Если вы думаете, что в этот момент, Киан Морте преисполнен нежности, то вы ошибаетесь. Скалистые зубья смертельного утеса не могут быть нежными, когда о них разбиваешься…как и прикосновение этого мужчины.

Сердце в груди заходится, я забываю, как дышать, когда он начинет шептать грязные слова и комплименты на итальянском.

— Я не буду. Не хочу, — пытаюсь докопаться до правды, я. — Ты от меня что-то скрываешь, — произношу твердо, бросая Морте вызов. Чем больше он ставит ультиматумов, тем порой сильнее хочется сделать все вопреки.

— Ты подпишешь, Мия, — Киан встает из-за барной стойки, и обхватывает мою шею, резко приближая мое лицо к своему. Медленно сползаю с высокого стула, пока он удерживает меня другой ладонью за талию. — Что тебе мешает? Скажи мне. Глупая, неужели ты не понимаешь? Сейчас мы находимся здесь. И я потратил уйму сил на то, чтобы у нас было пять дней наедине в безопасности. Рассказать тебе, что будет дальше, Мия? Дон не убивает членов семьи, таков его нерушимый закон. Все, что тебе нужно знать. В противном случае, даже если мы останемся здесь, на краю мира — нас найдут, и тебя вновь заберут в заложницы. И я уже не буду тебя спасать, Мия. Я, итак, рискнул своей репутацией, и окончательно испортил её, сбежав вместе с тобой.

— А что, если тебе просто нужны деньги моего отца, как и всем остальным? — дрожащим голосом озвучиваю свой главный страх.

— Серьезно? — сдавленно усмехается Киан, будто я произнесла несусветную глупость. — Ты так думаешь? Этого боишься? Я похож на человека, который нуждается в них?

— Все семьи не похожи на нуждающихся в этих чертовых миллионах. Киан, хватит на меня давить. Я не хочу жить с человеком, который морально меня насилует…

— Но хочешь, чтобы он тебя трахал? Смешная, — не выдержав этой фразы, я замахиваюсь для пощечины. Не осознавая, ударяю по острой скуле Морте, ощущая как горит ладонь от подобной смелости и дерзости. Киан даже бровью не ведет в ответ. Десть долгих секунд мы смотрим друг в другу глаза, метая друг в друга электромагнитные стрелы.

— А вот это ты зря, детка. Хотя так даже лучше. Бей меня. Я уж подумал, что ты совершенно бесхарактерная мне досталась. Думал, надоешь через месяц-другой, — скалится хищник.

— Бесхарактерная? Вот как? — возмущаюсь я, и в ответ Киан грубее и крепче сжимает мою талию. — Не трогай, руки убери, — снова начинаю бить его по щекам, но он заламывает мне запястья, заводит их за спину и прижимает меня к барной стойке, прижавшись бедрами к моим. Все внутри меня вновь начинает склонять голову перед его силой и решительностью, которая остро ощущается в каждом выверенном движении Киана.

— Ты моя. Бесполезно сопротивляться. Нет обратного пути, Мия. Ты знаешь это, — мягко шепчет Киан, нежно закусывая мою нижнюю губу. Мы дрожим от возбуждения, в такт друг другу, словно сливаемся в одно целое. В моей груди пролетает стая порхающих бабочек.

— Ты сумасшедший. Одержимый просто, — с болью и отчаяньем выдыхаю в ответ я, осознавая, что проигрываю под его натиском. Сильнейшая мужская энергетика Киана Морте имеет меня без защиты, ментально проникает в вены, без всякого физического контакта.

— Еще как, малышка. Чертовски одержим. Тобой. Упрямой. Капризной. Невыносимой, — раскрывая мои губы языком, он немедля проникает внутрь. С вибрирующим стоном, приподнимает мои ягодицы сильными руками. Через мгновение я оказываюсь на столе с широко раздвинутыми ногами и платьем. — И ты. Ты тоже одержима, малышка, — без прелюдии и предупреждения, ладонь Киана накрывает мои нижние губы. Раздвинув их, он легко входит внутрь сразу двумя пальцами, скользя большим по чувствительному комочку нервов.

— Киан, здесь же адвокат, — с едва сдерживаемым стоном, обеспокоенно напоминаю я, пытаясь закрыться от его несвоевременных приставаний.

Но правда в том, что страсть лишь разгорается в условиях бега по острию опасности. Полыхает ярче, сильнее, красивее, интенсивнее…а потом, так быстро превращается в пепел.

Я много слышала о том, что влюблённость и любовь — разные вещи.

Что страсть, бывает, не имеет ничего общего с браком и истинной любовью.

Страсть — это болезнь, наркотическая зависимость. Тело вырабатывает определенные гормоны, что приводят его в состояние эйфории, измененного состояния сознания.

Я все это слышала, и не понимала, как можно быть настолько беспечными, чтобы допустить подобную бесконтрольность в своем теле. И жизнь, видимо решила мне показать — каково это.

Потому что я прочувствовала на себе каждое прикосновение разрушительной страсти. Когда тебе кажется, что ты безмерно счастлива и наполнена. Огнем жизни, в котором на самом деле неумолимо сгораешь, теряя себя. Когда кажется, что человек, ворвавшийся в твою жизнь и привнесший в неё вкус, хоть и с оттенками боли и горечи — теперь неотъемлемая часть тебя и ты просто не сможешь жить без него, без этих эмоций.

И попав в оковы этой наркотической зависимости, я не смогла ей противостоять. Никто бы не смог…мы все когда-то влюбляемся впервые и у каждого из нас сносит голову. Возможно, это просто урок, через который проходит большинство душ, для того, чтобы потом — в будущем, научиться отличать истинную любовь от опасной любовной зависимости, болезни. Со мной это случилось позже, чем с обычными девочками, которые ходят в школу и постоянно контактируют с социумом.



Но я ни о чем не жалею.

— А теперь смотри. Читай. Вот они твои деньги, — после невероятно выматывающей и взрывающей наслаждением вспышки страсти, Киан переносит меня на диван так, словно я будто ничего не вешу. Ощущаю себя легким перышком на его ладони.

Садит к себе на колени, и подносит к моему лицу брачный договор на определенной странице. Я действительно вижу, что ни на какие деньги мой будущий муж не претендует. И становится даже как-то стыдно за то, что пыталась уличить его в этом, в то время как Киан уже трижды на изнанку вывернулся и пошел против всего, чем он жил раньше, чтобы спасти меня.

Я подписываю договор при Ларри Спрингсе, который еще раз вслух озвучивает основные пункты договора. У меня все равно нет выбора, кроме как выполнять, что нужно. А мозг всегда идет по пути наименьшего сопротивления, инстинкт самосохранения заставляет нас двигаться по самому благостному и безопасному пути. И если всем внутри я ощущаю себя рядом с Кианом в целости и сохранности, то не так уж важно, что он попросит взамен. Деньги отца мне не нужны, мне необходимы родители — живые и здоровые. И Киан обещал помочь мне их найти. И я ему верю, осознанно выбирая попробовать жизнь вместе с человеком, который стоит в тени власти.

— Обещай, что позволишь мне быть собой. Не будешь держать взаперти, так, как это делал дядя, — прошу я, когда Ларри покидает пространство нашей виллы.

— Ты останешься собой Мия. Ничего не изменится, кроме того, что ты наконец-то начнешь жить, — мягко заверяет меня Киан, касаясь кончиками пальцев моего затылка. Я доверчиво прижимаюсь к его груди, и с глубоким выдохом, успокаиваю разыгравшиеся нервы.