отнесся к просьбе великого князя поспособствовать с организацией десанта, и, помимо запрошенных кораблей, предоставил 3 морских батальона из состава бригады охранявшей крепость Императора Петра Великого, что, среди прочих подразделений, была сформирована в соответствии с приказом верховного главнокомандующего от 14 февраля 1915 года.

Также отдельную благодарность заслуживал командующий Черноморским флотом. Вице-адмирал Эбергард явно не успел забыть, кому именно в немалой степени был обязан своим личным триумфом. Потому, стоило к нему на стол попасть запросу Александра Михайловича о временной командировке на Балтику свободных моряков для участия в небольшой десантной операции, как уже спустя четыре дня 1-й Черноморский флотский батальон в полном составе убыл в Мемель. Все равно в ближайшие месяцы ничего подобного на берегах Черного моря осуществлять не планировалось, а столь уникальный опыт людям был остро необходим. К тому же запрос командующего ИВВФ был подкреплен визой верховного главнокомандующего, так что не выполнить его со всем тщанием виделось больно уж недальновидным поступком. Заодно туда же, в Мемель, собрали со всех тыловых крепостей столько солдат и офицеров, а также призванных в армию ратников 2-го разряда, сколько оказалось возможным. И пусть получившийся контингент большей частью не отличался высокими боевыми навыками, создать для немецких разведчиков видимость еще одной формируемой армии, он смог. Впоследствии некоторые батальоны даже планировали ввести в бой, как части второго и третьего эшелона. Но первую кровь предстояло пролить тем трем тысячам моряков, что взошли на борт почти сотни собранных с Балтики, Вислы и Немана всевозможных мелкосидящих плавсредств.

Да, те, кто впоследствии описывал отход этой, сколь грандиозной, столь же и разномастной, речной флотилии с рейда Мемеля к занятым германскими войсками берегам, под конец своего повествования, все, как один, утверждали, что для полного понимания картины ее все же следовало наблюдать своими собственными глазами. Так начавшаяся с первыми лучами солнца погрузка десанта растянулась на добрые два часа, не смотря на привлечение полутора сотен гребных катеров и шлюпок. К сожалению, произвести предварительную репетицию подобных действий не представлялось возможным в силу сохранения секретности, отчего, когда дошло до дела, произошло немалое количество заминок и даже столкновений.

О том, что отдельные матросы и целые отделения попадали на борта судов, предназначавшихся совершенно другим подразделениям, можно было даже не упоминать. Таковое происходило сплошь и рядом, так что поставленный руководить переправкой всего этого воинства капитан 1-го ранга Мазуров, уже спустя полчаса безрезультативных метаний махнул на подобную неразбериху рукой. Главное, что временно переданные командованием крепостей новенькие трехдюймовые противоштурмовые артиллерийские орудия без каких-либо эксцессов заняли свои места на дюжине небольших паровых паромах, да штурмовые группы, которым предстояло первым высадиться на берег, разместились по патрульным и бронированным катерам. Именно последние, имеющие на вооружении 47-мм или 76,2-мм пушки стартовали в первых рядах, выполняя роль авангарда того «цыганского табора», что собирался у них за кормой, непрерывно вливая в свою массу один небольшой пароход за другим.

И лишь четыре стоявшие особняком канонерки представляли собой этакий островок спокойствия. Но только по той простой причине, что глубины Куршского залива попросту не позволяли этим кораблям принять кого-либо на борт. Даже после того как с них в самом срочном порядке буквально содрали фальшкили, демонтировали все вооружение, а также опустошили угольные бункеры, их осадка не позволяла сильнейшим кораблям формируемой сборной солянки пройти своим ходом северную часть залива из-за опасения повредить винты о грунт. Потому, пройдя каналом из моря в залив, они еще не менее двух десятков миль пути провели на буксире колесных пароходов, пока не вышли на относительно глубокую воду, где канонерские лодки уже могли дать самостоятельный ход. А после началась растянувшаяся на двое суток авральная погрузка орудий, снарядов и угля с подтягиваемых к кораблям барж. Однако, все было проделано не зря, и к назначенному сроку канонерки оказались полностью подготовлены к походу и бою, что, за редким исключением, никак нельзя было сказать о всех прочих судах назначенных в десантный ордер.

Впрочем, постепенно, сновавшие туда-сюда небольшие моторные катера, выполнявшие функции лоцманских, собрали в кильватерные колонны все сгрудившиеся близ Мемеля пароходики, после чего кинулись исполнять роль буксиров. С полдюжины неудачников все же умудрились столкнуться в образовавшемся хаосе, и теперь их следовало растащить в стороны, а то и вытолкать на прибрежное мелководье. Хорошо еще, что эти суда отделались поломкой гребных колес или же небольшими повреждениями корпусов, отчего никто не пошел на дно. Но те две сотни бойцов, что остались на их палубах и в трюмах, уже спустя 6 часов могли ой как пригодиться ушедшему в бой сводному полку. Впрочем, не менее половины вышедших в поход пароходов уже к вечеру должны были вернуться обратно, чтобы забрать два батальона второй волны. Так что у оставшихся моряков имелся неплохой шанс свидеться со своими сослуживцами на следующее утро.

А пока десант находился в пути, с полевых аэродромов в небо поднялись ровно 172 нагруженных бомбами аэропланов — все бомбардировщики и штурмовики Северо-Западного фронта, что уцелели в мясорубке германского наступления в Польше, вынужденно начатое немцами 7 апреля 1915 года. Ставшее продолжением операции по выдавливанию русских войск с Венгерской равнины, к концу месяца оно окончательно застопорилось, что позволило выжившим авиаторам 2-го и 4-го легкобомбардировочных полков переключиться на атаку транспортной инфраструктуры противника, дабы не допустить быстрой переброски подкреплений к месту намеченного прорыва.

Кто бы знал, каких усилий потребовало от великого князя Александра Михайловича недопущение передачи частей находящегося в Варшаве механизированного корпуса в 5-ю армию, чье командование, спустя две недели боев, лишилось большей части войск и осталось вовсе без резервов. Дело дошло аж до самого императора! И только его прямой приказ позволил командующему ИВВФ сохранить свои наземные части для удара по Восточной Пруссии.

И вот, наконец, случилось! Наступательная операция вступила в начальную стадию и уже к вечеру могла принести своим творцам, как радость победы, так и горечь поражения. Слишком уж много непредвиденных факторов могло сказаться на ее ходе. Тем более что все планы обычно начинали сыпаться в тартарары с первым же произведенным выстрелом. Стрельбы же ныне ожидалось ой как много. И первым нажать на спусковой крючок предстояло военным летчикам, а также тем, кто по долгу службы был обязан противостоять им.

Это пилотам ИВВФ еще сильно повезло, что, не смотря на активное применение русскими войсками бомбардировочной авиации едва ли не с первых же дней, германская военная машина и чиновничий аппарат оказались недостаточно расторопны в деле организации мер противодействия новой напасти. Возможно, причиной тому было второстепенное значение Восточного фронта для Большого Генерального Штаба Германской Армии в 1914 году. А французы, бельгийцы и англичане располагали только разведывательными