дело, оставлять лазейку ко дворцу в военное время, – качнул головой Хаджун.

– Его охраняют. Когда явитесь, вас пропустят. Я всё устроил.

– Обудаль [51], пуримгарра, – поклонилась Чунсоку Йонг.

– Дэ надаль [52], сыта-голь, – ответил он ей в тон и повернул к Хансону. – Вам бы явиться ко двору одной, так вы ведёте с собой кого попало…

– Чунсок!

– Увидимся, упрямая госпожа.

Расставались они на развилке; неприметная кроличья тропа, по которой в летнее время ходили в горы травники, должна была привести Йонг и Рэвона к восточной стене города, а оттуда – к подземному лазу, проторённому, кажется, монахами из Ордена Сливы ещё в прошлом столетии. Интересно, мелькнуло в голове Йонг, жив ли проклятый патриарх сожжённого ордена, не сгинул ли ещё во тьму?..

Рэвон шёл с ней, с ним – Харин. Он настоял на этом, изрядно уставшая от споров Йонг препираться не стала.

– Я пойду с вами, сыта-голь, – заупрямился Хаджун.

– Идите, – покивал Чунсок, ловя неуверенный взгляд Сон Йонг. – За вашими людьми я пригляжу, госпожа.

Вот так, по иронии судьбы или Великих Зверей – или других духов, желающих играться Йонг, как плоской фишкой в Драконе и Фениксе, – в столицу Чосона она возвращалась так же, как и покидала её несколько месяцев назад. Тайный ход, в котором во время прошлой войны монахи прятали статуи Будды, в самом деле был свободен, его не завалило даже снегом и оползнями.

– Король посадит тебя под стражу, – то ли пообещала, то ли понадеялась Йонг. Пока они шли, мешая снег с грязью под ногами, пока их окутывала давящая темнота и гулкое эхо от журчащего где-то вдали ручья, текущего вдоль подмёрзшего илистого дна, Йонг чувствовала себя безопаснее – и потому говорила громко, обращаясь к Рэвону впервые за сутки.

Тот понял её, судя по вздоху, но отвечать не стал.

– Его величество не будет таким жестоким, – подала голос Харин. Йонг оглянулась – она шла позади, – но её лица не увидела. С чего бы вдруг этой служанке знать, как поступит король?.. Йонг провела рядом с ней так много времени, а узнала ровно ничего о том, кто она и откуда. И теперь не спешила доверять ей. Харин была под опекой Рэвона. Рэвону не было веры.

– Узнаем это, как только придём во дворец. Может, заключим пари?

Хаджун запнулся, и Йонг врезалась ему в спину.

– Простите, сыта-голь. Что такое пари?

Сонбэ вдруг хмыкнул, его снисходительный выдох отчётливо проявился в шуме, который издавали тяжёлые шаги их процессии.

– Ты проиграешь, Сон Йонг.

И больше ничего не сказал.

Полупустой обгоревший двор, укрытый тонким слоем снега, встретил их, перепачканных, в драной одежде, исхудавших и раненых, свежими порывами ветра. Задувающий с юга, обещающий скорое тепло весны, поток воздуха трепал сальные волосы Йонг, пока она оглядывалась в поисках шпионов Империи.

Тайный ход соединял внутренние дворцовые стены и стены городские. Подземная нить тянулась от восточных врат Хансона до высохшего пруда между цветущим павильоном для отдыха королевской семьи и той частью, где ныне располагались тюремные камеры. Прежде тут держали глупцов, осмелившихся затевать недоброе против королевского двора во время войны, и монаха Су Имдона, которого Йонг не выносила. Два месяца назад камеры сгорели.

Йонг ожидала увидеть в них половину императорских воинов, что шпионили по дворцу ради Империи, но никого не нашла. Вместо них Йонг и остальных встретил Боым и Досан.

– Сыта-голь! – ахнули оба почти в голос и тут же зашикали друг на друга. – С возвращением!

Воины поклонились ей так низко, что она опешила: не мог ли Ли Хон, случаем, возвести Йонг в статус королевы-консорта, пока её не было? О браке между ними Йонг ляпнула как-то, не подумав, в порыве злости на Нагиля, и молодой король не мог знать об этом, но вдруг ради сохранения её жизни ему пришлось воспользоваться своим положением и поженить их? В Чосоне, как Йонг успела заметить, слишком многие вопросы решились браком.

Рэвон скривился: Йонг заметила его реакцию, но комментировать не стала – у него на лице было написано недовольство и то, что поначалу она приняла за зависть. Брось, Сон Йонг, не предателю Чосона завидовать уважению воинов дракона, от которого он добровольно отказался. Верно же?..

– Чунсок и остальные уже прибыли, с ними там… – Боым перевёл взгляд с Йонг на Хаджуна, потом на Рэвона, нахмурился. – Кхм. Сыта-голь, вы ведёте за собой очень странных людей. Нам сковать его?

– Придержи-ка язык, – огрызнулся Рэвон, и Йонг шикнула.

– Это ты помолчи, сонбэ. Не тебе тут строить порядки, ты во дворце короля.

– Я знаком с королём ближе, чем ты думаешь…

– Простите, – перебил их Хаджун, за что Йонг с благодарностью на него посмотрела: ругаться с сонбэ сейчас было выше её сил. – Сыта-голь ждут, я уверен. Его величество и…

– Может, сперва ей стоит помыться? – тихо спросила Харин. Йонг оглядела себя, посмотрела на неё тоже: обе выглядели, должно быть, ужасно. Не в таком виде являться к королю на поклон после затяжного отсутствия. Йонг не видела Ли Хона больше полугода и не хотела бы предстать перед ним замарашкой. Но выбора у неё не было.

– Проводите нас к королю? – со вздохом спросила она. Досан и Боым кивнули, переглянувшись.

– Сыта-голь?

– Понимаю, – кивнула Йонг Харин. – Выгляжу отвратительно, пахну ещё хуже. Но сперва надо решить несколько важных вопросов. Насчёт твоего защитника в том числе. – Она бросила красноречивый взгляд Рэвону, но Харин вдруг покраснела и качнулась прочь от него.

– Ты не на того ставишь, – бросил Рэвон вполголоса и первым пошагал в сторону главного тронного зала, будто с рождения жил при дворе и знал тут каждый угол.

– Нам в Сенджонджон, – остановил его Боым грозным тоном, будто боролся с собой: отпускать ли предателя свободно разгуливать по дворцу или всё же связать перед тем, как показать королю? – Его величество будет ждать всех там.

Рэвон удивился, но постарался скрыть эту эмоцию. Значит, всё-таки не знал он ничего, кроме главных залов. На какое-то время Йонг подумала, что сонбэ знаком с внутренним убранством дворца, потому что успел изучить его по донесениям японских шпионов, имперских шпионов – да каких угодно шпионов, рыскающих тут по углам и в тенях, пока никто не видит. Дворец – опасное место, напомнила себе Йонг. И без защиты имуги ей было здесь ещё неспокойнее. Сейчас никто не мог защитить её от второго Лю Соджоля, и везде мог поджидать враг.

Она не задержится здесь надолго, хмуро решила Йонг, когда Боым и Досан отворяли перед ней ворота казарменной части. Пока дворец полон воинов Империи, советников, желающих её смерти, чиновников, не доверяющих женщине драконьего генерала, пока все считают, что она мертва, разгуливать свободно в любом крыле любого павильона Йонг не дадут.

Что ж, она знала, куда