- Нико! Я не буду больше перечить тебе! Клянусь! Только не трогай! - Она неразборчиво машет руками, отбиваясь. Пытаюсь поймать проворные руки, но они то и дело проскакивают мимо. Удар. И я чувствую неприятное жжение на щеке. Словно тупым лезвием полоснули.

- Боже! - Сипит девчонка, округляя глаза, и глядя на то, как мои, судя по всему, наливаются кровью.

Я рычу, и обхватываю её горло своими пальцами. Сжимаю их, чтобы она немного пришла в себя. И, пользуясь тем, что её пальцы впились в мою кисть, наконец, развожу коленом светлые бёдра, и втискиваюсь между ними.

- Ты не понимаешь по-хорошему, Агата! - Приближаю к ней своё лицо. - Ты глупая... ты пиздец, какая глупая!

Она всё ещё пытается оттянуть мои пальцы от своего горла. Открывает рот, в попытках глотнуть воздуха. Подожди, Снежок... сейчас глотнёшь...

Опять сдвигаю край трусиков, и провожу пальцами по сухим складкам. Блять!

Вслух ругаюсь на испанском, и стягиваю с себя плавки. Облизываю свои пальцы, и снова провожу ими там, размазывая влагу по половым губам. Ещё раз...

Провожу набухшей головкой, добавляя своей смазки, и резко вхожу. Толкаюсь до самого основания, и отпускаю её горло, вырывая из девчонки громкий возглас вперемешку с вдохом.

- Вот так-то лучше. - Произношу возле её уха, и толкаюсь снова. Она повторно вскрикивает, и цепляется ногтями за мои плечи. Кажется, впивается ими в мою кожу, что есть силы. Снова плачет, и я провожу языком по мокрой солёной дорожке на её лице. Дура.

Сдвигаю лифчик, обнажая белую кожу, с маленькими розовыми сосками, и всасываю один из них, слегка прикусывая зубами. Она дёргается в моих руках, и толкается, плача уже вслух.

И я больше не останавливаюсь. Вбиваюсь резкими движениями, изредка переходя на плавные, и снова грубо беру своё, сжимая пальцы на круглой груди, и мягких бёдрах. Вырывая её тихие крики на каждом толчке.

Ничего... Она привыкнет. Смирится. И как только она это поймёт и перестанет сопротивляться, то и больно больше не будет.

Николас

- Я смотрю, ты во всю резвишься?

Марк неторопливо разливает нам в бокалы виски, и пододвигает ко мне один. Мы не виделись с ним больше трёх месяцев. Этот гад за это время успел отрастить себе бороду, и заодно, волосы, стягивая их на затылке в короткий хвост.

- С чего ты взял? - Хмыкаю, отпивая алкоголь, и облокачиваюсь на спинку шезлонга.

- Ну, как тебе сказать... поговаривают, что ты приехал не один. А привёз с собой строптивую, необъезженную кобылку. Это она тебя так? - Кивает на мою разодранную скулу.

Кажется, у кого-то в этом доме, язык без костей.

- Не собирай сплетни, Марк. - Отмахиваюсь от друга, и прячу улыбку за стеклом бокала. - Тебе это не идёт.

- Сплетни?

- Именно.

- А как же Лаура, Николас?

Лаура. От упоминания о ней, я слегка морщусь.

- Уже не интересно. Лаура - пройденный этап.

- Слишком покладистая?

- Ты задаёшь слишком много вопросов, Марк.

Друг громко смеётся, и одним глотком выпивает всё содержимое своего бокала.

- Давай лучше о делах... - Пытаюсь соскочить с темы. Не хочу обсуждать Агату. Сегодня она хорошенько потрепала мне нервы.

- Мы можем хоть один вечер поговорить не о делах, Нико?

- Марк, у нас крыса. И это не даёт мне покоя. Кто-то сливает информацию. Докладывает о наших маршрутах, поставках, и сдаёт точки. Мне хватило спалённой плантации. Потом фургон. Они накрыли лабораторию. Я потерял нескольких людей... этого мало?

- Телефоны проверяли?

- Пабло занимается...

- Значит, скоро найдут. - Пытается меня успокоить. - Ты был у Лукаса?

- Был. - Провожу взглядом по глади бассейна.

- Он совсем плох. Я тоже заезжал на днях.

Лукас. Мой младший брат. Он уже почти год в атонической коме. И никакие мои деньги мне не помогли поставить его на ноги. Не то, чтобы на ноги. А вообще... хотя бы привести в чувство. И это ещё одна причина, почему я так жажду замуровать Хесуса в цемент. Он лично будет своими плечами держать фундамент нового дома. Тварь.

- Я сегодня пристрелил врача... - Делаю глоток, и со звоном ставлю стакан на стол.

- Что? Нахера?

- Психанул... - И, если честно, то уже жалею о содеянном. - Он имел неосторожность предложить мне отключить Лукаса от системы.

- Блять.

- Я провёл всю ночь с ним. Мне больно смотреть на него, Марк. Но я не могу его отпустить. Понимаешь меня?

- Понимаю. - Выдыхает друг, и треплет меня по затылку. - Я тебя понимаю...

* * *

Я была на грани.

Не прекращала рыдать. Жалость к себе уже вызывала тошнотворное отвращение, но я ничего не могла с этим поделать.

Что я вообще могла?! Убить его?! Тогда я точно не жилец. А сейчас? Разве это жизнь? От насилия к насилию? От давления к унижению?

Смириться? Стать живой куклой в руках кукловода? Молча терпеть его прихоти?

От оказался прав. Чертовски прав, когда говорил, что у меня кишка тонка. Если бы я могла.

Но я не могу. И не смогу… Слабачка.

Рассматриваю себя перед зеркалом. В полный рост. Стянула с себя одежду, оставаясь лишь в трусиках. На кого я стала похожа? Серая тень меня той, что была до встречи с ним. Похудевшая, осунувшаяся, с синяками под глазами. И не только. Интересно, если я его спровоцирую, он убьёт меня? Чтобы я не задумывалась над этим… Было бы проще, если бы это сделал он. И желательно быстро. Но, боюсь, что Нико не настолько щедр.

Ужасаюсь своим мыслям, и громко всхлипываю. Сотрясаюсь перед зеркалом, и обхватываю собственные плечи.

Натянула белую сорочку. Эта вещица лежала в пакете с нижним бельём, что оставили на кровати, пока я тонула в ванной, снова натирая тело мочалкой. Мне не отмыться от этого.

Прошлёпала босыми ногами на лоджию, вдыхая свежий и прохладный воздух. Я бы даже сказала, холодный. Растирая плечи ладонями, подошла к ограждению.

Неизмеримый двор освещался яркими прожекторами. Несколько машин, выстроенных друг за другом. Несколько человек охраны. Перевожу глаза в противоположную сторону, натыкаясь на бассейн. Вижу две мужские фигуры, что, полусидя располагались на лежаках. Это он. Я не могу различить лица. Но я знаю, что это Николас. Сидит, повернувшись в сторону дома. И неприятный озноб пробегается по моей коже. Это не холод. Это ощущение его пронизывающего насквозь взгляда.

Не выдерживаю, и, развернувшись на пятках, иду обратно. Залезаю в кровать, и кутаюсь в плотную простыню. Закрываю глаза. Лучше заснуть сейчас. До того, как он переступит порог комнаты.