с ними Владимира и Ярослава, очевидно, ослабила их силу; окончательно их сломили собственные междоусобия и другие кочевники, надвигавшиеся с востока. В IX веке, как известно, печенегов оттеснили из-за Дона их единоплеменники узы в союзе с хазарскими каганами. Когда печенеги рассеялись в Черноморских степях по обеим сторонам Днепра, узы заняли их кочевья в степях Задонских. Не все печенеги ушли из прежних своих степей; часть их осталась между узами, от которых, по словам Константина Багрянородного, они отличались более коротким платьем, достигавшим только до колен и не имевшим рукавов. В первой половине X века, по известию того же Константина, пустынное пространство в пять дней езды отделяло печенегов от узов. Но последние недолго оставались в покое на новых местах. В свою очередь, теснимые другими кочевниками, они перешли на западную сторону Дона и стали подвигать свои кочевья к степям Днепровским, где снова столкнулись с печенегами. Подобно печенегам, узы были турко-татарский народ, делившийся на разные орды под управлением своих родовых старейшин, или ханов. Русские князья в борьбе с печенегами пользовались иногда их враждою с узами. Из последних, так же как из первых, они при случае нанимали вспомогательную конницу для войны с соседями. Мы видели, что уже Владимир Великий в походе против камских болгар имел у себя конных торков. Этим именем русская летопись называет узов.

Печенеги еще храбро держались против узов. Но в последние годы Ярославова княжения между печенежскими ордами возникли жестокие междоусобия. Поводом к ним послужила вражда самого сильного из печенежских ханов Тураха против Кегена, который из простых людей возвысился в число главных старейшин, благодаря своим подвигам в войнах с узами. Теснимый соперником, Кеген убежал с частью печенегов за Дунай и отдался под покровительство императора Константина Мономаха с обязанностью защищать греческие пределы от набегов собственных соплеменников. Тогда узы окончательно взяли верх над печенегами, которые оставались в степях между Днепром и Дунаем, что побудило последних к новым переходам за Дунай, где они получали от византийского правительства земли для поселения преимущественно в тех местах Болгарии, которые запустели после истребительных войн Василия II Болгаробойцы.

Но и узы, или торки, недолго господствовали в степях Приднестровских и грабили русские пределы. Вскоре с севера их потеснили русские князья; а с востока, по их собственным следам, надвинулись на них орды куманов, которые известны в наших летописях под именем половцев. Первое упоминание о половцах встречается вскоре по смерти Ярослава. Именно в 1055 году князь Переяславский Всеволод победоносно воевал с торками и в том же году заключил мир с половцами, которые приходили с своим ханом Болушем. Очень вероятно, что русский князь заключил союз с более отдаленными варварами, или с половцами, против соседних врагов, или торков. Спустя пять лет после того мы видим, что русские князья решили общими силами ударить на последних. Не только собрались вместе Ярославичи, то есть Изяслав, Святослав и Всеволод; но с ними соединился и Всеслав Полоцкий. Многочисленная русская рать, конная и судовая, пошла на торков и произвела между ними такой погром, что те бежали далее на юг. Там, по-видимому, их доконали куманы. Угнетенные ими узы, или торки, вслед за печенегами целыми ордами начали переходить за Дунай в пределы Византийской империи. Кроме того, большие толпы их, захваченные в плен русскими князьями, были поселены на южных пределах Киевской и Переяславской области для защиты этих пределов от других степняков. В последующей истории того края играли немаловажную роль полукочевые потомки этих торков, или так называемые черные клобуки.

Русь ничего не выиграла с падением печенегов и узов. Их место в степях заняли ближайшие их соплеменники, еще более свирепые и многочисленные куманы, или половцы, которые не замедлили начать свои опустошительные вторжения и сильно потеснили южнорусские области.

Уже в следующем году после погрома торков половцы пришли грабить Переяславскую область и разбили Всеволода. В 1068 году они явились снова. Братья Ярославичи соединили свои дружины и дали им битву на берегах речки Альты, следовательно, почти под самым Переяславлем; но были разбиты и побежали, Святослав — в Чернигов, а Изяслав со Всеволодом — в Киев. После того половцы во все стороны распустили свои загоны для грабежа. Киевляне были сильно недовольны поведением своего князя и его дружинников. Они своевольно собрались на вече на торговой площади в нижнем городе, то есть на Подоле, и оттуда послали сказать великому князю: «Дай нам оружие и коней; хотим еще биться с половцами». Великий князь отказался уступить этому шумному требованию. Тогда граждане подняли мятеж. Они бросились в верхний город, сначала к дому киевского тысяцкого, то есть главного воеводы, Коснячка; но тот успел скрыться. Отсюда одна часть мятежников направилась к тюрьме, чтобы выпустить колодников и Всеслава Полоцкого; а другая — ко двору княжескому. Изяслав в это время сидел с дружиною на сенях своего терема. Некоторые бояре советовали ему убить поскорее Всеслава. Но великий князь ни на что не решался; наконец потерял голову, покинул Киев вместе с братом Всеволодом и бежал в Польшу к своему родственнику королю Болеславу. Киевляне между тем освободили Всеслава и поставили его своим князем. Двор и имущество Изяслава были при этом разграблены мятежною чернью.

То, чего тщетно требовали киевляне от Изяслава, то есть новые битвы с половцами, рассеявшимися для грабежа, исполнил мужественный Святослав Черниговский. Он вышел с трехтысячной дружиной против варваров, которые свирепствовали около Чернигова, и столкнулся с их главным (будто бы двенадцатитысячным) отрядом на берегах реки Сновы. «Уже нам некуда деваться. Потягнем!» — закричал князь своей дружине; ударил на половцев, разбил их и взял в плен самого предводителя.

Целых семь месяцев Всеслав занимал стол великокняжеский. Король Польский Болеслав II, по прозванию Смелый, находился в двойном родстве с Изяславом: так как он был двоюродным братом киевскому князю по своей матери и в то же время деверем по своей сестре, супруге Изяслава. Воинственный Болеслав радушно принял беглеца и охотно выступил в поход для возвращения ему киевского стола. Киевляне пошли ему навстречу под начальством Всеслава. Но последний в Белгороде ночью тайком покинул киевскую рать и убежал в свой Полоцк. Киевляне воротились домой и на вече решили послать к братьям великого князя с просьбою прийти и защитить Киев от поляков и от мести Изяслава. «Если не поможете нам, — говорили они, — то зажжем город и уйдем в Греческую землю». Святослав и Всеволод действительно вступились за них и велели сказать старшему брату: «Не води ляхов на Киев; если же хочешь погубить город, то