бы обо мне ни говорили, нет. В его смерти я не виновата. Это и правда был несчастный случай, – вздохнула Джу. – Мы здорово повздорили из-за помолвки Бию, он вспылил, ударил кулаком по столу и разбил склянку с ядом… Да я бы слова не сказала против, если бы жених был мил Бию!

– Но он не был?

– Не был. Я смогла немного заработать на сборе трав и на эти деньги отправила Бию к заклинателям Долины Горечавки. Бию сейчас там обрабатывает травы, вышла замуж за кузнеца. Пишет письма, зовёт к себе. Но я не одолею путь – здоровье.

Джу вздохнула. Очевидно, это не было отговоркой: ей и правда хотелось увидеть хоть краем глаза тот мир, о котором она мечтала с детства.

– Почему же вас называют ведьмой? – перевёл я тему.

– Это? – Джу разулыбалась. – Да местным всё, что сложнее перевязки, кажется великим колдовством! Заклинатели к нам не захаживали уже лет тридцать.

Ответ показался мне странным. Деревня стояла на освящённом тракте. Каждый день через неё проходили десятки людей, и травники в том числе. Даже талисманы можно было прикупить. И вдруг «всё, что сложнее перевязки – колдовство»?

Но эта женщина приютила нас, поделилась своей историей, угостила чаем и на моих глазах выбирала для нас самые тёплые одеяла. Я подумал и не стал допытываться.

Мы с Тарханом не легли на постель Джу, хотя она настойчиво предлагала, а устроились у очага, завернувшись в одеяла и уже привычно прижавшись друг к другу.

В доме не было тихо. Отовсюду долетали странные скрипы и звуки. На потолке в щелях свистел ветер. На улице шуршал водопад, а из леса доносился настойчивый птичий крик. Он так походил на человеческий, что поначалу я испугался, но Джу, рассмеявшись, сказала, что так кричат совы. Так шумно не было даже на тракте. Впрочем, тогда мой сон больше походил на забытье от жара и ран.

Я полежал с закрытыми глазами, стараясь успокоиться и раствориться в звуках, и почти провалился в дрёму, когда со стороны хозяйской постели раздался шорох. Я приоткрыл глаза и в лунном свете увидел, как Джу в одной сорочке, сквозь которую просвечивал силуэт её фигуры, набросила на плечи платок и на цыпочках прокралась к двери. Стукнул засов, и она придержала его рукой, испуганно оглянувшись на нас с Тарханом. Я тут же притворился спящим, чтобы не смущать почти обнажённую женщину.

Скрипнула дверь, по полу потянуло холодом и запахами леса. На глаза упала полоска лунного света и тут же исчезла. Мы с Тарханом остались в доме одни.

Поначалу я подумал, что Джу отправилась по зову природы и вновь постарался скользнуть в сон. Но время шло, за окном шумел водопад и свистел ветер в щелях. Вздрогнув от очередного совиного крика, я открыл глаза и вдруг понял, что Джу нет слишком долго.

Я повернулся, чтобы разбудить Тархана, и наткнулся на ясный, настороженный взгляд.

– Крик, – хрипло сказал Тархан и приподнялся, глядя на дверь. Его рука подтянула к себе меч. – Это была не сова.

Я уставился на пустую постель. По позвоночнику побежали мурашки страха.

– Джу ушла.

Тархан резко повернулся ко мне и тоже увидел пустую постель. Даже в лунном свете стало видно, как побледнело его лицо.

– Когда?

– Примерно чашку чая назад. Тот крик… Это она кричала, да?

– Может, не она, – ответил Тархан спокойно. – Может, кто-то другой.

Он встал, выглянул в окно, запер ставни, а после задвинул засов на двери.

– Придёт – постучит, – объяснил он и лег назад.

Но Джу так и не постучала.

Глава 10

Чудовище

Я не мог уснуть. Да, порой дрёма накатывала, и под сомкнутыми веками мелькали странные образы, но в настоящий сон они так и не перетекли. Тархан же лежал в обнимку с мечом и размеренно дышал, закрыв глаза. Я по наивности своей хотел выйти и поискать Джу, но стоило мне только пошевелиться, как палач схватил меня за руку и ничуть не сонным голосом велел:

– Лежи.

– Я хотел поискать Джу, – пробормотал я. – С ней что-то случилось.

– Лежи, – Тархан потянул меня на себя и силой заставил улечься. – Нельзя выходить. Опасно.

– Почему…

– Слишком тихо. Нет живых звуков, – Тархан окинул хижину цепким взглядом, остановился на приоткрытых ставнях.

– Ты же их закрыл? – тихо уточнил я, глядя, как створка со скрипом качнулась от порыва ветра.

– Похоже, крепление сломалось, – пояснил Тархан. – Завяжи.

Рука разжалась и подтолкнула меня к окну. Я сглотнул и прислушался к звукам за пределами хижины. Стояла тишина – ни птичьего крика, ни мышиного писка – лишь ревел вдалеке водопад да шумел ветер. Тишина стояла в комнате давно, но я по рассеянности не обращал на это внимания.

– Думаешь, в лесу гуляет что-то из нечисти? – пробормотал я. – Но мы же в деревне! Это освящённая земля!

Тархан хмыкнул, прижал палец к губам и показал взглядом на приоткрытые ставни. До этого мгновения, под боком палача я не боялся, но вот когда понадобилось встать и отойти, страх ледяной хваткой взял меня за горло. Что случилось с Джу? Что её убило? А вдруг оно прямо там, ждёт, когда я приближусь?

Но разум на то и дан человеку, чтобы возвыситься над страхом. Я проскользнул к окну. После тёплой постели половицы показались ледяными, тело тут же охватил озноб. Ёжась, не глядя на улицу, я быстро прикрыл ставни, для верности замотав ручки первой попавшейся тряпицей. Пол на обратном пути скрипнул, вызвав вспышку такого обжигающего ужаса, что меня всего передёрнуло. Однако едва Тархан набросил на мои озябшие плечи одеяло, как испуг исчез, словно эта жалкая тряпка могла защитить от всех неведомых угроз. Видимо, где-то в моей душе всё ещё прятался ребёнок, ведь лишь в детстве можно верить в подобную чушь.

Я выдохнул с облегчением, пригрелся и умудрился задремать, когда по полу вдруг прошла едва уловимая дрожь. Стихла. Повторилась. Вновь стихла. Повторилась сильнее. Словно к нам приближалось нечто огромное или невероятно тяжёлое, неторопливо переступая ногами. Или лапами.

Сон вымело напрочь. Я распахнул глаза и вцепился в одеяло в нелепой надежде, что оно спасёт от того неведомого, что шло к нам откуда-то со стороны леса.

Напряжённый Тархан привстал и положил ладонь на рукоять меча. Как будто он что-то мог сделать! Судя по земле, которая сотрясалась с каждой секундой всё сильнее, неведомая нечисть была такой огромной, что ей ничего не стоило снести наш домик и не заметить этого.

В деревне