императорское Величество. Скажите, могу ли я отпустить мастеров? — поинтересовался мой слуга.

— Можешь. Сам тоже можешь быть свободен.

— Простите, ваше императорское Величество, но не могу.

— В смысле? — не понял я.

— В смысле, что это ваш официальный визит, и императорская прислуга обязана находиться при вас. Как и служба безопасности, которая второй день находится в поместье Фроловых. Большая часть вашей прислуги уже дожидается вас в их поместье. Только императорскую прислугу допускают к сервировке стола и готовке блюд, которые будут подаваться для его императорского Величества.

— Вот же ж блин! Оказывается, не такое, это простое дело к любовницам в гости ходить. Раньше как-то попроще было. Помылся, побрился, белье свежее одел, вот и все премудрости. А сама то любовница где?

— Катерина Викентьева с утра отбыли в свое поместье, чтобы своевременно встретить вас там.

— Ладно понял. Официальный визит, так, официальный визит. Поехали. Надеюсь, хоть свечки нам никто держать не будет?

— Если вы пожелаете, конечно, это возможно, но боюсь, что среди прислуги нет тех, кто переживет ваше с Екатериной и Викентьевной соитие.

Подъехал императорский кортеж к московскому поместью Фроловых вовремя. Встречала нас целая делегация, во главе с Алевтиной Владимировной. Катерина со своей сестрой Светланой находились аж в третьем ряду. Я окинул взглядом всю эту процессию, перевел его на императорскую службу безопасности, что окружила поместье Фроловых, при этом выгнав из ближайших домов их хозяев и подумал:

«Нет, надо срочно забирать Катерину в свой замок! Определенно не стоит тревожить всех этих людей только потому, что мы захотели с ней потрахаться!»

Кажется, мои мысли отразились на моем лице, потому что Алевтина Владимировна Фролова тут же начала свою речь о том, как она счастлива, что сам император посетил их скромное жилище. Но несмотря на то, что глава рода Фроловых пыталась, как можно больше сократить эту речь, она все равно получилась достаточно длинной.

После этой речи Алевтина Владимировна повела меня в свое поместье, ее дочь шла за нами, а моя любовница со своей сестрой шли в самом конце этой процессии. Охренеть, блин, приехал в гости. Знал бы что так будет, не дал бы Ксении и рта раскрыть.

Если кто-то подумал, что меня сразу повели в зал для приема гостей, то он глубоко заблуждается. Меня принялись водить по комнатам и залам, рассказывая историю рода Фроловых и демонстрируя фамильные ценности, перемежающиеся с портретами предков Фроловых, и все это было приправлено описанием самых ярких событий рода. И когда я всерьез начал задумываться о том, чтобы взять Катерину за руку и подняться с ней в спальню, которую я уже посещал ни один раз, Алевтина Владимировна, наконец-то, пригласила меня за стол.

За столом мы вели светские беседы обо всем и ни о чем, что окончательно отбило у меня желание приходить к кому-либо в гости с официальными визитами по любому поводу. Внутри у меня все кипело и негодовало, а снаружи я был сама любезность и задавал ничего не значащие вопросы, чтобы поддержать беседу.

И вот уже ближе к ночи Алевтина Владимировна соизволила перевести тему на свою внучку. Теперь она начала нахваливать ее, рассказывается мне какая она вся из себя умница и раскрасавица, и какая она талантливая, и вообще самая, самая лучшая.

Я уже думал, что мне начнут рассказывать, какая она изнутри и в какой позе с ней приятнее спать, как, наконец-то, официальная часть подошла к концу, и всю прислугу, как и всех лишних людей попросили удалиться. Я был просто счастлив.

— Вижу, что вы сильно утомились от официальной части, ваше императорское Величество, — заметила Алевтина Владимировна Фролова.

— Алевтина Владимировна, хватит уже этой официальщины. Тошнит уже от нее. Знал бы, что так будет просто забрал бы Катю к себе в замок и все.

— Хорошо, что вы так не поступили, ваше императорское Величество. Оказав нам честь, посетив нас с официальным визитом, вы закрепили Катерине статус официальной любовницы, а не временной подстилки. Извините, я хотела сказать наложницы. И я приношу вам свои извинения за тот случай, что произошел в нашем поместье в Санкт-Петербурге.

