Взошла Луна, и гладь озера засветилась, словно в воду плеснули серебра. Войча вздохнул — красиво ничего не скажешь, но стоило ли за этим тащиться? Мало ли озер! Ну, озеро, ну, круглое, ну, камыш вокруг…

И тут послышался странный звук — что-то плеснуло, совсем близко. Войча подумал о щуке, но тут же понял — нет, не щука. Таких больших щук, пожалуй, и не бывает. Сом? Наверное, сом… Внезапно рука Ужика слегка сжала предплечье. Войча хотел обернуться, но тут глаза скользнули по серебристой глади — и он увидел…

Голова… Огромная черная голова, появившаяся словно ниоткуда. Мелькнула и пропала безумная: мысль о заблукавшей лошади, решившей искупаться на ночь глядя. Какая там лошадь! У лошадей не бывает такой морды, таких тяжелых челюстей, такой… Такой шеи… Матушка Сва!

Поминать Заступницу было самое время. То, что выглянуло из озера, начало не спеша поднимать свою страшную голову. Шея росла, медленно появляясь из-под воды. Эту уже не походило на лошадь. Скорее это напоминало змею — огромную змею с чудовищной головой… В неверном лунном свете Войча заметил, что там, где должны быть уши, торчит нечто, напоминающее короткие рожки. Между тем чудище неторопливо двигалось к берегу. Вот голова нырнула в камыши, вот появилось тело — огромная черная туша с плавниками вместо лап. И, наконец, хвост — еще длинней, чем шея, толстый, с перепончатым гребнем. Вот и хвост исчез в камышах, послышалось тяжелое сопение, какая-то возня, затем громкое чавканье — и все стихло.

— Змей! — ахнул Войча, вытирая со лба холодный пот. — Так это же Змеево болото!

И вдруг он услыхал смех — смеялся Ужик. Негромко, но очень весело.

— Ты чего?

Вместо ответа недомерок хлопнул Войчу по плечу.

— Видел? Ну, пошли назад, Зайча! Войчемир не реагировал даже на «Зайчу» слишком сильным было впечатление от всего виденного. Он покрутил головой и покорно поплелся вслед за своим странным спутником. Тропинка была узкой, справа плескалась вода, и Войча шел след в след, чтобы не соскользнуть в озеро. Внезапно плеснуло сильнее. Послышался странный звук, нечто среднее между свистом и шипением. Войча успел подумать о Змеях, как вдруг из темноты, из черной озерной глубины взметнулось что-то длинное и узкое, похожее на кожаный ремень. Миг — и это «что-то» обмоталось вокруг щиколотки Ужика,

— Эй! — крикнул Войча, но опоздал. Резкий рывок — и Ужик исчез в темной глубине. Какое-то мгновение Войчемир стоял с открытым в изумлении ртом, но затем резко вдохнул воздух и грузно бухнулся в воду, выхватывая из-за пояса нож, Ему повезло — Ужика он увидел почти сразу, Помогла Луна. Сквозь темную воду можно было заметить черный силуэт заморыша, который отчаянно боролся с кем-то — или с чем-то. Мелькнула и пропала мысль о Змее. То, что мертвой хваткой вцепилось в Ужика, скорее напоминало огромного рака. Впрочем, разглядывать врага не было времени. Войчемир поймал левой рукой плечо своего незадачливого спутника, а правой, которой сжимал нож, ударил — не глядя, вслепую. По воде Прошла дрожь, и Войчемир ударил снова.

