? – спросила она. – Дело с документами?

Хэл быстро провел рукой по волосам.

– Я уже ломал себе голову над этим. Девушка работала секретаршей в НАТО. Ее отдел находился далеко от моего. Я не знаю, какие документы она смогла украсть. Если она действительно работала на русских, то во всей этой истории и может быть рациональное зерно. Но я не могу представить, как она могла что-либо получить через меня. Она ни разу не была в моем номере в «Криллоне», ни у меня в офисе. Может быть, иногда я приходил к ней с портфелем, но я всегда следил за безопасностью важных документов. Я не думаю, что она могла что-либо добыть таким способом, – твердо заявил он. – Но у меня не может быть абсолютной уверенности.

Бесс казалась очень задумчивой.

– Итак, люди Боуза нашли что-то об этой девушке, которая уже мертва и не может защищаться, и теперь они используют твои связи с ней, чтобы все повесить на тебя.

Хэл кивнул. Это ему было ясно с самого начала. Затем Бесс вновь стала серьезной.

– Если я правильно поняла тебя, ты не имел контактов с советским персоналом в Париже?

– Нет, мы держались на своей стороне, они – на своей. Я встречал их посла раз или два. И все.

– А фотографии, – спросила она. – Они настоящие?

– Я не думаю, – сказал Хэл. – Мне нужно посмотреть на них ближе, но, кажется, они поддельные.

– Это так, но у тебя была с ней связь. Даже если все можно отрицать, то в данном случае козырь в руках Боуза.

Очень неожиданно для него судьба его политической карьеры стала зависима от сексуальных связей. Эта была не первой и не последней, но решающей для его дальнейшей жизни.

– Хэл, – вдруг спросила она его после некоторой паузы. – Ты какого типа игрок в покер?

Он с удивлением посмотрел на нее.

– А ты как думаешь?

– Ты согласен поставить на карту все, чтобы попытаться раскрыть блеф твоего соперника? – спросила она. – Есть еще шанс выиграть всю партию.

Но у него не было выбора. На кон была поставлена вся политическая карьера. Вдруг он вспомнил себя на войне в Корее, там ему приходилось встречаться с противником на поле сражения и удалось выжить и победить. А почему сейчас должно быть иначе?

– Да, – ответил он. – Я из таких игроков.

– В таком случае нам нужно очень многое обсудить с тобой. Я с самого начала размышляла о том, что можно предпринять в ответ.

Хэл посмотрел на ее стройную фигуру, которая была так близко от него, затем в эти завораживающие глаза необычной глубины.

– Политика – это опасная игра, – сказал он. – Ты уверена, что это тебе нужно?

Ее улыбка развеяла остаток его сомнений.

– Это то, что мне необходимо, Хэл, – ответила она.

На следующее утро после встречи с Элизабет Бонд Хэл провел свою пресс-конференцию.

Он согласился с предложением Эмори Боуза. Он встретится с Боузом в присутствии общественности и ответит на все его обвинения. Детали этой встречи будут разработаны в ближайшие двадцать четыре часа, а сам разговор произойдет как можно быстрее.

Хэл был сдержанным и даже пошутил, когда приветствовал журналистов.

– Прекрасно, я всегда хотел быть в центре внимания, но в последние три дня вы выполнили план по отношению ко мне за целую декаду.

Затем он вновь стал серьезным. Касаясь сложившейся ситуации, он подтвердил, что жители штата Нью-Йорк, все граждане Америки имеют право знать истинную правду.

Когда короткая пресс-конференция закончилась, репортеры побежали к телефонам.

В течение шести часов была выбрана программа телевидения для встречи с Эмори Боузом. Было решено провести ее в воскресенье утром по «Вашингтон сегодня», ведущим которой был очень популярный обозреватель Фаррел Кейс, а сама программа вместе со «Встречей с прессой» относилась к наиболее острым политическим телевизионным передачам.

Трансляция должна быть прямой. Вначале Эмори Боуз мог высказать свои обвинения и доказательства их, затем слово должно быть дано Хэлу для опровержений, если таковые будут.

Сорок восемь часов до начала прямой трансляции были самыми напряженными для самого Хэла и его помощников. Он сконцентрировался на подготовке к телепередаче. В пятницу утром Том Россмэн вылетел с тайной миссией в Европу, другим советникам Хэл приказал оставаться в штаб-квартире и смотреть программу по телевидению, чем всех очень удивил, ведь они хотели быть с ним рядом для моральной поддержки. Сам Хэл выступил в субботу вечером перед законодателями штата на тему об экономическом развитии и проблемах образования. На вопросы об обвинениях в его адрес он только Кратко заметил, что все покажет воскресенье.