— Алевтина Владимировна в неофициальной обстановке можешь звать меня Виктором и обращаться ко мне на ты. А по поводу Питера мы с тобой оба прекрасно знаем, что извиняться тебе не за что. Наоборот, я тебе очень благодарен за то, что ты сделала. Чем я могу отблагодарить тебя?

Глава 19

Российская империя. Город Москва. Поместье Фроловых.

— Внучку мою сбереги, — ответила Алевтина Владимировна.

— За это можешь не переживать, я в любом случае ее сберегу. Меня интересует, что ты хочешь в награду за то, что познакомила меня с сущностью огня.

— Хочу не просто возобновить отношения между нашими родами, а иметь доступ к тому, что ты приносишь с аномалии.

— А проблем на вторые девяносто не боишься найти? За то, что я оттуда приношу тебя могут и убить.

— Тогда перефразирую свою просьбу. Хочу иметь доступ к приобретению того, что ты сочтешь для нас наиболее безопасным. Причем не только в настоящее время, но и в будущем, если, скажем, если какой то товар станет достаточно безопасным для того, чтобы род Фроловых мог его себе позволить, то ты начнешь продавать его мне.

— Думаю, это приемлемо. Хорошо. Завтра мы отправляемся ко мне домой, и там ты и твои специалисты смогут осмотреть товар, который вы можете позволить себе приобрести. Однако учти сразу, что на некоторые товары цена будет не только в золоте. Платить придется еще изделиями и оружием. Причем качество должно быть не просто отменное, оно должно быть высочайшим. Каждое такое изделие и оружие мои специалисты будут тщательно проверять, и если оно при проверке выйдет из строя, то мы не просто не примем это оружие в качестве оплаты, а вам еще придется заплатить за время, которое мои специалисты потратят на его тестирование.

— Я согласна, но ты можешь предоставить список требований к оружию и изделиям?

— Разумеется, все это будет предоставлено, как только ты определишься с тем, что тебе нужно. Также тебе будет предоставлено подробное описание всех свойств материалов, которыми мы планируем торговать с твоим родом. Такой вариант моей благодарности тебя устроит?

— Более чем.

— Вот и отлично. Тогда если ты не против? Мы с Катериной отправимся в спальню, а ты пока готовься к отлету. Завтра в обед мы улетаем в мое герцогство. К этому времени ты и твои специалисты должны быть готовы.

— Я тебя поняла, остался только один вопрос. Ты желаешь уединиться исключительно с Катериной, или предпочтешь, чтобы Светлана тоже составила вам компанию?

Я взглянул на Светлану, и та смутилась. Причем так что даже покраснела. Если бы я ее не знал, то поверил бы, что это ее настоящие эмоции. Очень натурально сыграла. Я лишь улыбнулся и ответил:

— Прости Светлана, но моя официальная любовница Катерина. Однако у тебя есть определенный шанс заняться сегодня сексом. Отныне в этом поместье останется один из моих бойцов. Еще двое будут находиться в Питере в вашем основном поместье. Вот с ними вы можете кувыркаться, сколько вашей душе угодно, но при условии, что это не отразится негативно на их работе. Эти ребята в состоянии выдержать Истинную стихию огня в той же степени, что и я.

Глаза у девушки загорелись, и я счёл необходимым ещё раз ей напомнить:

— Но это исключительно в том случае, если отношения с кем-либо из вас отрицательно не скажутся на их работе. Спрашивать я буду не с вас, а с них. Ты меня поняла?

— Поняла. Главное, что шанс есть, а дальше мы разберемся. Можно уже приступать?

Похоже, слышать только то, что они хотят услышать это отличительная черта всех Фроловых до определённого возраста. Я вздохнул и медленно выдохнул, а Алевтина лишь улыбнулась. После этого я взял Катерину за руку, и мы отправились в специально оборудованную спальню.

Когда мы оказались наедине, мне даже почудилось, что она перестала дышать, боясь спугнуть, этот момент. Честно говоря, я и сам не могу поверить в то, что происходит сейчас. Близость Кати, ее горячее дыхание, ее нежная кожа и любящий взгляд. Мне очень понравилось платье, которое она выбрала для нашего свидания. Оно было облегающим и соблазнительным, но самым большим его достоинством было то, что у него имелась всего одна пуговка на бретельке, а под платьем из одежды не было буквально ничего.

Но я этого