Воздух был на исходе, в глазах плавали желтые пятна, но Войча продолжал бить ножом, чувствуя, как острие утыкается во что-то твердое, и вправду похожее на раковый панцирь. Наконец нож вошел до что-то мягкое, но тут сердце дернулось болью, и желтизна перед глазами сменилась чернотой. Войча еще чувствовал, как его волокут за волосы, и, наконец, легкие вдохнули непередаваемо сладкий ночной воздух…

Когда Войчемир окончательно пришел в себя, Ужик деловито выжимал мокрую одежду. Войча покосился на недомерка, но предпочел не задавать вопросов, а последовать его примеру. Хотелось одного — поскорее унести ноги из этого страшного места. Случайно взгляд упал на верный нож, лежавший тут же, на берегу. Лезвие из прекрасной франкской стали оказалось согнутым в дугу. Войчемир покачал головой, но вновь удержался от расспросов.

Ноги сами несли по узкой неудобной тропинке, а перед глазами стояло все виденное. Экий страх! А ежели эта голова огнем дохнет? Да, тут и с двуручником не подступиться! А то, что Ужика утащило? Ну и озерцо!

Войча не помнил, как вновь оказался у погасшего костра. Лишний раз обойдя поляну и убедившись, что чудища не последовали за ними, он, наконец, присел и глубоко вздохнул. Слава Соколу, обошлось! Тем временем Ужик как ни в чем не бывало развесил одежду у костра, собираясь сушиться.

— Ты… Откуда знал, где Змеи живут? — не выдержал наконец Войча.

— А это не Змеи.

— Что?!

Наверное, вид у Войчемира стал совсем никакой, поскольку недомерок соизволил объясниться:

— Это не Змеи, Войча. Помнишь, ты говорил, что они в болоте живут?

Войчемир послушно кивнул.

— Так многие считают. Наверное, кто-то побывал здесь и слух пустил. Мол, длинная шея, хвост… Живут, конечно, но это не Огненные Змеи. Это юши.

— Как? — не понял Войча.

— Юши. Так их называли еще лелеги. Сейчас их почти не осталось.

— Ну и слава Соколу! — вздохнул Войча. — Что Змей, что юша…

Ужик вновь засмеялся:

— Да они же только рыбу едят! Безобиднейшие твари! Мы же чего прятались? Чтоб не спугнуть. Их даже лягушка напугает, поэтому и живут они в самой глуши.

— Безобиднейшие! — фыркнул Войчемир. — А то, что тебя…

Ужик развел руками:

— Сам диву даюсь! Что за тварь, даже и не знаю! Кстати, спасибо. Без тебя мне, по всему видать, конец пришел бы!

— Да чего там! — махнул рукой Войчемир, чувствуя, однако, нечто вроде законной гордости. Все-таки выручил этого зазнайку!

— Знал бы, не потащил бы тебя, конечно, — продолжал Ужик. — Потом спрошу у Патара, может он подскажет. Но юши тут ни при чем. От них вреда нет…

— А этим… огнем?

Ужик только рукой махнул, усмехнулся, но затем внезапно стал очень серьезным.

— Нет, Войчемир, юши огнем не жгут. Огня они как смерти боятся. А вот Змеи…

Договаривать он не стал, и Войче оставалось самому додумывать то, что имел в виду недомерок. Выходит, Змеи еще страшнее? Страшнее этих, с длинной шеей? Куда же еще? И Войчемиру внезапно захотелось увидеть настоящего Змея, чтобы наконец все стало ясно. Это было как перед трудным боем, когда страшнее всего — неизвестность. Он поглядел на небо, но там не было ничего, кроме равнодушной Луны и серебристой россыпи далеких звезд.

Желание Войчемира исполнилось на следующий день, причем совершенно неожиданно и вовсе не так, как представлялось. С утра, под впечатлением виденного ночью, Войча чувствовал себя почти как на войне. «Почти» заключалось в том, что он не стал надевать шлем — уж больно жарким намечался день. Зато все остальное — кольчугу, стальные налокотники, высокий железный воротник — Войча потрудился надеть и как следует подогнать. Он уже однажды поплатился за беспечность, позабыв о кольчуге в ту Ночь, когда подстерегал «опыра», и теперь решил встречать врага во всеоружии. Каким бы ни был Змей, а в доспехе Войча чувствовал себя не в пример увереннее.